Татьяна Лыжова - Исповедь проститутки

Однажды холодным январским днём в моей квартире раздался звонок…

ВМЕСТО ЭПИЛОГА.

1.

– Одиночество… Вот мой удел на долгие годы, что ждут меня впереди. Вот цена, которую я плач у за собственные ошибки, за гордыню и высокомерие, тщеславие и амбиции. Как глупо… нелепо, смешно и глупо… Как посмеялась надо мной судьба. Казалось, всё в жизни есть: успех, достаток, любовь. Казалось, всего уже достиг, все вершины уже покорены, и впереди остаётся лишь наслаждаться благами, лишь желать и щёлкать пальцем – и всё у твоих ног. Ах, как я ошибался, думая так. Как ошибался. Моя главная вершина, мой «Эверест» только ждал меня. И вот, когда настало время, я спасовал. Я пренебрёг, я растоптал, унизил, уничтожил. И вместе с ней, с её любовью я уничтожил и себя. Ирония, злая шутка… Лишь потеряв её, утратив безвозвратно, я понял, как нуждался в ней, лишь в ней одной. Лишь тогда увидел, что без неё всё серо и уныло, однообразно и убого. Всё, что было до неё, всё пыль, фон. Почему я был так глуп и слеп? Почему не увидел истину раньше? Ещё тогда, в самом начале, зачем так грубо оттолкнул её, надругался над любовью, унизил чувства? Нет, такое невозможно простить.

Так размышлял пассажир салона первого класса самолёта, совершавшего рейс из Лондона в Киев. Молодой красивый мужчина напряжённо всматривался в ночное окно иллюминатора, и вёл мысленный диалог с самим собой. Воспоминания и сожаления одолевали его, жгли память. Это был Виктор. Он думал о Софии. Его глаза были подёрнуты грустью, губы плотно сжаты, а лоб между бровей прорезала глубокая складка.

Не спалось. Меньше чем через час он приземлится дома, в Киеве. Но это не радовало, даже после года странствий и скитаний по Европе в поисках чего-то утраченного – не радовало. Здесь его никто не ждёт. Впрочем, его нигде не ждут: не горит домашний очаг, чтобы согреть его после холодного морозного воздуха; не сидит у камина, считая часы и минуты до встречи, любимая; не выйдет навстречу она, единственная и такая необходимая.

В последнее время он мало спал и много думал, наверное, больше, чем за всю прожитую жизнь. Он вспоминал, он вёл диалоги, он ругал себя и смеялся над собой же: над своей гордыней, над глупостью и снобизмом, которые ошибочно когда-то принимал за успех и возвращал дерзостью, отстраняясь от людей.

Вот и сейчас он, как обычно, думал о ней, о своей Софии, мысленно просил прощения и говорил о своей любви.

– Нет, я определённо ничего не смыслю в жизни. Я не разбираюсь в женщинах, не знаю, как сделать их счастливыми. Возможно, я имел успех у женщин. Да, я мастер лёгкого флирта и отношений на одну ночь. Наверное, я должен был бы этим гордиться. Да чего уж там, до недавнего времени я этим гордился. Но вот, когда коснулось чего-то настоящего, более серьёзного, более глубокого, чем то, к чему я привык, я оказался беспомощным и жалким, не в состоянии оценить, разглядеть, понять. Вместо этого я поспешил избавиться от того, что было непривычно, непонятно, что казалось смешным и несущественным. Я говорю сейчас о твоих чувствах, София, о тебе и твоей любви – любви ко мне, недостойному. Я настолько привык принимать всё, как должное, что моя развязность и пресыщенность помешали мне рассмотреть в тебе то истинное и единственное, что мне нужно. Нет, я не пытаюсь оправдать себя сейчас. Просто ты одна, кого я на самом деле любил, по-настоящему любил и с кем хотел быть вместе.

Больно сознавать, что, когда судьба подарила второй шанс – шанс всё исправить и вернуть тебя, я и тогда не сумел уберечь тебя. Прости, милая, за ту жуткую, пошлую сцену с Кариной. Мне нет оправданий. Лишь моя вина, я знаю, и готов нести наказание. И я наказан горькими сожалениями и воспоминаниями. Они – это всё, что у меня осталось о тебе: твоя любовь, твои глаза и губы, твой нежный голос, шепчущий мне слова любви.

Виктор давно уже не жил со своей женой Кариной. Он оставил её, когда открылась ложь о беременности, которую она придумала на ходу, как только увидела Софию в доме своего мужа, и всем нутром своим почувствовала сильную соперницу. Она понимала, что действовать надо быстро и наверняка, поскольку второго случая могло не представиться. И она нанесла удар – молниеносно, как змея. Да, в скором времени обман был раскрыт, и Виктор не остался с ней ни дня после этого. Он не смог простить ей такой чудовищной лжи. Но дело было сделано – для отношений Виктора и Софии это был полный крах. Вот-вот восстановленные с таким трудом, и ещё такие хрупкие, они вдребезги разбились в тот вечер, когда встретились две женщины одного мужчины: первая – законная, но ненужная, ненастоящая, неискренняя, и потому лишняя, и вторая – любимая и такая необходимая, жизнь и счастье, мечта и надежда, но такая ранимая, уже утратившая однажды доверие к любимому.

– А чем я, собственно, лучше Карины? Мои отношения с Софией тоже начались со лжи, ещё более чудовищной лжи. Да что уже толку сожалеть? Пора признать, что я проиграл. Я не нужен ей. Я обидел её, не смог удержать возле себя, не смог уберечь и защитить в нужную минуту. Зачем ей такой неудачник, как я? Она теперь блистает в высшем свете. Господи, о чём я говорю? Ведь в высшем свете она блистает под маской «Марго», она крупный бриллиант в чьей-то дорогой коллекции. Она продала своё тело и право на любовь и счастье за осуществление мечты, променяла на известность и славу. При нашей последней встрече я видел, что она теперь довольна: она добилась всего, или почти всего, чего хотела и к чему стремилась. Она имеет всё, о чём мечтала: карьеру модели, деньги, славу, внимание и поклонение мужчин. Она сумела освободиться от меня, от любви ко мне. Я окончательно потерял её.

После той последней их встречи Виктор не смог больше находиться здесь, в этом городе, где всё напоминало о Софии, о самом большом счастье и самой большой ошибке в его жизни. Он неожиданно собрался и улетел в Европу. Надолго… возможно, навсегда… предварительно подготовив документы для развода. И вот теперь, спустя год после отъезда, он возвращался в Киев. Его ждали некоторые дела на фирме, к тому же закончился бракоразводный процесс, и оставалось дооформить бумаги, всё остальное сделали адвокаты Виктора – старый приятель Олег и новый знакомый Дмитрий Прохоров, с которым Виктор познакомился во время следствия и процесса над Игорем Плетнёвым. Прохоров ещё тогда показался Виктору смышлёным малым. А, познакомившись поближе, он убедился в том, что Дмитрий не только толковый адвокат, но и порядочный человек, и преданный друг. Виктор был рад новому знакомству и завязавшейся впоследствии их с Дмитрием дружбе.

* * *

Виктор вошёл в свою пустую квартиру. Зажёг свет, включил телевизор, чтобы нарушить давящую тишину своей холостяцкой обители и наполнить её хоть какими-то звуками. Одиночество и тоска навалились полной силой.