Никита Марычев - Очищение духом. Трилогия

– Подождите, – прервала его Ривелсея. – Вы меня уже запутали. Я что-то не пойму, что там произошло в этом замке. Вы не знаете этого сами или просто ведёте повествование таким образом специально, чтобы создать для меня интригу?

Ей ответил Ренталь.

– Здесь дело исключительно в Ночном Посольстве, и больше ни в чём. Они как-то смогли переубедить людей, и люди встали на сторону Мирвеса. Возможно, и золото его тут сыграло не последнюю роль, да только и не первую тоже, потому что Стражу Анрельта в случае, если он пощадит врагов города, не говоря уже – будет заодно с ними, когда дойдёт это до Градоправителя – никакое совсем золото будет ему не нужно.

– Но как же тогда? – спросила Ривелсея с непониманием. Это действительно было для неё непонятно, что-то запутывалось, что-то требовало разгадки. И она пыталась понять, но пока безуспешно.

– А вот здесь уже начинаются тайны Ночного Посольства. Тайны ужасные, скорее всего, и я предпочёл бы их никогда не знать, если бы этого не требовало наше священное дело.

– Да, есть такая легенда, – вновь вступил в разговор человек в балахоне. – И не легенда даже, но просто, скорее всего, слухи. Проверить их вряд ли можно, я в это и не верю. Но говорят (говорят, конечно, те, кто симпатизирует Ночному Посольству, а никак не наши друзья и не разумные люди), что люди Ночного Посольства могут предложить каждому человеку что-то такое, что больше любых денег и несоизмеримо ни с чем, и от чего нельзя отказаться. Нечто, что каждый человек ищет всю жизнь и не может найти. Получается, что стоит ему услышать всего несколько слов, исходящих от кого-то из Ночного Посольства, и он способен тут же переосмыслить свою жизнь и устремиться к чему-то иному, совсем для него новому.

– Судя по тому, к чему устремились люди в тот раз и что они сделали, это вряд ли то, чего человек ищет всю жизнь, – сказал Валест. – Когда второй отряд Стражи добрался до Полуанрельта, ему пришлось сразиться с первым – с тем, который был на стороне Мирвеса. Надо сказать, что этот бой дался им нелегко, поскольку, несмотря на большое превосходство числа, соблазнённые Ночным Посольством защищали себя и Мирвеса с ожесточением и странным упорством. А закончилось это… – тут Валест запнулся. – То есть, когда Мирвес понял, что у него теперь есть подмога, то, значит, он и решил, что если теперь…

– И вот, когда Мирвес всё это понял, он решил, что нужно воспользоваться этим, – сказал человек в балахоне. – Самое-то страшное то, что и второй отряд Стражи – все, кто выжил – тоже перешёл к Мирвесу. Вот только тогда Градоправитель понял, что меры нужны какие-то необыкновенные и экстренные. Но только ничего оригинального он придумать не смог, а попросту решил отсидеться. Он приказал запереть все городские ворота и блокировать все входы в город, а Страже – тем, кто остался – собраться около Городского Совета, никуда не отлучаться и никого никуда не пропускать. Меры, как видишь, недостаточно действенные.

– И довольно эгоистичные, – заметила Ривелсея.

Человек в балахоне кивнул.

– Да. Но о ком же, ты думаешь, заботиться Градоправителю в первую очередь, как не о себе? Вообще мало было таких, которые в этой ситуации иначе бы поступили; да что и говорить, по большому счёту, всего один был у нас такой Градоправитель, который ценил в первую очередь людей и сам город, а не себя в нём. Как бы то ни было, он собрал Городской Совет (который и сам очень охотно собрался там, где Стража и если что будет кому их защитить) и уединился в одном из залов Совета. Наблюдателей он, конечно, по стенам поставил, и они ему обо всём сообщали. Через час уже донесли о том, что из Полуанрельта вышла огромная толпа. Но в город им было не прорваться, да я и не думаю, чтобы Мирвес этого сильно желал. Они двинулись на север.

– Чтобы успеть преодолеть Келирон и скрыться, – встрял Валест. – Потому что, как ни крути, Мирвес не ушёл бы от расплаты, если бы остался там, где его можно найти. Поэтому он и спешил так сильно. Хотя никто его и не преследовал.

– Он хотел засветло переправиться через Келирон, – сказал Ренталь. – Около Анрельта Келирон широк, но ещё мелок и очень быстр, и любому дураку понятно, что ночью в нём утонешь: либо сядешь на мель, либо тебя просто перевернёт, если ты будешь плыть в темноте. Я уверен, что именно это побудило Мирвеса так спешить. Остаться на том берегу он не рискнул, как и зажечь огни для переправы. Потому что факелы, горящие в полной темноте…

– Слишком хорошая цель для скрывающихся стрелков? – спросила Ривелсея. Чтение книг из истории Ордена всё-таки кое-что ей дало и частью заменило личный опыт.

Ренталь посмотрел на неё с интересом.

– Соображаешь в этом? Ну я и не удивлён, ты ведь очень умна, хоть и девушка и имеешь право ничего не знать о таких ненужных для тебя вещах, как оружие и война. В вознаграждение за твой ум я постараюсь очень коротко и быстро досказать историю, касающуюся Мирвеса, которую, я вижу, тебе уже наскучило слушать.

– В первую очередь потому, – сказала Ривелсея, – что я не могу понять, в чём заключена трагедия? Именно это слово употребил Валест в самом начале, а в сущности: казна Анрельта осталась без денег? Или Стража снова передралась с какими-то бандитами? Такое ведь и до этого случалось, а уж после – вообще не говорю, сколько раз. Случалось и ещё похуже, три десятилетия назад, например, когда Стража с Венцом воевала…

– Да, – кивнул её собеседник. – Но только дело не в этом. Когда подошли к реке, было ещё светло, единственная сложность была в том, что не было лодок.

– Я так и подозревала, что это будет слабым местом их плана, – сказала девушка.

– И тогда они направились в Ближние Воды, – продолжил он. – Это такая деревня была в получасе ходьбы от Анрельта. Однако впускать их никто не хотел, ворота были закрыты, а жители сидели по домам. Смелых там не нашлось никого, так что Мирвесу даже не к кому было обратиться с вопросом насчёт лодок. И тогда, как я понимаю, сторонники Ночного Посольства, а их было человек шесть или восемь, стали подстрекать Мирвеса и других его воров (которые, конечно, не замедлили присоединиться к главарю и которые, кстати, тащили всё богатство Мирвеса – возможно, даже жалели, что денег так много, поскольку, когда ты тащишь тяжёлый мешок, который, к тому же, не твой, то тебе будет ведь всё равно, что там лежит) и, вероятно, имели в этом успех. Ворота были снесены, и вся шайка Мирвеса вломилась в деревню, а Ночное Посольство осталось стоять у ворот вместе с частью Стражи. Разбойники стали врываться в дома; первоначально – чтобы выпросить или отобрать у кого-нибудь лодку, а потом настолько увлеклись грабежом и мародёрством, что про всё забыли. А зря. Мирвес, как ни крути, погиб всё-таки от предательства, а вина его в том, что он не подумал, кому он доверился. Когда всё это происходило, то вдруг оказалось, что ворота завалены с другой стороны и перебиты все те, кто остался снаружи, чтобы сторожить золото. Мирвес, как опытный уже в своём деле, тут же понял – не знаю, что конкретно он понял, но он понял, что дело плохо – и бросился к воротам, но те из Стражей, которые недавно его защищали, вдруг напали на него с оружием, и он был принуждён отступить. Бандиты, конечно, кинулись ему на помощь, но только было уже слишком поздно.