Максим Дрончак - Человек, который хотел всё исправить

– Живой, падла? – его глаза излучали ненависть.

– Это из-за вас я не успел. Не надо было меня держать, – я произнес это так тихо и спокойно, что даже сам немного удивился. Может, это из-за потери крови?

– Не успел? Ты, теперь, гнида, никуда уже не успеешь.

Желая хоть как-то сделать мне больно, полицейский сильнее надавил на рану. Но плечо снова онемело и, кажется, даже кровь перестала идти. Я склонил голову на бок и посмотрел на лежащий прямо у лица брелок. Индикатор светился. Заметив мой взгляд, участковый тоже посмотрел на него, но никакого интереса не проявил. Ну, разумеется, нож они уже нашли, а какую опасность таит ключ от автомобиля? А вдруг я его схвачу и уеду отсюда? Уеду. Ха-ха! Не сумев побороть внезапное желание, я хрипло засмеялся. За что незамедлительно получил по лицу. Видно было, что участковый ударил меня с удовольствием, как только я дал повод. Ну, ладно, хоть так вас порадовать. Я снова покосился на брелок. Все еще светится. Будем ждать.

Суета рядом с нами продолжалась. Я знал, что там пытаются спасти раненного мной человека, но видеть ничего не мог. Держащий меня мужчина загораживал весь обзор. Оставалось лежать и смотреть либо на него, либо на небо. И еще поглядывать на красный огонек, не потух ли?

Наконец индикатор погас. Я медленно потянулся к нему, ведя рукой по земле. Полицейский видел это движение, но рука двигалась настолько слабо, что со стороны, вероятно, это не выглядело опасным. И даже когда я взял автомобильный ключ, участковый все еще продолжал просто наблюдать. Со злостью, но и с любопытством в голосе спросил:

– Чья машина-то? Не ври, что твоя. Ты же нищеброд.

– Моя, – тихо ответил я и нажал кнопку.

Вспышка.

Парень снова был жив. И снова мучительно умирал, в тщетных попытках остановить поток собственной крови. Я поднялся на ноги. Болело все: ушибы на теле и лице, простреленное плечо, ободранное ухо. Кроме того, после этого «прыжка» сильно шумело в ушах и перестал видеть левый глаз. Из носа закапала кровь. Времени у меня было полминуты, не более. Уходя вглубь парка, я обернулся и тихо сказал, обращаясь к раненному полицейскому:

– Прости, что мучаю. Больше не вернусь.

Он не слышал меня.

Осень еще не успела полностью оборвать листья с многочисленных кустов, и это позволило мне скрыться от полиции. Хромая, но стараясь идти как можно быстрее, я прошел около сотни шагов. Услышав голоса, спрятался в низине, укрывшись за старыми корягами, собранными в кучу для поджига. Видел, как пробежали двое: участковый и второй патрульный. Дождавшись, пока они скроются из виду, я пошел в противоположную сторону.

Через несколько минут добрался до металлического забора, перелез через него и оказался у дороги. Зрение к этому времени вернулось полностью, но в ушах все еще шумело. Заметив приближающееся такси, остановил его, для верности выйдя на дорожное полотно.

– Чего тебе, рвань? – водитель с неприязнью смотрел через чуть приоткрытое окно.

Я вытащил из кармана мятую пятитысячную купюру и сунул ему.

– Увези меня отсюда.

– Ну, садись.

Я сел на заднее сидение. Закрыл дверь. Посмотрел в сторону парка. Никого.

– Куда? – обернулся ко мне таксист.

– Пока прямо.

Машина мягко тронулась с места. Надо было срочно сообразить, куда ехать. Неизвестно что у меня с плечом. Но в больницу нельзя. И домой нельзя. А куда мне теперь можно? Внезапно меня осенило. Мой школьный товарищ, моряк, на суше проводил максимум три месяца в году. Все остальное время его домом был океанский сейнер. Он был холост и нелюдим. Здесь, в городе, общался только со мной. Ну и, по этой же причине, я был тем человеком, которому было предложено пару раз в месяц посещать его квартиру. Проверять, не случилось ли чего. Бывал я там, конечно, гораздо реже, от случая к случаю. Но сейчас был тот самый случай. Я с кряхтением порылся правой рукой в левом кармане. Нащупал связку ключей. Все были на месте: от дома, от работы и от квартиры приятеля-моряка. Замечательно, хоть тут проблем нет. Я назвал адрес. Ехать надо было всего четверть часа, и мне очень хотелось верить, что за это время не успеют организовать какой-нибудь план «Перехват».

Глава 15

И все-таки я стал слишком опасным преступником, чтобы меня так просто отпустили. В этом довелось убедиться очень скоро. Мы проехали парк, затем по параллельной улице мимо здания ОВД, пересекли дорогу с односторонним движением и на следующем перекрестке выехали на широкий проспект. Когда сзади послышался вой сирен, я сполз по креслу, стараясь оказаться ниже уровня окон. Таксист покосился на меня в зеркало, но продолжил путь, не снижая скорости. Два автомобиля полиции на большой скорости обогнали нас и унеслись вперед. Следующие несколько минут все было тихо, мы подъезжали к нужному кварталу, и я почти успокоился. Засада ожидала в конце пути, на последнем перекрестке. Попутные нам полосы движения перед ним были перекрыты усиленным нарядом ГИБДД. Сразу два инспектора останавливали все машины подряд и отправляли к обочине, где их быстро осматривали сотрудники патрульно-постовой службы. Все были в полной боевой экипировке: бронежилеты, шлемы, оружие. Таксист замедлил ход, заранее перестраиваясь в правый ряд. Активатор прыжка уже давно перезарядился, поэтому ждать я не стал и сразу нажал кнопку. Вспышка.

Все время было интересно – как это выглядит со стороны? Ну, когда я «прыгаю» в прошлое. Как это видят другие люди – я просто исчезаю? Но это же как-то странно. А может, я копирую себя, как и вещи, и в прошлое отправляюсь не я, а мой клон? Или, наоборот, клон остается, а оригинал прыгает «назад»? Но, позвольте, в прошлое я возвращаюсь в своем теле. Меня же не становится два штуки.

Наше такси снова было в десяти минутах от перекрестка с кордоном. Само мое «возвращение» осталось незамеченным таксистом, но не мной. В этот раз я натурально оглох и ослеп. Из чувств остались только боль и вкус. Я провел несколько мучительных минут, прислушиваясь к ощущениям. Ноющая боль в плече, вкус крови во рту и вибрация движущегося автомобиля — вот и все, что удалось распознать. Было страшно, но я старался сохранять спокойствие, повторяя про себя, что такое уже было и скоро все пройдет. И, действительно, темнота в глазах начала постепенно рассеиваться. Слуха не было, но он тоже вернется.

До перекрестка оставалось около полукилометра, и я начал озираться в поисках вариантов. Наконец, заметив впереди въезд в узкий проулок, попросил водителя свернуть там. Тот пожал плечами и что-то сказал. Я не слышал, но на всякий случай повторил просьбу. Таксист кивнул головой и снова ответил. Оставалось надеяться, что он понял и согласился. Иначе снова придется воспользоваться активатором прыжка, но в этом случае у меня, наверное, уже просто лопнет голова.