Нина Анненкова-Бернар - Бабушкина внучка

Он неумело, но старательно стал помогать дамам выйти из экипажа.

— Ничего, ничего, — говорила покровительственно Марья Львовна. — Мы имеем время, чтобы подождать.

Они вошли в большую, темноватую, но очень уютную комнату, обставленную просто и красиво.

— Сейчас… сейчас!.. — и Юрий стремительно побежал за матерью.

— Мама сейчас… — объявил он, возвратясь и усаживаясь с сияющим видом возле приехавших.

Главки Ненси лукаво поглядывали из-под широких полей ее белой шляпки.

— А мы приехали приглашать вас. Сегодня мое рождение — и вы должны доставить мне удовольствие, — бойко выпилила она. — Приезжайте к нам вечером с вашей maman.

— Я… я рад, — проговорил Юрий, захлебываясь от восторга.

«Il est drôle, cet enfant, — подумала бабушка, глядя на Юрия, — mais il sera beau, quand il deviendra homme»…

Юрий, который совсем не ожидал увидеть сегодня божественную лесную фею, был счастлив безмерно.

— Простите, что я заставила вас ждать! — раздался низкий грудной голос Натальи Федоровны, матери Юрия, вошедшей торопливою походкой в комнату. — Извините!..

Она приветливо протянула руку сначала Марье Львовне, величаво поднявшейся с кресла, и затем — Ненси.

— А… милая, прелестная барышня! Я уж слышала о вас от своего повесы… Нет, нет, — я шучу, — поспешила она поправиться, увидя испуганные, умоляющие глаза Юрия. — Он у меня смирный, даже чересчур смирный мальчик… Ведь он — поэт и музыкант…

— О, как же! мы имели удовольствие слышать, — любезно вставила Марья Львовна.

Наталья Федоровна засмеялась, обнаружа свои удивительно белые, ровные зубы. Когда она улыбалась, эти блестящие зубы придавали ее немоложавому, смуглому лицу какой-то юный, бодрый вид.

— Да, да!.. Он мне рассказывал, как он осрамился тогда у вас… мой мальчик.

— Напротив, он был очень… очень мил!.. И est un peu… [57] Немного… Н-но это — молодость, — заключила Марья Львовна, — cela se passera avec le temps… [58] Это пройдет со временем.

Юрий, будучи предметом разговора, чувствовал себя крайне неловко. К нему подошла Ненси.

— Смейте только сегодня не приехать — я вас уничтожу тогда! — проговорила она тихо, скороговоркой, и снова, как ни в чем не бывало, вернулась на свое место.

— Вы, кажется, недавно приобрели это имение? — спрашивала хозяйку Марья Львовна.

— Да, это еще купил мой покойный муж, — ответила со вздохом Наталья Федоровна. — Он был большой любитель деревни и, выйдя в отставку, мечтал заняться хозяйством, да вот не пришлось. Теперь управляюсь одна…

На глазах у нее навернулись слезы.

— У вас все чрезвычайно мило, — сказала Марья Львовна, — вы можете гордиться.

— Бабушка! — многозначительно произнесла Ненси.

— Ах, да!.. Я уже просила вашего милого сына вам передать, que je serai bien contente [59] Как я буду рада , если вы просто, по-деревенски, заглянете во мне.

— Да, он мне говорил, но простите, ради Бога, не могла собраться… все дела… а я очень желала…

— Ну, так вот… сегодня, soyez si aimable [60] Будьте так любезны , не откажите приехать к вам avec votre charmant enfant [61] Со своим очаровательным сыном… … Он нам сыграет что-нибудь.

— Пожалуйста! — с живостью подхватила Ненси.

— Благодарю вас, — постараюсь.

Бабушка поднялась с места.

— Не стану больше вас задерживать, и весьма рада буду видеть вас сегодня у себя.

— Elle n'est pas élégante, mais trés bonne femme [62] Она ничуть не элегантна, но добрая простушка. , очевидно!.. — сказала Марья Львовна, когда кабриолет выехал на шоссе, по направлению в ее усадьбе.

— Ах, она прелесть какая славная! — звонко откликнулась Ненси.

— Bonne enfant! [63] Доброе дитя! - произнесла растроганным голосом бабушка, взглянув на внучку.

Вечером, часов около восьми, Юрий с матерью подъехали в новеньком шарабане, запряженном сытой рыженькой лошадкой, в высокому каменному крыльцу двухэтажного Гудауровского дома.

Ненси, поджидавшая их у окна, выскочила на встречу.

— Ненси! Ненси!.. — попробовала было ее остановить бабушка.

Но Ненси была уже на крыльце, где один из важных лакеев, так смутивший Юрия при первом его визите, слегка поддерживая под локоть Наталью Федоровну, помогал ей идти по ступенькам. Это ее дон е ́льзя стесняло, и они постаралась почти что взбежать на крыльцо.

— Ну, вот и мы! — весело улыбнулась она Ненси.

Ненси низко присела.

— И бабушка, и я — мы ждем уже давно.

Марья Львовна, с приветливым лицом светской женщины, встретила гостей на пороге гостиной.

— Вот это весьма любезно, что вы приехали.

Все уселись; но разговор не клеился. Несмотря на всю приветливость, Марья Львовна подавляла гостью своей важностью и внушала ей даже легкий страх.

— Бабушка, можно мне показать наш сад Юрию Николаевичу? — спросила Ненси.

— Конечно, petite! Может быть, и вы пройдетесь? — обратилась Марья Львовна к Мирволиной. — Но, впрочем, лучше посидим на балконе, пока гуляет молодежь.

Они вышли на большой балкон, колонны которого были сплошь покрыты зеленью плюща и дикого винограда.

— Как у вас хорошо! — похвалила Наталья Федоровна.

— О! но что здесь было!.. — с сожалением вздохнула Марья Львовна.- C'était splendide, quelque chose de magnifique! [64] Это было блестяще, что-то великолепное! Вы знаете — в то время, когда и в деревнях умели жить по-барски!..

Ненси вела Юрия к своей излюбленной старой беседке.

— Представьте себе, что вы — прекрасный принц, а я — принцесса, — говорила Ненси.

— Зачем я буду представлять, — смеялся Юрий, — мне веселее думать: что вы — вы, а я — я.

— Нет, так лучше. Я живу вон там — видите, где этот бельведер, куда я вас теперь веду… Но это не бельведер, а пышный замок с башнями и стрельчатыми окнами. Мой отец — грозный владыка окружающих нас людей, его все боятся, я тоже боюсь… Вы — прекрасный принц. Вы меня не знаете, вы видели только издалека и влюбились в меня. Наш замок неприступен, и мой отец ревниво охраняет меня. Но вы побороли все препятствия, и когда мой отец и вся стража, подкупленная вами, спали крепким сном, вы проникли в замок и похитили меня… Ах, Боже мой! Зачем мы не живем в то время, когда так много было страшного, таинственного и чудного?!

— Отчего вы не пишете стихов? — спросил Юрий. — У вас такая богатая фантазия. Я уверен, что в вас живет великая писательница!

Они взбирались на гору и подходили в бельведеру. В легкой синеве надвигавшихся сумерек великаны-деревья стояли точно заколдованные исполинские тени, среди которых белели колонны бельведера.

— Смотрите, — указала Ненси на деревья, — когда спускается ночь, мне всегда кажется, что они хотят поведать мне свои великие старые тайны… А вот и он — мой бельведер!

Когда они прошли между колоннами, — мимо Ненси, задев ее слегка крылом, бесшумно пролетела летучая мышь. Ненси вскрикнула.