Игорь Шинкаренко - Марго. Мемуары куртизанки

Мы пришли к выводу, со смехом и поцелуями, что следует проявить осторожность и не доверяться ни столу, ни стульям. Итак, мы решили совершить сакральный акт стоя. И вот, Пьеро меня буквально пригвоздил к стене. Ах! Великий и могущественный бог садов Приап с его вечно возбуждённым гигантским пенисом! Я была испугана, увидев размеры оружия, которым меня должны были поразить. Какие толчки! Какие атаки! Расшатанная перегородка стонала под этим необыкновенным напором. Я страдала одновременно от невыносимой боли и пожирающей меня страсти, которую эта боль вызывала. Между тем, я изощрялась изо всех моих сил, не желая, чтобы меня упрекнули в том, что мой бедный мальчик не получит ничего, кроме усталости, после столь усердной работы. Как бы там ни было, несмотря на наше терпение и мужество, нужно признаться, взаимное, мы достигли очень посредственных результатов, и я уже начинала огорчаться, что мы не можем достойно увенчать наше не только рукотворное произведение, когда заметила, что Пьеро поднёс руку к своему рту и смочил слюной свой поражающий размерами агрегат. О, Мать природа, твои тайны восхитительны! Убежище сладострастия приоткрылось, и невероятная по размерам огнедышащая головка Пьеро проникла в него. Что я ещё могу добавить к этому? Я была прекрасно, должным образом, дефлорирована, и с этого самого времени стала спать спокойно, ведь теперь уже эротические сновидения руководили моим отдыхом. Господин и мадам Траншемонтань напрасно старались, продавливая постель в своих любовных шалостях, я их не слышала больше. Наша не совсем невинная связь с конюхом длилась приблизительно год. Я обожала Пьеро, Пьеро обожал меня. Это был совершенный мальчик, которого вы не смогли бы упрекнуть ни в чем–ни одного физического дефекта. Все бы ничего, если бы только он не был нищим, игроком и пьяницей. Итак, так как между друзьями любые увлечения должны быть общими, и богатый должен помогать бедному, я была вынуждена все чаще поддерживать этого шалопая в его расходах. Как говорится в пословице, любой конюх обдерёт тебя своей скребницей, даже если будет иметь дело с королевой.

Этот парень быстро съел все мои запасы, включая повозку. Моя мать уже давно замечала приближение краха моей коммерческой деятельности, и устраивала мне по этому поводу ежедневные разносы. И вот однажды утром она узнала, что я окончательно обанкротилась, после чего, связав меня во время моего сладкого и безмятежного сна, вооружилась палкой и хорошенько отдубасила меня, залив кровью мои упругие ягодички, прежде чем я смогла освободиться. Какое унижение для взрослой девушки, вроде меня, выдержать такое бичевание! Эта показная порка неожиданно зародила во мне мысль покинуть родительский дом и испытать себя в самостоятельной жизни. И не долго думая, пользуясь моментом, что моя мать, утомлённая обязанностями палача, вышла из комнаты, я наспех оделась в мой самый лучший воскресный наряд, и сказала вечное прощай этому дому и мадам Траншемонтань. И наудачу отправилась, куда глаза глядят, и эта самая удача привела меня в Тюильри. Поначалу я обошла почти весь сад, не задумываясь о том, что я делаю и какова цель моих бессмысленных блужданий. Наконец, я присела на террасу Капуцинов. Прошла примерно четверть часа, когда дама невысокого роста, одетая довольно чисто, и благопристойного вида, присела рядом со мной. Мы поприветствовали друг друга и завязали разговор на общие для всех людей темы, которые хотят поболтать, хотя, на самом деле, им не о чем говорить друг с другом. Конечно, начали с погоды.

–

Сегодня в Париже довольно тепло для этого времени года,– мягким голосом произнесла эта милая дама.

–

Даже чрезмерно тепло, мадам.

–

К счастью, в саду намного больше воздуха, чем в городе.

–

Да, мадам, совершенно верно.

–

О, мадемуазель, если бы вы знали, сколько завтра в это время народу соберётся в любимом парке парижан Сен -Клод, если погода не испортится!

–

Безусловно, мадам, будет много народу.

–

Но, мадемуазель, чем больше я вас рассматриваю, тем больше мне кажется, что я вас знаю. Не имела ли я удовольствие вас видеть в Бретани?

–

Нет, мадам, я никогда не покидала Париж.

–

В действительности, мадемуазель, вы столь походите на одну молодую особу, которую я знала в Нанте, что вполне могла вас принять за нее. Впрочем, сходство это не должно вам причинить никаких неудобств… она – одна из наиболее обходительных и благовоспитанных девушек, которых можно было когда либо повстречать.

–

Вы очень любезны, мадам, но я знаю, что я отнюдь не столь благовоспитанна, как это необходимо в наше время, и эти ваши слова и оценка – лишь результат вашей̆ доброты. Но как бы мне хотелось оправдать ваши тёплые слова обо мне… что мне сделать в жизни, чтобы ваши слова обо мне стали правдой?– Произнося эти последние слова, у меня из груди выскользнул горестный вздох, и я не смогла сдержаться от того, чтобы не уронить несколько слезинок.

–

Ах! Что случилось, моё дорогое дитя, – произнесла она ласковым тоном, нежно сжимая мою руку,– вы плачете? Что вас огорчает? Вас посетила чья-то немилость? Поделитесь со мной вашим горем, мой маленький цыплёнок, не опасайтесь мне открыть ваше сердце и полностью положитесь на нежность моего. Будьте уверены, что я готова вам служить во всем, что будет зависеть от меня. Давайте пойдём, мой ангел, в конец террасы, позавтракаем у мадам Ла Круа. Там вы мне расскажете о предмете вашей скорби, и может быть, я для вас окажусь гораздо полезнее, чем вы думаете.

Я не заставила себя просить дважды, поскольку не успела позавтракать, и последовала за нею, не сомневаясь, что само Небо послало мне эту даму, чтобы помочь разумным советом и не дать мне сгинуть на парижской мостовой. После того, как мой желудок посетили две чашки кофе с молоком и пара хлебцев, я простодушно призналась ей в моем происхождении и моей профессии, но, впрочем, я не была до конца искренна. Я полагала, что было необходимо осторожно переложить вину за случившееся на мою мать, всячески обелив свои поступки. Поэтому я обрисовала её в самом невыгодном свете, дабы оправдать решение, которое я приняла.

–

Дева Мария!– Воскликнула это милосердная незнакомка,– это же самое настоящее убийство, заставить такого прелестного ребёнка, как вы, работать в таких условиях. Осудить маленькую прелестную девочку на такую каторгу… круглый год… и в стужу и в дождь, в жару и холод, скрючившись, тащить по Парижу тяжёлую повозку, чинить одежду и обувать всяких мелких людишек! Нет, моя маленькая принцесса, вы рождены не для подобной профессии: бесполезно от вас скрывать-когда люди настолько красивы, как вы, им ничего не стоит достичь в этом мире всего, и я вам ручаюсь, что если вы позволите мне руководить вами…

Читать дальше