Фред Стюарт - Золото и мишура

— Это мои друзья. Нам надо обсудить некоторые деловые вопросы, после чего я отправлюсь домой. Я в безопасности, не беспокойся.

Она облегченно вздохнула.

— Ну, если так…

Стар потянулась к Крейну, и он поцеловал ее со всей страстью своей души, затем едва слышно прошептал: — Никогда, никого, кроме тебя, Стар.

В глазах ее стояли слезы.

— О, дорогой, пусть одна моя половина любит мужа, но зато другая половина всегда будет любить только тебя. И я думаю, что это лучшая моя половина.

Крейн улыбнулся.

— Как прекрасно слышать такое. А теперь иди домой. Мы снова встретимся когда-нибудь. Где-нибудь.

По ее красивому лицо мелькнула тень сомнения, но Крейн коснулся пальцем ее губ, заверяя, что нет причин для беспокойства. Один из бойцов Хоп Синг взял Стар за руку и повел прочь. Но прежде чем она перешагнула порог, ее остановили, чтобы надеть на глаза повязку. Стар обернулась и бросила взгляд на Крейна, который смотрел на нее не отрываясь.

И внезапно она все поняла.

— Крейн! — закричала она.

— Иди! — крикнул он. — Ради Бога, иди!

Когда ей надевали повязку на глаза, она дрожала как осиновый лист.

— Я люблю тебя! — крикнула Стар. — Ты мое сердце!

Тут Стар выпихнули в дверь.

Как только створка двери с грохотом захлопнулась, Чарли Конг снял капюшон.

— Оч-чень трогательная сцена, — улыбнулся он. — И поздравляю: ты великолепно справился со своей ролью. Благородный любовник жертвует жизнью ради своей возлюбленной. Я тронут.

— Спасибо, что позволил мне увидеть ее, и за то, что не причинил ей зла.

— Я ведь сказал, что я человек чести. — Чарли Конг сделал знак своим людям. — Подготовьте его.

Трое бойцов тонги подошли к Крейну и принялись стаскивать одежду.

— Что вы собираетесь делать? — спросил Крейн. — Просто убейте меня, и покончим на этом.

— Но тогда мы откажем себе в удовольствии позабавиться.

Неистовствующая толпа напирала на оплетенные колючей проволокой ворота дока компании «Пасифик Мейл».

— Эй, бросайте факелы! — распорядился Коулман. — Подожгите склад, и пламя перекинется на корабли, которые стоят с той стороны.

После этих слов целый град горящих факелов полетел через ограждение.

— Сжечь! Сжечь! Сжечь! — вопила толпа.

Большинство факелов с шипением потухли на земле, однако некоторые все-таки долетели до стен склада и, ударившись, разлетелись огненными брызгами. Из дверей склада выскочили с ведрами воды двое перепуганных ночных сторожей-китайцев.

— Узкоглазые! — завопила толпа. Кто-то вытащил револьвер и выстрелил, после чего один из «поднебесников» вскрикнул и рухнул лицом вниз на землю. Вода пролилась, а сам китаец схватился за то место, куда угодила пуля. Другому сторожу удалось залить один из горевших факелов, однако тотчас же прогремели сразу несколько выстрелов, и сраженный насмерть китаец рухнул навзничь. Второй сторож попытался уползти, но толпа почуяла кровь. Снова раздались выстрелы, и он был изрешечен пулями.

Два брошенных факела подожгли стену склада; разгоравшееся пламя уже лизало готовую заняться крышу. Как только повалил черный дым, толпа приветствовала его появление радостными криками.

— Полиция! — заорал Джордж Коулман, увидев два фургона, которые с колокольным трезвоном катили по дороге к докам.

— Я был прав, — крикнул сидевший в первом фургоне Арчер. — Склад уже горит. Черт возьми, если бы у меня был художник!

— Пламя уже у них над головами! — рявкнул Броудер.

Полицейские в обоих фургонах открыли огонь. Толпа начала разбегаться, издавая дикие вопли. Но для двух «поднебесников» это случилось слишком поздно.

И для горящего склада тоже. Половина здания была охвачена пламенем, и по всему Сан-Франциско вовсю трезвонили пожарные колокола. Словно завороженный пляской огня, Арчер наблюдал за жуткой толпой воинственно настроенных людей. «Нужно как-то остановить эту ненависть к «поднебесникам», — думал он, — иначе у Сан-Франциско нет будущего. Может быть, напечатать редакционную статью о положительных качествах китайцев, пусть даже статья появится в разгар этой истерии. Как бы то ни было, — улыбнулся он, — будет статья или нет, но десять тысяч дополнительного тиража газеты завтра утром мы продадим».

Именно в этот момент раздался глухой отдаленный звук: «Бум!» — и сразу в небо над заливом взметнулась ракета, превратившаяся в яростно горевшую звезду, висевшую над дымом.

— Военные корабли с острова Map, — проворчал Броудер. — Поздновато, конечно, явились, но какого черта…

— Стар, — пробормотал Арчер, глядя на ракету. Он тут размышляет о том, как будет продаваться завтра утром газета, а его сестра тем временем, возможно, уже мертва. После того как они нашли дом Крейна пустым, Броудер решил, что у него нет иного выбора, кроме как направиться со своими людьми в доки и попытаться сдержать антикитайски настроенную толпу.

— Капитан, а как же моя сестра? — спросил Арчер.

— Черт возьми, Коллингвуд! — взорвался усатый полицейский. — Не могу же я делать все одновременно. В случае, если вы не заметили, могу сообщить, что сегодня нам выдалась довольно-таки бурная ночка, и начала всю эту заваруху именно ваша сестра.

— Знаю, но факт остается фактом: она в опасности.

— Слушайте, сэр, что же, по-вашему, я должен делать? Где нам искать ее?

— А разве не может быть так, что ее захватила тонга Хоп Синг? Может, поискать у них в штаб-квартире?

— На Аллее Убийц? Пока мне не дадут по крайней мере три дюжины полицейских, я ни за что не полезу в эту задницу! В этой тонге Хоп Синг — сплошь убийцы, один к одному.

— А разве вы не можете получить три дюжины полицейских?

— Мистер Коллингвуд, если бы вы читали собственную газету, то вы бы знали, что в полиции Сан-Франциско ощущается острая нехватка людей. Сейчас, сэр, я и так собрал всех, кого только можно, чтобы попытаться защитить этот город от банды маньяков, жаждущих смерти «поднебесников». И как бы мне лично не хотелось помочь вашей сестре, первым делом я должен думать о жителях нашего города.

— Капитан, — прервал его Арчер, — толпа сейчас разошлась по домам. Вы идете в тонгу Хоп Синга, а я обещаю вам начать в «Таймс-Диспетч» такую кампанию, после которой у вас будет полицейских сколько душе угодно. А кроме того, я обещаю, что полицейским Сан-Франциско значительно прибавят жалованье.

Секунду Броудер смотрел в глаза Арчера.

— Слово? — прошептал он.

— Да, сэр.

— Черт побери!.. — Броудер обернулся к вознице. — Поезжай на Пайн-стрит. Возьмем там еще наших людей и двинем на Аллею Убийц. Пошевеливайся!

Как только возница принялся нахлестывать лошадей, Арчер почувствовал прилив крови к лицу. Он только что испытал не просто волнение, а волнение, связанное с влиянием прессы на людей.