Владимир Лагутин - Маленькая история большой жизни

– Я же сказал, всем молчать, – прокричал он, с надрывающейся яростью в голосе.

Стало тихо. Лишь некоторые малыши тихонько всхлипывали, прижимаясь к своим учителям.

– Так то лучше, – с чувством собственного удовлетворения произнес человек со сцены.

После небольшой паузы он продолжил:

– Ваша школа захвачена. Прошу соблюдать все наши требования и выполнять команды, тогда для вас всё закончится хорошо. В противном случае, мы будем стрелять.

В это время, к говорящему присоединились ещё два человека. Они стали что-то бурно обсуждать. Ещё двое в масках, стояли у двери, направив автоматы на сидевших на полу людей. Заложники уже поняли, что человек, говоривший с ними, скорее всего, – главный, поэтому многие смотрели на него, ожидая своей участи.

Артём, нагнулся ближе к Ромке и спросил шёпотом:

– Как думаешь, боевики?

– Наверно.

– Точно, – сказала Вика, сидевшая рядом. Слышите, те двое у двери не по-русски разговаривают.

– А посмотрите на их руки.

Наёмники были одеты в зелёный камуфляж, на ногах берцовые ботики, а лица закрыты черными масками. У стоящих на сцене были черные перчатки на руках; у тех же, на кого обратила внимание Вика, перчаток не было, а кожа на руках была тёмного цвета

– Скорее всего, арабы.

Мальчики переглянулись. И тут главарь на непонятном никому в зале языке отдал какие-то указания. Потом, обратился к заложникам, приказав встать учителям – мужчинам. Со своих мест поднялись: Николай Петрович – директор школы, Владислав Михайлович – учитель физики, и Анатолий Сергеевич – учитель физкультуры.

– Значит так, берёте всех малышей с 1 по 3 классы и выводите из школы. Их классные руководители остаются здесь. Всё понятно?

– Да, – растерянно ответил Николай Петрович.

– После этого в школу не возвращаться. И не забудьте вызвать милицию. Всё, свободны, вас проводят.

– Как же мы их поведём? На улице холодно, детей надо одеть.

– Холодно?! – закричал один из стоявших рядом с главарём, направив ствол автомата на директора.

Глаза Николая Петровича налились кровью, он сжал правую руку в кулак и сказал твёрдым голосом:

– А ты не тычь в меня своей пушкой. Или ты думаешь, я испугался? Гады. Неужели в вас нет ничего человеческого…

Раздался глухой выстрел. Зал, как единый организм, вздрогнул, и раздались оглушающие крики. Николай Петрович опустился на колени, закрыв лицо руками, а затем повалился на пол.

– Мерзавцы… Вы его убили, – раздался женский голос.

Прозвучали автоматные очереди.

– Молчать, – с большей злостью, чем прежде закричал главарь.

От испуга все затаили дыхания.

– Вы, двое, – указал он на учителя физики и физкультуры, – выносите тело на улицу, затем выведете учеников. Живо.

Мужчины подняли бездыханное тело директора и понесли к выходу. Один из арабов распахнул дверь, за которой стоял вооруженный человек. Они перебросились парой фраз, и тот показал мужчинам куда идти. Дверь за ними захлопнулась.

– Так они нас всех перестреляют, – сказал Рома.

– Может, обойдется? Приедет милиция, и нас освободят.

– Как бы не так, – заметила Вика.

– Тёма, ты что, телевизор не смотришь? Наше правительство не идёт на уступки террористам, а они точно выдвинут какие-то требования.

– А это значит штурм. Как вы думаете, много шансов, что все останутся в живых после этого? Нет, здесь надо что-то делать самим, – решительно произнесла Вика.

Ребята с недоумением посмотрели на неё.

– С ума сошла? Ведь они вооружены.

– Тёма прав. Да и вообще, что мы можем предпринять против них?

– Не знаю. Но так просто тоже сидеть нельзя.

Дверь в зал отворилась. Боевики поочередно стали выводить в коридор учеников начальной школы. Дети с плачем шли друг за другом. А в это время раздался гул милицейских сирен.

– Значит, уже вызвали. Хорошо. Пусть видят, что мы освобождаем часть детей, – сказал главарь. Затем он связался по рации со своими людьми, находившимися на первом этаже. После непродолжительного разговора он вышел из зала.

– Наверно их уже вывели, – послышались женские голоса.

В помещение было довольно тихо, несмотря на то, что некоторые заложники шёпотом переговаривались друг с другом. Слышно было, как на улице подъезжали машины с сиренами, и кто-то громким командным голосом кричал: “Выставляйте заграждения по всему периметру…”. Один из боевиков подошёл к окну, выходившему во двор школы, и, увидев там скопление людей в форме, присел на четвереньки и медленно отполз к сцене.

– Эй, вы двое, – указал он на Рому и Артёма, – быстро закройте оконные шторы.

Ребята встали и направились к окну. Расправив тяжёлые тёмно-синие шторы, они плотно соединили их, преградив путь солнечному свету. В зале воцарился полумрак.

– Где здесь выключатель? Быстро включите свет, – закричал один из террористов.

– Щиток там, за сценой, – сказал кто-то из учителей.

Через несколько секунд зал озаряла большая хрустальная люстра под потолком и несколько плафонов, находившихся на стенах зала. Мальчики прошли и сели на свои места, возле Вики.

Вернувшись, главарь настроил переговорное устройство на милицейскую волну и с надрывом в голосе произнёс:

– Мы захватили школу. С кем буду разговаривать?

– С вами уполномочен вести переговоры полковник милиции Краснов Виктор Семёнович.

– Слушай внимательно, Краснов. У нас здесь человек 500 детей, да ещё учителя. Каждый из них на мушке у моих людей. Так что, если вдруг вздумаете штурмовать школу, перестреляем всех, будь уверен.

– Конечно, я всё понимаю. Готов выслушать ваши требования.

– Да ни черта ты не понимаешь, полковник…, – неожиданно для всех прокричал человек, стрелявший в директора.

– Заткнись, – сказал ему главарь, продолжив переговоры. Ты, Краснов не обращай внимание. Просто мои люди на взводе, им терять нечего, так что любое неверное действие с вашей стороны может привести к необратимым последствиям. Давай так: через пол часа мы свяжемся с вами и продиктуем свои требования. Будьте готовы.

– Хорошо, договорились… Как к тебе хоть обращаться? А то как-то неудобно.

– Зови меня Мусса. Всё, до связи.

Выключив рацию, Мусса резко развернулся и кулаком левой руки ударил по лицу, своего вспыльчивого товарища, влезшего в разговор.

– Мне надоели твои выходки. Я здесь командир, поэтому будь добр выполнять мои команды и не пороть горячку. Пойми же, только если мы будем сдержаны и невозмутимы, мы сможем добиться желаемого результата.

– Да, Мусса, я буду держать себя в руках.

Они разошлись в разные концы сцены и сели по краям.

– Нет, так дело не пойдёт. Надо отсюда выбираться, – вновь обратилась Вика к ребятам.

– Скоро начнут переговоры. Наверно, они нас сами отпустят, как только выполнят их требования.