Элизабет Эдмондсон - Ледяное озеро

— Если вы не пойдете в полицию, тогда пойдет Урсула.

Леди Ричардсон сменила тактику. Ее голос стал тихим и сдержанным.

— Я уверена, Урсула отдает себе отчет, что как только начнется расследование, оно немедленно сделается достоянием прессы и ее имя окажется во всех газетах. Опять вытащат на свет давние истории о скандальном поведении ее матери и о разводе.

— Не вытащат! — возвысила голос Аликс. — Урсула — жертва, они не имеют права, они не поступят так!

— Ты ошибаешься, — вздохнула Урсула.

Бабушка действительно убеждена, что девочка решила пуститься по стопам своей матери, или всерьез считает, будто Урсула явилась жертвой не мужчины, а собственного богатого воображения?

— Бабушка, не будьте такой жестокой, — промолвила Аликс. — Урсула пострадала, ранена, разве вы не видите?

— У меня есть несколько вопросов к тебе, Утрата. Отвечай, почему Урсула пошла на улицу одна, вопреки моим запретам? Где находилась ты? Тоже гуляла?

Аликс поразилась злобным бабушкиным словам. Так же, как и Утрата, которая молча смотрела на нее.

— Я жду объяснений!

— Я играла на пианино, — прозвучал среди напряженной тишины ее голос.

— Играла на пианино! Что за чушь! Не пытайся мне лгать, Утрата. Липп была внизу, она бы мне сказала, если бы ты играла на пианино.

— Я сидела в детской.

— В детской? Что ты там делала?

— Играла на старом пианино.

Аликс поморщилась как от боли. Ох не время Утрате признаваться в музицировании.

— Ha старом пианино в… Это что же, вошло у тебя в привычку? Самовольно ускользать, оставив свою гостью одну и не осведомившись, не нужна ли ты кому-нибудь в доме?

— Никому я никогда не нужна, а мне надо упражняться.

— Тебе надо следить за своими манерами. Я нахожу просто невероятным, что ты можешь вот так стоять и спокойно отвечать мне, что бренчала на пианино, пока твоя подруга бродила на улице.

Руки Аликс были так крепко сжаты в кулаки, что болели. Она бы предпочла, чтобы Утрата не отвечала, не защищалась. И вместе с тем она восхищалась ею. Смогла бы она, в этом возрасте, хоть на миг, так смело противостоять бабушке? Нет.

— Я не бренчала. К тому же Урсула не обязана находиться со мной каждую секунду.

— Ода, она должна назначать свидания, встречаться с мужчинами.

— Выберите что-нибудь одно! — парировала Утрата. — Она не могла встретиться с мужчиной и одновременно все это сочинить.

— Урсула встретилась с мужчиной, дело приняло не тот оборот, на который она рассчитывала, и она сфабриковала историю о нападении.

— Поймите же, никого Урсула не заманивала, это неправда. Она была в ужаснейшем состоянии, когда пришла, вы ее не видели, вы не знаете.

— Ты думаешь, я всего этого не повидала за свою жизнь? Ты воображаешь, что если я стремлюсь хоть в какой-то мере обеспечить тебе надежную опеку, то лишь из-за прихоти? Молодые девушки без присмотра попадают в беду, а также навлекают беду на других. Урсула навлекла неприятности на тебя, и если я не проявлю мудрости, чтобы сохранить произошедшее в тайне, она создаст еще большие неприятности не только себе, но и тому незадачливому мужчине.

— Это вы создаете неприятности — тем, что не верите ей.

— Мне больше нечего сказать. Тема закрыта. Урсула, ты очень меня обяжешь, если не станешь спускаться сегодня вечером к обеду. Липп скажет слугам, что ты простудилась, поскольку по глупости и безрассудству пробыла на открытом воздухе дольше положенного. Она принесет тебе поднос с едой.

Дверь за ней закрылась с резким щелчком.

— Урсула, мне так жаль… — произнесла Утрата.

— Уходи! Уйдите. Оставьте меня одну. — Урсула бросилась на постель и зарылась лицом в подушки.

Часом позже Аликс нашла Утрату в детской. Сестра сидела на табурете перед пианино, ее лицо заливали слезы.

— Утрата, не плачь! Урсула, конечно, сокрушена, но все наладится, она выспится, и ей станет легче. Бабушка старая, она не имела в виду… О Боже!

Утрата безмолвно указывала на верхнюю крышку пианино. Аликс смотрела туда, не веря своим глазам: сборники нот были порваны, листы бумаги валялись в виде обрывков.

— Все мои ноты, — прошептала Утрата.

Аликс взирала на порванные и смятые нотные листы, заткнутые в корзину для бумаг, на изуродованные фрагменты, рассыпанные по натертым половицам.

— Как она могла? — Она обняла Утрату и крепко прижала к себе.

Повернув голову, она встретилась глазами с Эдвином. Он стоял в дверях, изумленно осматривая комнату.

— Я слышал насчет Урсулы. Мне сообщил Роукби, что вы здесь, наверху. Слуги все встревожены, считают, что по лесу бродит какой-то монстр… Что здесь произошло? Кто это сделал?

— Бабушка, — ответила Аликс.

— Бабушка? С чего ей взбрело в голову? Уж это на нее не похоже. Какое-то безумие.

И ненависть, подумала Аликс.

— Вряд ли мы знаем, что на самом деле представляет собой бабушка и на что она способна.

— Ты считаешь, она больна? У нее какой-то приступ? Но что вызвало такой дикий поступок?

— Ненависть. Ненависть, чистая и неприкрытая. Мы должны куда-то увезти отсюда Утрату. Как ты считаешь?.. Лидия?..

— Конечно. У меня машина перед домом. — Эдвин помедлил в нерешительности. — Я скажу Роукби, хорошо? О разгроме в комнате… Я бы не хотел, чтобы кто-либо из слуг…

— Из слуг? При чем здесь слуги? Лучше найди дедушку. Ему придется узнать о том, что произошло, рано или поздно.

Аликс наблюдала, как автомобиль Эдвина удаляется по подъездной аллее и заворачивает к воротам. Она уже повернулась, чтобы идти обратно в дом, но услышала звук другого, более мощного мотора.

— Я встретил по дороге Эдвина, он мчался во весь опор как дьявол, — сказал Майкл, вылезая из «бентли» Фредди. — Это с ним Утрата?

Аликс бессмысленно пялилась на него, мысли ее витали далеко.

— Извините, я прослушала. Вы прибыли к чаю?

— Что, неподходящее время? — спросил Майкл, вглядываясь в ее лицо. — Я договорился заехать, немного поболтать с вашим дедушкой.

— О, понимаю. Тогда… — Аликс неотрывно смотрела на «бентли». — А Фредди прячется на заднем сиденье или вы просто увели его машину?

— Фредди сегодня полдня корпит над своими медицинскими фолиантами.

— Занимается?

— Да. Эти медики постоянно что-то изучают. Ортопедия подразумевает хирургию, а она означает уйму дополнительных экзаменов для его диплома. Поэтому я спросил, не возражает ли он, если я возьму «бентли», и Фредди ответил, что нет.

Аликс пыталась собраться с мыслями.

— Простите, вероятно, я кажусь негостеприимной. Сегодня здесь неспокойно.

— Конечно. Я понимаю. Мне принести свои извинения сэру Генри и удалиться? Или я сумею чем-либо помочь?

Может ли она ему довериться? Правильно ли будет посвящать постороннего человека в обстоятельства произошедшего сегодня? Да наплевать! Бабушка пусть думает что ей угодно, а сейчас самое главное — убедиться, что с Урсулой все в порядке. Майкл не похож на болтуна.