Станислав Далецкий - Ильин день. Сборник

Анна согласилась без колебаний, тоже желая отсрочить неизбежность расставания с курортным любовником.

Через полтора часа они автобусом-метро-автобусом добрались до Аниного дома, который стоял на Сиреневой улице и смотрел окнами на обширную низменность, заросшую кустарником, на противоположной стороне которой виднелись трубы какого-то завода.

– Вот я и дома, – облегченно вздохнула Анна. – Может, зайдешь ко мне попить чайку с дороги? Сын мой у бабушки и будет там до самой школы – ещё почти месяц. Отдохнешь с дороги и потом продолжишь путь домой, – уговаривала Анна своего любовника, полагая, что Илья не хочет возвращаться домой и, помогая ему отложить минуты расставания с ней на поздний вечер.

Илья поколебавшись, согласился зайти к Анне в гости и вскоре они сидели на кухне, и пили чай со смородиновым вареньем, вспоминая свое пребывание в Крыму и гадая, что бы они делали сейчас в это время там на юге.

Решение этого вопроса пришло само собой, и после чаепития они продолжили любовные отношения в спальне у Анны, которая инстинктом любящей женщины пошла навстречу желанию Ильи как можно дольше не возвращаться в свой дом, к жене и дочери.

Продолжение отношений после завершения отпуска означало и продолжение их романа, который из короткой курортной связи превращался в длительную любовную привязанность, как оказалось, на годы.

VII

Илья стал жить на две семьи. Дома он проводил время с постылой женщиной, нелепой волею случая считающейся его женою и десятилетней дочерью Ксенией, удивительно быстро усваивающей привычки и манеру поведения матери и начинающей считать отца тоже никчемным человеком со всей непримиримостью подросткового возраста.

Илья частенько пытался наладить контакты с дочерью, но на все его действия Ксения откликалась молчаливым пожатием плеч и снисходительной улыбкой, которой взрослые обычные люди сопровождают действия дурачка – дауна, случайно встретившегося на оживленной улице.

С женой Галиной и вовсе не было ничего общего, кроме дочери. На любые его слова или действия, Галина немедленно находила возражения или противодействия, неудовлетворенной своим положением женщины. Илья всячески стал избегать исполнения супружеских обязанностей, чем вызывал ещё большее раздражение Галины, находившейся в самом расцвете женского зрелого возраста, требующего не только морального, но и плотского удовлетворения своего естества.

Галина, конечно, почти сразу почувствовала перемену в поведении мужа и мучительно искала причину его хорошего настроения, чтобы вновь ввести Илью в состояние безропотного подчинения и тоскливости, при котором она получала полное превосходство над этим мужчиной, доставшимся ей по ошибке: выходя замуж она считала, что вытянула счастливый билет, как в лотерею, а оказался этот билет пустышкой.

С Анной, напротив, отношения стабилизировались и гармония чувств перешла в гармонию взаимопонимания, которая возникает между близкими людьми с общими взглядами, мыслями и ощущениями, создавая теплую атмосферу спокойствия и доброжелательности, когда каждый из партнеров-любовников старается сделать что-то приятное другому и получая в ответ то же самое.

За месяц встреч, пока сына Анны не было дома, Илья исхитрился несколько раз встретиться с любимой женщиной у неё дома, отпрашиваясь с работы по якобы неотложным делам, что было достаточно сложно при пропускной системе на заводе, когда приход и уход работника отмечается автоматически взятием или вложением пропуска в ячейку.

Однако, повод инженеру выйти за ворота проходной всегда находился без труда, лишь бы непосредственный начальник дал разрешение, которое Илья получал без труда, отличаясь добросовестным отношением к работе, которое он перенял от родителей и наставников, начиная свою трудовую деятельность.

Анне тоже не составляло труда отпроситься с работы на целый день под предлогом получения какой-нибудь справки для сына в школу или, на крайний случай, по причине наступившего женского недомогания, что её начальница прекрасно понимала, как женщина, и никогда не отказывала своим сотрудницам провести критический день-другой, не выходя из дома.

Илья приезжал к Анне на другой конец Москвы, они предавались любовным ласкам, потом пили чай или вино, смотря по настроению, которое при их встречах всегда было взаимно хорошим. Потом Анна готовила обед, казавшийся Илье удивительно вкусным, поскольку его готовила доброжелательная к нему женщина, получившая полное удовлетворение от мужчины, и в благодарность за это захотевшая угостить любимого чем-нибудь вкусненьким, следуя древней заповеди, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

После обеда они дремали в сытой неге час-другой, прижавшись друг к другу и ощущая как добрая теплота объятий перетекает от одного к другому и возвращается обратно ещё более сильной, согревая души и соединенные тела. Проснувшись и освободившись от дремоты, они предавались вновь любовным утехам, пока не насытившись и обессилив окончательно, снова не впадали в сладостное забытье.

День незаметно клонился к вечеру и, попив чаю и поболтав ни о чём, а лишь бы слушать и слышать другого, они расставались до следующей встречи в умиротворении чувств и желаний.

Илья возвращался домой запоздно, объясняя свои задержки срочными и неотложными делами, которые, в самом деле, частенько возникали на заводе, о чём жена Галина знала, понаслышке, от соседских женщин, мужья и сыновья которых тоже работали на этом же заводе.

Вернувшись домой, Илья выпивал стакан молока или кефира и укладывался спать в супружескую кровать, отвернувшись к стенке от жены и ссылаясь на рабочую усталость, если Галина вдруг начинала домогаться.

Его отказ она воспринимала как личное оскорбление, устраивая тихую свару, чтобы не слышала дочь в соседней комнате, говоря, что и как мужчина он, Илья, никуда не годится, намекая тем самым, что она знала и лучших мужчин, не осмеливаясь, однако, открыто сравнивать Илью с кем-нибудь из своих бывших, которых, видимо, было много за годы её работы проводником купейного вагона в поездах дальнего следования.

Илья лениво огрызался на упреки жены, говоря, что ей надо было остаться с кем-нибудь из тех, лучших мужчин, но, наверное, дураков среди них не было, чтобы жениться, вот и приходится ей быть с ним – никудышным. Однако, он, Илья её не держит и если Галина всегда недовольна, то пусть уходит на все четыре стороны, а дочь он вырастит и без её усилий.

Галина злобно отвечала: – Ушла бы давно, да некуда! Квартиры нет и эту двушку без лифта, на четвертом этаже, разменять на две квартиры однокомнатные не представляется возможным, а жить в коммуналке с соседями она не согласна, если Илья возьмет дочь к себе.