Юлия Левакова - На вкус и запах

Утром, проснувшись, я первым делом взялась за телефон. Но там ничего не было.

Я пошла на работу. Отвлечься на этот раз было сложно.

Я решила, что, когда настанет обед, я позвоню Мише. А вдруг действительно произошло несчастье, а я бездействую.

Но когда наступил обед, мне пришло смс.

– Привет, извини, что вчера пропал. Закончились деньги, вот только сейчас положил.

Я просто была поражена. Я тут чего только себе не надумала, а он оказывается просто денег забыл на телефон положить. И мог бы ведь позвонить с маминого телефона. Через пять минут, когда я наконец пришла в себя, я написала:

«Ты вообще нормальный? Я чуть с ума не сошла. Не хочу даже с тобой разговаривать.»

«Ну а что я должен был сделать. Извини.»

Я понимал, что у меня нет другого выхода, как просто простить. Хотя он и не просил прощения. Я просто не могла его потерять.

Через некоторое время он пришел ко мне и все снова стало хорошо.

ГЛАВА 8

Так продолжалось несколько месяцев. Но потом все как-то стало портиться. Мы часто не виделись, он пропадал на тренировках, и я постоянно нервничала.

Я возвращалась с работы в расстроенных чувствах, и решила поговорить с Артёмом. Вся в своих мыслях я пошла через пешеходный переход. Я посмотрела по сторонам, машин не было. И когда я подошла к середине дороги, я услышала звук приближающегося автомобиля, повернула голову и увидела, что на меня едет автомобиль. И скорость он не снижает. Я поняла, что он не успеет остановиться. Я почувствовала толчок и отлетела на проезжую часть. Мое сознание отключилось. Когда я пришла в себя, я почувствовала ужасную боль. Возле меня были какие-то люди. Они кричали. Затем какой-то мужчина меня взял на руки и усадил в свою машину. Мне было больно, и я не понимала, что происходит. От боли по моим щекам катились слезы.

Меня отвезли в больницу. Там меня усадили на кушетку в приемном отделении. И стали расспрашивать. Я чувствовала сильную боль в ногах. Наверное, мне нужно было радоваться, что я их чувствую. Но все же боль была невыносимой.

Персонал приемного покоя спокойно сидел. Одна медсестра допрашивала меня. Она спросила мое полное имя, чем я занимаюсь, есть ли у меня медицинский полис. Когда расспросы закончились, они отошли от мен

Боль не утихала. Я чувствовала, как еще идет кровь, которая прилипла к леггинсам.

– Может вы все-таки что-то сделаете? – спросила я, потеряв терпение.

– Сейчас придет врач и осмотрит вас.

В голосе медсестры читалось недовольство. Видно было, что они не верят в то, что мне действительно больно. Тем не менее она все же подошла ко мне. Черные леггинсы с правой стороны был все крови.

– Давайте их снимем, – сказала медсестра

Мы сняли леггинсы, хоть и с большим трудом. Правая нога была разрезана около коленки, было много разрезов поменьше на бедре и на лодыжке.

Выражение лица у сестры немного изменилось. Она поняла, что все-таки я не симулирую и действительно мне больно. Она обработала мне раны и сказала:

– Скоро придет врач и наложит швы.

Мне стало чуть легче, но тут я поняла, что со мной нет моего телефона. И что же мне теперь делать? Ни с кем не связаться. Даже такси не вызвать. Меня охватило чувство паники и такого одиночества, какого я никогда еще не испытывала. Мне было жаль себя. Я почувствовала, что никому я не нужна.

Я заплакала. Боль душевная даже немного уменьшила физическую боль.

В дверь постучали, и вошел молодой парень, который привез меня сюда.

Он вошёл и протянул мне мой телефон.

– Вот, Вы забыли ваш телефон.

Я посмотрела на него как на спасителя.

– Спасибо! – сказала я ему тихо, потому что голос у меня пропал.

– Как вы себя чувствуете?

– Ничего, нормально.

Он вышел. От его теплого взгляда мне стало намного лучше. Как же хорошо, что есть еще такие хорошие люди. Значит мир еще не совсем потерян.

Я взяла телефон в руки. Он почти не пострадал, только на корпусе появилась небольшая трещина. Итак, я была уже не настолько оторвана от цивилизации. И как раньше люди спокойно жили без мобильника?

Надо было куму-то позвонить. Мне было необходимо услышать чей-то родной голос.

Я позвонила маме. Но гудки шли, а трубку она не взяла. Можно было позвонить кому-то из подружек, но я решила позвонить Артему.

Я набрала его номер телефона, но трубку он не брал. Я не знала, то ли он не слышит, то ли специально не снимает трубку. Я поняла, что все это бесполезно. Я решила написать смс: «Меня сбила машина. Пожалуйста, перезвони.»

Через какое-то время он позвонил.

К тому времени я уже успокоилась, но его голос снова выбил меня из колеи, и я разрыдалась. Он видимо испугался. И сразу пообещал приехать и забрать меня.

Тем временем мне сказали, чтобы проходила к врачу. Я была сбита с толку. У меня были сапоги на каблуках, а другой обуви не было. Помочь дойти мне тоже никто не вызвался. Я не стала никого просить. Мне было уже ясно, что особого сочувствия ждать не приходится. Я решила пока пойти прямо так, в носках. Я прошла до палаты. Хорошо еще что идти было не далеко. Но каждый шаг отдавал болью в ноге. Я шла, как каракатица, так что не смотря на боль, мне стало смешно.

Я постучалась.

– Войдите, – сказал хриплый мужской голос.

– Можно?

– Да, заходите.

Я вползла внутрь.

– Сядьте на кушетку.

Я послушалась и уселась на серую низенькую кушетку, стоящую у стены.

Доктор подошел ко мне. От него пахло табаком и каким-то свежим парфюмом.

– Ничего, все нормально будет. Сейчас я наложу швы, недели через две снимем. И особо никаких шрамов не останется. Ложись.

Я легла. Он вколол мне в ногу что-то, по всей вероятности, местный наркоз.

Я лежала и смотрела в потолок. Вскоре боль стала утихать, и я перестала чувствовать свою ногу. Доктор ходил около меня, а я лежала, стараясь не думать о том, что меня зашивают как тряпичную куклу.

– Готово.

Прошло всего где-то полчаса.

– Полежи немного, а потом можешь идти назад.

Я полежала еще минут пять, потом поковыляла назад. Взяла свои вещи и вышла в коридор. Тем временем здесь стало очень оживленно. Около меня сидел дедушка с перебинтованной головой, на скамейке напротив плакала девочка.

Я сидела и думала, что мне делать, если все же Артем не приедет. А ведь он может. Ну что ж, вызову такси.

И тут я увидела его. Он вошел в куртке цвета горчицы и джинсах. Его взгляд был блуждающим и обеспокоенным. Я пыталась поймать его взгляд. Наконец он меня увидел и подошел ко мне. Артём поцеловал меня в губы и сказал:

– Как ты себя чувствуешь?

– Ничего, уже терпимо. Вот, зашили.

– Тебе уже все, можно идти?

– Да.

Он посмотрел на мою ногу. Видно было, что ему жалко меня, но тем не менее он испытывает облегчение, что все не так страшно. Может быть он думал, что моё лицо всё изрезано и обезображено.