Марина Кобзева - Крылья Ариадны. Часть III. Голубое и багровое пламя

– Я не знаю, – пожал плечами Мирон. – Те люди были ей неприятны, она к ним относилась враждебно. Кто они – Ариадна так и не сказала. Но каждый раз они давали одни и те же координаты, точно указывая оруну, рали, гетавы и фуоны. Однако Ариадна даже слушать их не желала! Наверное, из-за этого они возникли в ее сознании вчера утром, своей настойчивостью доводя до бешенства.

– Кто бы эти люди ни были, но если эти видения от Илианны, то очень неразумно их игнорировать, – отметил придирчиво Амадеус.

– Я пытался это втолковать Ариадне, – в оправдание сказал Мирон, – но мало чего добился.

– И с каких пор у нее эти видения? – спросил Влад.

– Как раз с тех пор, как она начала работать над «Жар-птицей».

Некоторые обменялись встревоженными взглядами.

– И знаете что, друзья, – добавил Мирон, – я меньше всего верю в совпадения. Сначала Эльза скрывает некоторые моменты относительно своего заклятия, потом эти видения Ариадны…

– И приступ у нее произошел именно тогда, когда мы стали на шаг ближе к воплощению в жизнь «Жар-птицы», – отозвался Илья. – Когда мы смогли покорить второй уровень налюви.

– Что-то мне это не нравится, – пробубнила Регина.

Такие неоднозначные чувства возникли не только у нее. Хоть никто не имел никаких доказательств против «Жар-птицы», но доверие к заклятию заметно снизилось.

– Когда я осматривал комнату Ариадны, то заметил, что ее зеркальце валялось на полу, – рассказал Иннокентий. – Возможно, тот приступ стал толчком для нее проверить слова из видений. И то, что Ариадна узнала, заставило ее уйти.

– Вполне возможно, – поддержала Василиса мысли Голубева. – Ведь после приступа Ариадна еще была в норме. Потом мы ее оставили наедине отдыхать, а через час Ариадна уже с угрозами обратилась к Эльзе с требованием выпустить ее из Консулата. Что-то случилось в течение того часа. И версия Ино здесь уместна. Вот что я думаю… Никому ни слова насчет нашего разговора, – предупредила всех Санторо. – Мирон, я возьму у тебя копию «Жар-птицы», отдам на проверку заклинателям.

– Василиса, это плохая идея, – возразил Рыбак. – Все заклинатели подчинены непосредственно Эльзе. Если она узнает, что ты ее проверяешь, то наживешь себе врага. Хотя я уверен, поступок Ариадны связан с Эльзой и «Жар-птицей», слишком много белых пятен оставила советница-заклинательница. Да и разобраться в «Жар-птице» не так просто, нужна львиная доля времени, которого у нас нет.

– И что ты предлагаешь делать, Мирон?

– Было бы хорошо поговорить с Ариадной, – ответил мужчина. – И чтобы сделал это Иннокентий.

– Я? – переспросил парень. – Простите, но не горю желанием. Да и сомневаюсь, что она захочет со мной говорить.

– Ино, ты – телепат. Ариадна сейчас без талисмана. Хотела бы она этого или нет, но ты мог бы залезть в ее голову и выведать всю правду.

– Эта идея замечательная, вот только пока невозможная, – мрачно сказал Амадеус. – Совет запретил любое общение или контакт с Ариадной. Он не позволит никому покинуть Консулат, тем более нам, друзьям Ариадны. Эльза сеет маниакальную вражду по отношению к ней, под корень обрубая связи с Ариадной. Даже в рейд по больницам отправляет только лично подобранных Ангелов-чистильщиков с приказом уничтожить ее при встрече. У меня складывается впечатление, что Эльза боится Ариадны.

– Значит, ей есть что скрывать, и мы на верном пути, – сделала вывод Диана.

– Я попробую отсюда найти мозг Ариадны, – проговорил Иннокентий.

Но он говорил это неохотно, как будто его заставляют. В глубине души Ино не хотел искать никаких оправданий Ариадне и охотно верил бы в дальнейшем версии Совета. Один только факт, что девушка защитила Феликса, потратила на него драгоценный луч после того, что он натворил… Голубев не хотел этого прощать.

***

– А ты успел обустроиться, Том, – отметил Айвор, войдя в темницу.

Рэй дремал на кушетке. Было непривычно его видеть в обычной человеческой одежде, поскольку почти все время Том находился в ангельском образе. Мужчина, открыв глаза, удивился посетителю, но был ему рад и быстро принял сидячее положение.

– Ну, у меня лучший «номер» нашей темницы, – сказал с улыбкой Том. – Здесь даже подобие кровати есть, поэтому я воспринимаю отстранение от служения Илианне как небольшой отпуск перед Битвой Сил.

– Ну да, ну да, – говорил Айвор, садясь без какой-либо брезгливости рядом.

Хоть Том и был наказан за невыполнение приказа, осужденным к запечатыванию после Битвы Сил, однако Айвор к нему относился, как и раньше. Да и сам Рэй не особо был озабочен приговором. Даже немного обрадовался, так как надоела за столько лет вся эта борьба, ответственность. Заключение для него действительно служило своеобразным отдыхом.

– Никогда бы не подумал, что буду разговаривать с тобой, как с узником, – тихо засмеялся Айвор.

– Жизнь богата на неожиданности, – спокойно ответил Том. – Мы убедились в этом за двое суток.

– И тебе не страшно, что останешься без своих способностей?

– Мне позволят участвовать в Битве Сил за Илианну. Там мои способности пригодятся больше всего. А после этого запечатывайте на здоровье. У меня есть хорошие последователи, которые вскоре превзойдут меня своим мастерством. А я наконец-то вернусь к обычной жизни.

– Том, тот, кто был Воином Сил, никогда не сможет вернуться к обычной жизни, – грустно покачал головой Айвор. – Разве только если стереть память. И то останется большая дыра размером в тридцать два года. Ты же столько Ангел?

– Да. Тридцать два года, – подтвердил Том. – Солидный срок. Можно смело идти на пенсию.

– Не гони лошадей. Я Илианне служу уже пятьдесят три года, но на отдых не собираюсь.

– В моем случае я уже ничего не решаю.

Айвор тяжело вздохнул. Хоть Том выглядел равнодушным, но его грусть была заметна.

– Зачем ты оставил в живых Ариадну и Феликса? – спросил Айвор.

– Ты уже слышал мои объяснения. Не было смысла их убивать…

– Те объяснения оставь для Совета. А мне скажи правду, будь добр. Я понимаю, что ты пожалел Ариадну. Но Феликс… Пусть даже он был при смерти, пусть даже у него мало шансов выжить и вообще нет шансов оправиться до Битвы Сил… Это Всадник, которого нужно убить. С этой целью мы охотились за ним сегодняшней ночью…

Том откинулся на кушетку и заложил руки за голову. Те два часа, которые мужчина уже провел в темнице, он думал над этим вопросом. Окажись он сейчас в прошлом, то сделал бы все «правильно», как того требуется преданному Ангелу Илианны. Но тогда…

– Айвор, оставив Сарауле жизнь, я пощадил не его, а Ариадну, – проговорил после долгого молчания Рэй. – Я догнал ее с Феликсом, полностью высосал из нее налюви. Я как раз хотел прикончить Всадника. Но если б ты видел, что делалось с Ариадной, как она бросалась на меня, пытаясь помешать. Ее попытки поначалу мне казались смешными… Что Ариадна сделает, когда вся ее налюви у меня? Чтобы не путалась под ногами, я огрел ее двумя сферами. После них даже самые стойкие соперники падали. Вот только не Ариадна. Она понимала свою беспомощность и бессилие, но упорно вставала и вставала между мной и Феликсом. Мне пришлось использовать еще три сферы, но она продолжала… Айвор, одна сфера такой силы уничтожала ее драконов! – отметил Том. – А я ударил ее пятью! И Ариадна не останавливалась! Еще одна сфера – и ее сердце не выдержало бы энергетического напряжения. Мне еще никогда не приходилось такого видеть. А глаза! Ее глаза! Такое ощущение, что Ариадне было наплевать на себя, а защитить Феликса – единственная цель. Черт… Я вспоминаю, и мне жутко становится. У меня просто рука не могла подняться. Мы смеялись над чувствами Ариадны к Феликсу, осуждали ее легкомыслие… Однако даже не догадывались, насколько они сильны.