Сергей Панфилов - Батурино – гнездо родное

Напротив монастыря стояла небольшая часовенка. Чудом уцелевшая в годы гонений на Русскую Православную Церковь. Как потом оказалось, местные жители-далматовцы возвели ее в память о чудесном спасении Царя Александра Третьего и Его Семейства во время чудовищной железнодорожной катастрофы, которая произошла 25-го октября 1888 года возле станции Борки. Это неподалеку от города Харькова.

Вагоны поезда, идущего на большом ходу, разметало, словно спичечные коробки, скорежило. Крыша царского вагона просела, грозя обрушиться и раздавить Государыню Марию Федоровну и пятерых царских детей. Но Государь Александр Александрович, человек недюжинной силы, легко сгибавший медные пятаки, держал на своих могучих плечах вагонную крышу, пока его супруга и дети выбрались в безопасное место. Тогда и он, Государь Император, выскочил из вагона. Его заключили в свои объятия благодарные родственники. Мария Федоровна и дети, плача, крестясь, приговаривали: «Слава Тебе, Господи! Слава Тебе»… Царь, ощущая от перенесенного морального и физического напряжения огромную усталость, все-таки не мог не радоваться. Он целовал жену, детей. В глазах у него блестели слезы счастья…

В железнодорожной катастрофе погибло 21 человек. 280 получило ранения. Но узнав, что Государь и Его Семейство остались живы, люди благодарно крестились и говорили со слезами на глазах: «Слава Богу! Господь сохранил Императора от смерти. Это чудо Божие. Слава Богу!»

Государь пошел помогать раненым. Он вел себя мужественно, хорошо помня, что Помазание на Царство дано Ему для служения народу православному. Императрица Мария Федоровна перевязывала раненых, словно сестра милосердия… Так в минуты испытаний ведут себя настоящие люди, истинные христиане, будь ты Царем, дворянином, купцом, крестьянином, солдатом, казаком или простым смертным.

По всей России священники служили благодарственные молебны Богу о чудесном спасении Царского Семейства от погибели. Точной же причины крушения царского поезда – механическое повреждение или террористический акт не установил никто.

В радостные осенние дни 1888 года и решили далматовцы построить часовню в память о чудесном спасении Царского Семейства, и построили… Она сохранилась до наших дней. И слава Богу!

При входе в монастырь на стене висит металлическая табличка. Подхожу. Читаю, что Далматовский монастырь является памятником истории и архитектуры республиканского значения. Вот как! С грустью оглядываю стены, башни, тронутые язвами безжалостного разрушения. Ох, ох, ох! Я крещусь и вхожу на монастырскую территорию. Вижу смесь былого величия Свято-Успенского Далматовокого монастыря и весь ужас теперешнего поругания, кощунства и разрушения.

Несколько десятков лет на территории монастыря действовал завод «Молмашстрой» – производитель емкостей для хранения молока и оборудования для его переработки. Монастырские храмы – в честь Успения Божией Матери и в честь иконы Пресвятой Богородицы «Всех Скорбящих Радосте» переоборудовали под производственные площади, открыли в них цеха. Успенский храм надстроили на два этажа. Построили гаражи, котельную. Огромная заводская труба, словно пушечное дуло, устремлена в небо. Часовню над могилой старца Далмата, основателя монастыря, переоборудовали под прачечную. Его могильное надгробие выбросили на свалку. Хотя многоцелебные мощи праведника продолжали оставаться в склепе. Монастырское кладбище, на котором покоились усопшие игумены, монахи и миряне, спокойно и равнодушно уничтожили. Хотя в Успенском храме до сего дня остались могилы – архимандрита Исаака (Мокринского) – родного сына старца Далмата и Епископа Екатеринбургского Ионы (Капустина) – родного дяди архимандрита Антонина… А ведь подобное богохульство и кощунство не остается без возмездия Божия, если у людей нет покаяния.

Вот, где-то здесь, за крепостной стеной, под горочкой, жил старец Далмат. Пришел он один на Белое Городище, принес на своих плечах икону Успения Божией Матери, выкопал пещеру, подобно киево-печерским старцам Антонию и Феодосию, которых очень почитал с детства, поселился в ней, чтобы жить и Господу молитвой и постом угождать, замаливать в одиночестве свои грехи. Благодатное место выбрал отец Далмат для жительства. Летом вырастала густая сочная трава, грибы, ягоды. Зеленой стеной стояли деревья, кустарники. Зимой царило снежное безмолвие. Рядом с пещерой пел-звенел родник, из которого вытекал серебристый ручей, тек-бежал, торопился к близкой реке Исети – чистой, полноводной, рыбной.

Думал старец, что проживет остатки своей жизни в одиночестве, но Господь рассудил о Своем угоднике иначе… Дьявол, ненавидящий иноческое житие, хотел погубить старца через наветы злых людей, через хозяина тех мест – мурзу Илигея Магметова, чьим родственником по матери-татарке оказался пустынник-подвижник…Царица Небесная, Пресвятая Богородица явилась во сне мурзе Илегею, который шел с отрядом, чтобы убить Далмата, и утрудившись от быстрой, горячей скачки, спал в шатре. Матерь Божия держала в руке меч. Царица Небесная запретила мурзе Илигею Магметову трогать старца Далмата и повелела ему передать во владение пустынножителю земли, на которых он поселился, что мурза Илигей смиренно исполнил.

Он пришел безоружный к пещере Далмата, рассказал ему о явлении и повелении Царицы Небесной, сказал, что жертвует свои земли во владение старцу. А также подарил свой шлем и кольчугу… Такие чудеса творит Богородица, наша Заступница Усердная.

Люди, узнав о благочестивом пустынножителе, которого оберегает от напастей Сама Пресвятая Богородица, стали приходить на Белое Городище, проситься на поселение рядом с подвижником. Так образовалась монашеская община, стал созидаться Свято-Успенский Далматовский мужской монастырь.

Много бед и напастей претерпели монахи. Дьявол, по Божию попущению, наводил на монастырских насельников беды. И башкиры сжигали монастырь не один раз, и пожары по нему пролетали, превращая в уголь деревянные храмы. Но вот еще чудо – Господь хранил в огне пожарищ образ Успения Божией Матери. Успенскую Далматовскую икону Пресвятой Богородицы, подобно Казанской-Чимеевской, находили среди пепла и уголий сгоревших церковных зданий целой и невредимой.

А это ли не чудо, когда Свято-Успенский Далматовский монастырь осаждали отряды атамана Прохора Пестерева и прибывшего к нему на подмогу яицкого атамана Василия Митрофанова, мятежники – во времена «пугачевщины», а не смогли взять. Двадцать дней простояли под монастырскими стенами сподвижники атамана-самозванца Емельяна Пугачева, который выдавал себя за Императора Петра Третьего Федоровича. Обстреливали монастырь, потеряв страх Божий, ходили на приступ. Но малочисленный гарнизон, героически руководимый секунд-майором Иваном Семеновичем Заворотковым, стоял на смерть.