Ольга Никитина - Си-бемоль

– Это фсе фафи фетифки?

– Да,– сказал он, сворачивая таблицу и указывая на мужчину в маске.

– Это старшенький…

Мое ошарашенное молчание ему, явно, понравилось, и он добавил.

– Шутка. Нет, это мы с товарищем. Он, между прочим, в соседнем кабинете работает. Вот эти двое– его сорванцы, а вот этот– он показал на самого маленького, мой.

– Какой милый…– и дальше мне предстояло задать один единственный вопрос, чтобы угодить прямо в яблочко с первой попытки. Я пошла ва-банк.

– А фафа фена тофе фтоматофоф?

– Что, простите?– он внимательно посмотрел на меня, будто собираясь читать по губам.

– Фафа фена тофе фтоматофоф?– почти с отчаянием выкрикнула я, как будто громкость могла повлиять на степень отчетливости.

– Нет,– Виктор Евгеньевич замолчал, изучая таблицу. – В следующий вторник в 17.00 подойдет?

Я промычала утвердительно.

– Моя супруга людей не мучает. Она стилист-парикмахер.

«Господи, я слишком много и рано нафантазировала!» Я улыбнулась. И медленно поднялась со стула, считая неприличным оставаться дольше.

– Фо фидания,– я направилась к двери.

– Правильнее было бы сказать, моя бывшая супруга,– услышала я размеренный голос за спиной.

И сделала все возможное, чтобы не обнаружить свою радость. Собрала лицо в кучку и скорбно покачала головой.

– Я как-то еще не привык к этой формулировке,– добавил Виктор Евгеньевич серьезно, глядя куда-то в пол по диагонали.

Я кивнула и поспешила выйти.

– Фо фидания!– воодушевленно крикнула я администратору и, стянув бахилы, выбежала на улицу.

«Мохнатый шмель– на душистый хмель,

Мотылек– на вьюнок луговой,

А цыган идет, куда воля ведет,

За своей цыганской звездой!»

Звякнула тарелка о тарелку. Шероховатая, коричневая,– я мОю ее первой, потому что не люблю, когда она трется об остальную посуду: происходит неприятный скрежещущий звук, от которого у меня сводит зубы. После коричневой– две большие полосатые– прекрасная блестящая керамика, желтая, с черными полосками, мамин подарок к новоселью. Мне нравится журчание воды из-под крана, нравится негромкое шипение мыльной пены в раковине. Из гостиной доносится звук телешоу, которое смотрит мой муж. Он обожает смотреть дебаты между учеными. Сейчас тема дебата– свобода воли. Я не разделяю его пристрастия; я с бОльшим удовольствием почитаю книгу. Сама не знаю, почему, но напыщенные споры на экране меня раздражают, как комар, зудящий где-то над ухом. Я слышу шаги в коридоре и улыбаюсь, зная, что мне предстоит философский спор на тему «свобода воли». Сейчас он войдет и спросит: «А что ты думаешь об этом вопросе?» И мы начнем собственный дебат. Иногда обсуждения бывают жаркими и затягиваются надолго. Мой муж– один из нескольких людей, с кем я люблю спорить. Он не навязывает свою точку зрения, он не пытается передавить меня криком и эмоциями, он не против принять какие-то из моих доводов, если они кажутся ему убедительными. Я же восхищаюсь его спокойствием, умением так ясно выразить сложную мысль, что она вдруг распадается на дольки, точно правильно разрезанный арбуз. Его желание услышать мою точку зрения мотивирует меня на более вдумчивое отношение к предмету. Порой я выуживаю из своего ума неожиданные находки, которыми горжусь еще долгое время.

– Это интересно,– говорит он в таких случаях, и я сияю, точно чисто вымытая тарелка.

– Свобода воли– очень философский вопрос. Это как яйцо и курица. Как глубоко ни копай, все равно не узнаешь истины,– говорю я. – Предположим, я скажу, что поднимаю руку по своей воле. Но кто вложил в мою голову желание поднять руку? Откуда взялась именно эта мысль именно в этот момент? Являюсь ли я действительно свободной в своих желаниях?

Он обдумывает.

– Да, это верно. С другой стороны, разве тот факт, что мы способны наблюдать процесс возникновения мысли, не доказывает, что мы обладаем свободой эту мысль изменить?

– Мы можем наблюдать мысль, но значит ли это, что мы можем ее контролировать?– говорю я, вытирая руки клетчатым полотенцем и возвращая его обратно на крючок под шкафчиком для посуды.

– А разве нет?

– А как насчет ситуаций, когда человек понимает разумом, что не должен чего-то делать, но не может остановиться?

Я намерено перевожу разговор в интересующее меня русло.

– Например?

Я двигаю высокий черный барный стул ближе к подоконнику. Чуть подальше от своего собеседника. Малогабаритная кухня выглядит «костюмчиком не по размеру» для моего рослого атлетического супруга.

– Например, когда человек влюбляется в того, кто ему доставляет одни мучения. Он уже понимает, что надо остановиться, но не может.

– Хм… Возможно, человек не хочет останавливаться.

– Типа нет слова не могу, есть слово не хочу?

– В страдании ведь тоже есть удовольствие. А удовольствие рождает желание повторить.

– Но какая же это свобода, если мы, получается, идем на поводу у гормонов и инстинктов? Тогда можно сказать, что и животные обладают свободой воли.

– Животные не могут захотеть перебороть инстинкты. А человек может.

– Ой– ли?

– Не все, конечно. Но опять же, те, кто не могут, совершают осознанный выбор.

– Значит, ты– за свободу воли.

Он снова задумался.

– Я не отрицаю такой возможности.

Я улыбнулась.

– Это не ответ.

– Еще какой ответ. Я допускаю, что человек обладает свободой воли. Я так же допускаю, что он не обладает.

– Софист.

– Я тоже тебя люблю.

Мы весело рассмеялись. Это был один из тех моментов. Уютный желтый свет, легкий запах ванили, его смеющиеся серые глаза. «Лучше не бывает.»

– Мне нужно устроить свидание. Но я не знаю, как это осуществить.

– А подробнее?

– Я хочу познакомить свою подругу со своим врачом, который удалял мне зуб. Но я не хочу, чтобы они знали, что я хочу их познакомить.

– Почему?

– Ну, потому что… Так ничего не получится. Все должно быть спонтанно.

– Понятно. Тогда запиши ее к нему на прием.

Я фыркнула.

– Ей не нужен врач. Ей нужен муж.

– Аа…

Я вкратце обрисовываю ситуацию. Жду. Ровно тикают часы с кукушкой на стене– бабушкин подарок. Кукушка, правда, мирно спит за деревянной дверцей. Пришлось отключить ее. Сигналы е-мэйлов, фэйсбук обновлений, смсок и скайп-вызовов,– это еще куда ни шло, но ежечасное «ку-ку!»– это уже слишком.

– Хм…– снова сказал мой муж. – Даже не знаю.

– А что, если я приглашу их на концерт. Ты же сможешь достать билеты?

– Думаю, да. Но… как ты все это устроишь? А если он придет с кем-то?

– А мы не дадим ему такой возможности.

– Хм… А почему бы тебе не пригласить их обоих на ужин?

– Я думала, но это как-то странно… приглашать малознакомого человека в ресторан… с чего…