Георгий Левченко - Сон разума

Настя в этот вечер довольно много выпила (по случаю открытия были скидки на алкоголь, и чем больше берёшь, тем дешевле выходит, а все ведь очень любят халяву) и почти заснула, когда Фёдор ложился в постель.

21.04 Несколько раз перечитал вчерашнее, всё довольно невнятно – пишется тяжело, читается со скрипом, начал я с нездоровым азартом, даже неловко перед собой, что так воодушевился под конец, а, главное, складывается впечатление, будто сам себя стараюсь держать на расстоянии. Привычка ли это, либо просто черта моей натуры, не понятно, однако само по себе весьма настораживает и подтверждает все сомнения, способен ли я написать о себе хоть малую толику правды. Хочется, конечно, надеяться, что сие только поначалу, а главное ещё впереди, и я смогу, наконец, понять, что именно меня гложет, толкает временами в беспросветное уныние и тоску, причина которых не может не крыться во мне самом (ведь внешние обстоятельства не меняются столь быстро, порождая такие неожиданные перепады настроения). Когда вокруг вроде бы всё по-прежнему, стоит любому незначительному ощущению затронуть сердце, и оно тут же им завладевает, переворачивает с ног на голову восприятие жизни, и почему-то становится так тяжело, что хоть на Луну вой от безысходности. Пусть я утрирую, может, просто ради объёмистости и витиеватости, но в сумбуре, в избыточном нагромождении пустых фраз нет-нет да и мелькает что-то настоящее, вполне искреннее, чаще всего нечаянно, будто не заметил поначалу, пропустил, а потом уж и ловить поздно. Лишь бы быть честным с самим собой, а иначе зачем всё это? Вопрос о смысле не столько всей моей жизни, а любого действия или обстоятельства, её составляющих, наверно, является главным в этих беспорядочных размышлениях, но всё, что угадывается в его содержании среди сопровождающего словесного мусора, всегда очень смутно, неясно, слишком далеко, чтобы можно было им успокоиться. Получилось, что вчера мне понравились мои настойчивость и упорство, сами по себе, как голый факт, которые, собственно, пребывали со мной всегда, поэтому не стоит удивляться, что и здесь я увлёкся ими, невзирая на результат, который оказался прямо противоположен намерениям. Не могу лишний раз не отметить своё упорство даже в мелочах, почему оно порой кажется чем-то нездоровым, особенно когда я трачу много сил и времени на завершение незначительного или совершенно формального дельца, о котором сразу же и забываю и от которого не остаётся никакого следа кроме ощущения лёгкого удовлетворения как от сомнительной самореализации. Жаль только, что оно проходит крайне быстро и в сухом остатке остаётся абсолютная пустота. Сейчас, мысленно перебирая множество подобных фактов, может показаться, что таким образом я пытался отстраниться от чего-то большего, что боялся найти себя в чём-то не том, где действительно был, и бежал в посредственность только постольку, поскольку не знал ничего другого, однако и это не так. Суть того или иного действия всегда была для меня очевидной, я всегда определённо видел за ними общее, к которому стоит стремиться, дело лишь в том, что до недавнего времени никогда явно себе его не высказывал, а когда попытался это сделать, оно оказалось просто иллюзией и при первом же прикосновении превратилось в прах.

Однако главную вчерашнюю мысль я всё-таки удержу, т.е. продолжу сугубо внешним образом, с воспоминаний и именно воспоминаний юности – пусть хоть они окажутся той ступенью, которую нельзя перескочить. Вполне естественно, что сейчас остались лишь обрывки бессвязных впечатлений, чья суть, тем не менее, смутно, но уловима, поскольку никто пока не отменял единства между тем, чем я был и чем являюсь на данный момент, никаких трагических перерывов в моей жизни не случилось и памяти, что называется, не терял. Впрочем, пока мне действительно доступны лишь несмелые догадки, которые временами мелькают среди разрозненных образов, и при этом, рискуя оказаться непоследовательным, скажу, что так или иначе ощущается определённый духовный разрыв, поскольку прожитые мной годы ничем не заполнены, точнее, заполнены исключительно внешними обстоятельствами, а не нравственным развитием. Это весьма примечательный факт, из коего следует сделать множество далеко идущих выводов, в основном окажущихся неправдой, но то, что в какой-то момент своей жизни я остановился на определённом уровне развития и более не сделал ни шага, совершенно очевидно. Что тому способствовало, можно только догадываться, можно, например, предположить, что ведомый мной образ жизни отнюдь не способствует такому развитию. С другой стороны, не всё в этом смысле потеряно, ведь появилось внутри нечто, толкающее выяснить причины нынешнего душевного состояния. Итак, попробую переформулировать точнее, а именно: определённые впечатления, накопившиеся подспудно, без моего ведома, которые оказались мне сродни, прервали монотонную череду лет бессмысленного существования и со всей силой бессознательного влечения разлились в сердце тоской по чему-то такому, чего мне беззаветно хотелось бы получить, скорее даже, тому, что я давно должен иметь, но по какой-то причине не имею. Теперь, может быть, и обретает некоторую ясность разрыв в жизни между её материальной формой и духовным наполнением, однако выяснить, что именно я в ней упустил, будет стоить большого труда, цель которого, тем не менее, его вполне заслуживает, по крайней мере, никто меня никуда не гонит и ни к чему не принуждает, а это уже, честно говоря, как-то в новинку, и я чувствую естественную необходимость быть обстоятельным.

К тому же, если хорошенько приглядеться, здесь усматривается определённая тень удовольствия, поскольку, как не крути, приятно всё-таки спокойно порассуждать наедине с собой о том, что ценно лишь для тебя самого, более того, невозбранно позволить себе наивность, даже глупость, не бояться впасть в крайности или мусолить одно и то же по нескольку раз, что предаёт цельность мыслям, вымученную, но всё-таки простоту образам, оставшимся в памяти, причём не обязательно сразу их объяснять и классифицировать, можно просто оставить такими, какие они есть, и, если захочется, вернуться к написанному и тогда уж наиграться вдоволь, остановившись на любом из них, вспомнить все попутные чувства, все породившие их события, или переменить своё мнение, чтобы в твоих глазах они выглядели попривлекательней, а более от оных ничего не надо. Это не означает, что мне хочется жить лишь прошлым, наоборот, однако настоящее пока мало что даёт, я, кажется, задыхаюсь от недостатка ощущений. Иногда кажется, что в душе ничего не происходит, и не удивительно, ведь вокруг всё по-прежнему, однако, осмотревшись, приходишь ко вполне закономерному выводу: все так живут и ничего подобного, по всей вероятности, не замечают. Я не стремлюсь сделать очередное безапелляционное заявление, которые рождаются от бессилия перед определённостью, но, тем не менее, совершенно точно могу заявить, что способы, которыми другие люди разнообразят свою жизнь, на меня почему-то не действуют, хотя я искренне старался, кстати говоря, не далее как сегодня.