Лесли Локко - Дорога к дому

— А что за работа?

— Ох, да всякая… Все что угодно. Убираю, мою машины, строю. Мне без разницы.

— Ах, Годсон. Как это не похоже на… былые времена. — Она беспомощно уставилась в свою чашку.

— Да, знаю. Но такова жизнь, Бекки. Иногда ты сверху, иногда — нет.

— Мне часто кажется, что все это мне приснилось.

— А ты чем занимаешься? У тебя новая галерея?

— Шутишь? Я секретарша. Это в лучшем случае. Обычно я просто готовлю чай. — У нее вырвался короткий смешок. — Работаю сейчас на одного инвестора. Уже целых шесть недель, это для меня рекорд.

— Как же так? А я думал… Я был уверен, что ты подыщешь себе другую галерею или магазин. Мне всегда представлялось, что в Лондоне у тебя дела пошли в гору. Что случилось?

— Не знаю. Наверное, потеряла уверенность в себе. Вернувшись, я не нашла ничего, что хоть как-то напоминало бы нашу деятельность. А мне нужно зарабатывать деньги. Не могу же я вечно сидеть на шее у родителей. Достаточно и того, что я у них живу.

Он кивнул.

— Да, я понимаю.

— С трудом верится, да?

— Что поделать, такова жизнь. Но скоро подвернется что-нибудь стоящее.

— Неужели? Я тоже раньше так думала. Теперь уже не надеюсь. Все, что у меня было в жизни хорошего, я устраивала сама. Никогда ничто не подворачивалось просто так, ни с того ни с сего.

— Ну, так… почему бы тебе снова не устроить что-нибудь? Самой?

Наступило неожиданное молчание. Бекки подняла глаза, словно что-то обдумывая. Уголки ее губ изогнулись в улыбке.

— Знаешь, как раз об этом я и думала с тех пор, как мы вчера столкнулись на улице. Целые сутки, и только об этом. — Она снова принялась исследовать содержимое своей чашки. — А ты?

— Что я?

— Готов снова этим заняться?

— Хм, Бекки, послушай… на этот раз все по-другому. Я здесь никого не знаю. Я, в конце концов, вообще вне закона.

— Ну, это не проблема. Нет, я серьезно. Не могу думать ни о чем другом.

— Но где мы возьмем деньги? В смысле… где, как, когда? Это невозможно.

— Вовсе нет. Я знаю, у кого можно заручиться необходимой поддержкой. Ты только скажи, готов ли ты помогать мне. Снова. — Глаза Бекки словно излучали свет. Годсон откинулся на стуле и посмотрел на нее. Восхищение, промелькнувшее в этом взгляде, не укрылось от нее. Почти четыре года она ждала такого вот взгляда. Теперь она вновь ощущала уверенность в собственных силах и готовность действовать.

— Ох, Бекки… звучит заманчиво. Ну… а с чего мы начнем? — Она его купила. Это было видно. Он вновь придвинулся к столу. — А ты не шутишь? Лучше так не шутить…

— Клянусь, нет! Не знаю, где я только раньше была. Жила здесь, как будто во сне. Ведь все так просто. У нас получится, Годсон. Получилось раз, получится и второй. О боже… я знала, что наша с тобой встреча вовсе не случайна. В ней был особый смысл.

Она вскочила, одним махом допила кофе и схватила свою сумку.

— Пойдем, пора приниматься за дело. Вот что нам нужно…

Она направилась к Амбер. Как и прежде, в арсенале у нее был четко расписанный бизнес-план: выверенные расчеты; фотографии местности и строений; предполагаемый оборот средств; график издержек… Ни одна деталь не была упущена. Амбер быстро переводила взгляд с расчетов на Бекки. Они сидели в кабинете Амбер в Монтегю-Плейс, там, где раньше работал Макс. Солнечный свет проникал внутрь через тяжелые занавески из дамаста, которые помнили прежнего хозяина. Амбер решила ничего не менять в интерьере комнаты, хранившей деловой настрой Макса.

— Ты уверена? — спросила Амбер, потянувшись в ящик стола. Бекки увидела, что она достала оттуда чековую книжку.

Глубоко вздохнув, она ответила:

— Уверена как никогда. Все сейчас в моих руках.

— В таком случае, я согласна, — спокойно сказала Амбер и начала заполнять чек. Бекки молча наблюдала за ней.

— Спасибо, — сказала она, когда Амбер передала ей бумажку. — Не могу выразить, насколько я тебе благодарна. Я все верну, Амбер… надеюсь, ты понимаешь.

Амбер улыбнулась и покачала головой.

— Я не хочу, чтобы ты их возвращала. Это подарок. Так учил меня Макс. Не одалживай деньги друзьям. Если можешь, дай их. Когда галерея начнет работать в полную силу, подарите нам какую-нибудь картину.

Когда Бекки складывала чек, простую бумажку, имеющую огромное значение, на глазах у нее навернулись слезы.

— Большое спасибо, Амбер.

— Пожалуйста.

От одной мысли о том, чтобы сидеть за отцовским столом напротив сестры и выпрашивать у нее деньги и место, где жить, Паоле становилось дурно. Франческа, давно привыкшая идти на компромиссы с ущемленным самолюбием, не выражала особого сочувствия.

— У тебя есть дочь, Паола. Это самое главное. Ты должна быть готова пойти на все, чтобы обеспечить будущее Алессандры. И точка. — С этими словами она подтолкнула на другой конец стола коробку с бумажными салфетками и выжидательно уставилась на дочь. Меньше всего ей хотелось, чтобы Паола и внучка — ведь она уже бабушка! — на несколько месяцев сели ей на шею. Она все никак не могла понять, каким образом Паола ухитрилась так погореть. Неужели она не знала, что ее муж бесплоден? Неужели?

— Не могу, мама, — плачущим голосом протянула Паола, комкая пальцами салфетку.

— Сможешь. Вытри слезы. В чем ты поедешь в Лондон? — Франческа оставалась уравновешенной и думала о насущных проблемах. — Что-нибудь недорогое, да? — Паола вздохнула и посмотрела в сторону. Она отказывалась верить, что спустя восемь лет оказалась там же, где и начинала свой путь. Она вышла за Отто именно потому, что больше никогда не хотела ни о чем просить Амбер. И теперь все приходилось начинать сначала. Только теперь в поддержке нуждалась и ее маленькая дочка.

Новый водопад слез отчаяния окропил ее щеки. А от матери никакой поддержки. По правде говоря, грубоватые нотки в ее голосе послышались Паоле еще по телефону, когда она звонила из Мюнхена, чтобы предупредить о завтрашних разоблачающих заголовках. Но нескончаемые лекции о том, какой глупой она была и какой трудной станет теперь ее жизнь, — совсем не то, в чем нуждалась сейчас Паола. Ей требовалась поддержка и доброта. Кто-то, кто мог бы на время позаботиться об Алессандре. Но Франческа оказалась не из сердобольных бабушек. Эта роль ей претила.

— Как насчет темного костюма от Армани, который ты купила в прошлом году? Он практичный, скромный… ничего лишнего.

Паола уставилась на мать, не веря своим ушам. Как может она рассуждать о шмотках, когда жизнь ее дочери готова развалиться на части?

— Да, ничего так, — отмахнулась она.

Франческа нахмурилась.

— Паола, — сердито заговорила она. — Вовсе необязательно…

— Боже, мама! Ну не могу я сейчас думать о таких пустяках! Неужели непонятно? Моя жизнь рушится на глазах!