Иван Вологдин - На краю Бытия. Книга первая

– Что за место, что за война? Какой сейчас год? Где я? – Сергей до последнего отказывался верить, что планета, где он собирал хворост, не является привычной Землей.

– Год я не назову, чересчур разные способы летоисчисления у моей и твоей расы. Для тебя сегодняшняя дата будет всего лишь ничего не значащей цифрой из прошлого, – Ворон перепорхнул с ветки дерева на левое плечо человека, поразив Сергея неожиданной тяжестью увесистого тела:

– А вот где ты сейчас находишься, я сказать могу, – тихо, словно опасаясь, что кто-то их услышит, проговорил Ворон прямо на ухо внимающего человека, – эта планета Фаэтон во времена своего упадка, в ходе войны трех тысячелетий. Только ума не приложу, как эта информация может тебе помочь в данный момент, – черная птица захохотала и стремительно взмыла ввысь, возвращаясь на верхушку деревянного мертвеца.

– Фаэтон? Бред какой-то! Я слышал легенду, что раньше между Марсом и Землей действительно вертелась на своей оси небольшая планетка, в ходе катаклизма превратившаяся лишь в груду метеоритов на прежней орбите. Но это научно не подтверждено!

– Научно не подтверждено! – коверкая речь Сергея шепелявыми интонациями, передразнил его Ворон, – ваша наука сама научно не подтверждена и представляет в твоем времени лишь набор заблуждений и домыслов. Чересчур сильны закоренелые авторитеты в этой среде и чересчур презираемы молодые авантюристы, чтобы сдвинуть ситуацию в этой сфере деятельности в лучшую сторону. В почитании авантюризма вашей расе только предстоит практиковаться, ну а пока ваш удел строить многокаскадные теории, идущие в никуда.

– Как я здесь оказался? – Велесов все еще не мог прийти в себя и оправиться от шока, – почему я оказался именно здесь?

– Потому что это мои воспоминания, Сергей. Но это одновременно и твой путь. Если бы именно ты спасал меня от рук Черного Хранителя, быть может, мы бы сейчас, поменявшись ролями, вели беседы где-либо среди серых пятиэтажек Братска, так хорошо знакомых твоему восприятию.

– Что такое Братск? – от количества вопросов рвущихся наружу закипала голова.

– Пока что не важно. Важно лишь то, что сейчас ты действительно заинтересован в продолжение беседы. Это и значило создать необходимые условия для разговора, – птица махнула крылом, формируя его поверхность в подобии большой, черной линзы и с кончиков перьев осыпался сноп искр, воспламеняя заранее заложенную Сергеем в основание костра, сухую траву.

Огонь весело затрещал, с удовольствием уминая задымившуюся древесину, полностью заполняя пространство каменного очага, сложенного человеком.

– Вот теперь приготовься к долгому рассказу, мой друг. Сказанное мной изменит все научные теории, вложенные в твою голову, годами познания и раскроет тебе причину появления здесь. Ты действительно готов, человек?

– Действительно готов, – тепло от костра приятно обволокло озябшее плечо Сергея, деловито нырнув под белую накидку на его теле.

– С этим тебе будет слушаться лучше, – Ворон вновь взмахнул крылом и в руке Сергея, приятно согревая ладонь, появилась большая, металлическая кружка вкусно пахнущего отвара, отдаленно напоминающего по запаху травяной чай, – садись по удобнее, человек. У нас много времени и некуда торопиться…

Сев на наиболее чистый камень и отхлебнув горячего, вкусного отвара, человек приготовился слушать. Ворон легко перепорхнул с ветки дерева на соседний валун и зачерпнул клювом воды, задорно покрутил головой, смачивая горло. Громко каркнув, черная птица принялась говорить:

– Давай так, чтобы избежать множества глупых, ненужных вопросов в дальнейшем, я постараюсь обрисовать тебе картину происходящего целостно, хорошо? Постарайся не перебивать и максимально сосредоточить внимание. Я не мастак читать ни лекции, ни рассказы, так что уважай мой труд, – Ворон, повернув в сторону Сергея правый глаз, внимательно и долго посмотрел на человека, ожидая его согласной реакции, и когда тот кивнул головой, принялся говорить.

Велесов устроился поудобнее, с интересом вслушиваясь в начавшееся повествование.

Ворон действительно начал издалека:

– Человек уникальное существо. Причем каждый человек. Вы настолько привыкли к текущему положению вещей, что стоит, кому то сказать, что ваш род был не первый на вашей планете, да еще и является плодом случайного результата древнего эксперимента, скрещивания рас, как возникает волна возмущения, неприятия и обвинения в ереси.

Черная птица возмущенно каркнула, выдавая свое презрительное отношение к недалекому роду землян:

– Однако были времена, когда создания, называющие себя первородными людьми – Атлантами, ваши прародители и творцы бороздили просторы ближнего космоса, контактировали и вели войны с другими существами, владея способностями и технологиями, не доступными ныне.

Но и до первородных существовала жизнь. И они тоже не возникли сами по себе.

Нужно помнить, что любая жизнь – есть не что иное, как эксперимент Создателя. Кристалл души, небольшая искра жизни, таящаяся в каждом из нас, в каждой травинке и животном есть плод миллионов лет его кропотливой работы. Как бы не был Создатель велик и могущественен, но и ему требуются помощники. Этими помощниками стали Первые Существа – Элементали не обладавшие четкой, физической формой, функцией которых было создание материальной составляющей этого мира.

Едва Первые Существа завершили свой труд по формированию вселенных, звезд и планет, соткав их из собственной плоти по природе схожей с природой черных дыр, как Создатель принялся заселять все обозримое пространство, семенами жизни – примитивными бактериями, давая право им развиваться самостоятельно. Он завещал Элементалям придерживаться своего главного правила – не вмешиваться в текущий ход событий, с интересом наблюдая за тем, как оживали и полнились разнообразными существами планеты.

Вложив в само естество жизни механизм эволюции, Создатель, по сути, даровал полную свободу каждому микроорганизму развиться до равного себе существа посредством миллиардов лет преобразований.

Искра жизни, помещенная им в каждую примитивную бактерию, хранила его образ, его код. Немудрено, что существа, которые в конечном итоге эволюционировали в мыслящие создания, были пусть отдаленно, но похожи на своего древнего прародителя. Разум формировал их и формировался сам, вел к совершенству, пусть эти процессы протекали в самой глубине, в подсознании. Если процесс зарождения мышления не запускался самостоятельно или давал сбой, то из семени жизни произрастало животное или растение – наши младшие братья.