Наталья Баклина - Семь капель счастья

– Не все, честное слово, не все, – Егор старался говорить спокойно, по голосу девушки было слышно, что она вот-вот расплачется. – Хотите, я провожу вас в номер? Или на концертную площадку, там шоу начинается.

– Хватит мне на сегодня шоу, – девушка зябко завернулась в свою шаль. – Проводите меня к ресторану, а то я заблужусь с непривычки. А оттуда я дорогу помню.

Она прошла мимо пустого лежака – Мишель уже успел ретироваться – и молча пошла дальше, и Егор пошёл рядом, подлаживая под неё шаг.

– Вы извините, что так вышло, – сказал он, помолчав немного. – Просто здесь одинокая женщина сразу расценивается как искательница романтических приключений.

– Как же я ненавижу этот ваш мужской шовинизм, – его спутница плотнее закуталась в свою тряпку, и Егор при свете фонарей увидел, что это что-то вроде полупрозрачного нежного и красивого широкого шарфа. – Если мужчина один на пляже – это нормально. А если женщина – значит, ищет себе приключений.

– Ну, просто одинокие женщины именно так чаще всего себя и ведут, в смысле, ищут знакомства. Вот Мишель и попытался… э…предугадать ваше желание.

– Желание у меня было одно – посмотреть на звёзды, – устало сказала девушка. – И я не одинокая. Завтра приезжает мой жених. Понятно?

– Понятно, конечно. Извините ещё раз. И если какие проблемы – обращайтесь. Меня Егор зовут, я старший аниматор. Меня днём можно найти возле круглого бассейна.

– Хорошо, Егор. Спасибо. Дальше я пойду сама.

Девушка ушла, почти сразу скрывшись за светом фонарей. А Егор весь вечер, пока смотрел шоу заезжих гастролёров – у его аниматоров был выходной, и эти ребятки, так себе самодеятельность, заполняли паузу – не мог избавиться от тягучей вины. Как будто он должен был не просто защитить эту девушку от сластолюбца Мишеля, но и не позволить ему спугнуть ту мелодию. Теперь он был уверен, что мелодия, послышавшаяся ему на пляже, действительно звучала. Почти.

«Бог ты мой, что за день такой сложился! Спать, скорее спать, чтобы наступило завтра, и приехал Николай Евгеньевич, и я перестала быть одинокой женщиной, добычей для местных секс-гигантов!» Инка стояла под душем, и хотя распылитель поливал её горячими тугими струйками, тело всё равно сотрясало от озноба. Её тошнило, страх и ужас от только что пережитого на пляже, от ситуации, чем-то схожей с уже бывшим в её жизни – сейчас завалят и отымеют, ничего не слыша и не видя, кроме собственной похоти – выходили мелкой дрожью. Её трясло так, что даже зубы постукивали. Самым ужасным было то, что она очень явственно ощутила желание этого приблудного француза и никак, никак не могла ему растолковать, что он ей неприятен

Инка яростно растиралась поролоновой гостиничной губкой, словно хотела содрать с себя этот странный, невозможный, тяжёлый день: сначала утренний звонок Николая Евгеньевича, потом этот парень, как там его, вручивший ей документы и билеты и посадивший на электричку до аэропорта, потом первый в её жизни таможенный контроль со строгими и неулыбчивыми людьми в форме. Потом перелёт, толкотня в аэропорту Хургады, неразбериха с марками, которые надо было покупать и клеить в паспорт – это и называлось визой. И вот в отеле она вроде бы расслабилась, даже волноваться перестала – и, пожалуйста, рано успокоилась, чуть не отымели.

От растираний и горячей воды кожа стала красной, и Инка, наконец, перестала трястись. Она вылезла из ванный, ещё раз проверила запоры на балконной и входной дверях и юркнула под одеяло ближайшей кровати. «Николай Евгеньевич приедет, захочет, наверное, кровати сдвинуть», – подумала она, зевая, и вскоре стала проваливаться в дрёму. И тут почувствовала, что кто-то ползёт по животу. Инка хлопнула по животу рукой, моментально проснувшись, и включила свет – посмотреть. В пальцах скорчился крупный придавленный коричневый муравей. Она вылезла из кровати и откинула одеяло. По простыне путешествовала ещё парочка. «Что за напасть!» – Инка стряхнула муравьёв на пол, перетрясла постель и опять забралась под одеяло. Полежав спокойно с четверть часа, она почти уснула, как опять почувствовала, что по ней ползут. На этот раз – по бедру.

Инка вскочила на ноги и вновь подняла одеяло. На этот раз муравей был один, без приятелей. «Да что ж это они меня, на муравейнике поселили?» Инка задрала одеяло на другой кровати – чистая постель, без насекомых. И завалилась спать туда. В третий раз щекотание по голени она почувствовала уже сквозь сон. «Ну что же делать, а? – Инка села на кровати, выкидывая прихлопнутого муравья. – Как спать на муравейнике? Вдруг в ухо ночью залезут? Бывали же случаи… Может, в диване муравьи не живут?» Она перетащила простынь с одеялом на диван, легла – было слишком мягко и не очень удобно.

В четвёртый раз муравьи добрались до неё – и взобрались – уже под утро. Поймав на ноге очередного щекотавшего её коричневого нахала, Инка проснулась и поняла, что больше не уснёт. Часы показывали пять утра, и она решила опять сходить к морю, рассудив, что здесь муравьи спать всё равно не дадут, а там, в такую-то рань, ей вряд ли кто встретится.

Она угадала – в начале шестого утра территория отеля была почти безлюдной. Инке только пару раз попались служащие в оранжевых униформах, наводившие чистоту возле бассейнов. Пляж тоже был чистым и абсолютно пустым, лишь лежаки грудились возле пляжных зонтиков забавного вида. Инка остановилась, разглядывая: соломенные плоские шляпы нахлобучены примерно на четверть высоты палок, отчего середина вспучилась высоким шпилем и зонтики получились устремлёнными к небу, как маленькие ракеты. Вот-вот взлетят!

Инка прошла через этот «космодром» к морю, поближе к воде. Дно, плоское и как будто цементное, действительно, близко просвечивало сквозь прозрачную воду. Инка разулась и осторожно вошла, проверяя глубину. Ну, не по щиколотку, конечно. Чуть выше колена.

Справа от неё слегка покачивался на волнах понтон: сине-белая дорожка, проложенная поверх воды, вела далеко от берега и где-то там, вдалеке, заканчивалась едва видной широкой площадкой. «Наверное, это мост на глубину», – решила Инка и пошла исследовать глубины.

До площадки, держась за верёвочные перильца качающегося понтона, пришлось топать довольно долго, не меньше четверти часа. И всё это время море, всё также показывая близкое ровное «цементное» дно, оставалось мелким. Наконец, Инка ступила на саму площадку, дошла до края, заглянула… Тут дно тоже было видно, правда, на гораздо большей глубине. И теперь оно было не ровным, а в каких-то гребнях, острых даже на вид. «Да, похоже, тут надо купаться в обуви, – хмыкнула Инка и посмотрела на свои сабо. – Нет, не в такой. Тапочки нужно было брать резиновые, вот что! Ладно, хотя бы посижу». Она села на край понтона, опустив босые ноги в тёплую морскую воду. Площадка плавно покачивалась на волнах, с моря тянуло приятным прохладным ветром, и очень скоро Инку охватило такое умиротворение, словно никаких забот в её жизни не было, нет, и не будет. «Хорошо-то как, господи!» – она откинулась на спину и теперь покачивалась вместе с волнами и глядела в небо, пока ещё пепельное. Потом небо стало голубеть, Инка спохватилась, что не знает, сколько прошло времени. И начала собираться обратно.