Илья Воронков - Будущее в прошлом

Давным-давно, в 2008 году, будучи уже взрослым мужчиной в самом расцвете сил, Валя влюбился в одно произведение как мальчишка. Он в прямом смысле потерял голову и «проглотил» книжку за два дня. Страшно вспоминать что было дальше, – сняли фильм, и писательница Сьюезен Коллинз представила в свет продолжение необыкновенной истории. Взрослый мужик, бедненький Валя, всю ночь стоял в очереди за долгожданной книгой и конечно же взял билет в кино на премьеру. Он был настолько окрылен, настолько влюблен в персонажей и атмосферу любимых книг, что через пар лет, собрав внушительную коллекцию и подкопив кругленькую сумму, открыл музей, посвященный Голодным Играм. Там были редкие фотографии со съемок фильма, вырезки душещипательных фраз произведений, автографы актеров, исполнявших главные роли и так далее и так далее.

Дженифер Лоуренс, или «Огненная» Китнисс Эвердин красовалась на всех экранах и столах, окружавших его кабинет. И вместо рамочки, где обычно руководители крупных компаний загружали фото своих жен и детей, доктор Симон предпочел поставить картинку брошки с сойкой-пересмешницей, главным символом фантастической эпопеи. Он был помешан на Голодных играх, и это единственное безумие, полная утрата разумности в действиях, которая приносила ему удовлетворение и удовольствие.

– Китнисс, Китнисс! – начал приговаривать Валентин, заходя к себе в кабинет. – Ты ведь сильная, храбрая, рассудительная. Всегда твои решения, выбранные иногда поспешно или без раздумий, оказывались наиболее правильными. Как у тебя это получалось?

– Я просто всегда вкладывала душу и сердце в свои поступки! – заговорила вдруг виртуальная героиня, ожившая и направлявшаяся теперь из угла к хозяину.

– И это совершенно верно. Это очень мудро, ведь Бог завещал нам любить друг друга, а соответственно и дела наши праведные, делать с любовию.

– Я нужна вам сегодня? – прервала вдруг анимационная Китнисс.

– Мы же вроде договаривались Кис! Почему ты называешь меня на Вы?

– Вы мой хозяин! Вы создали меня, и заложили в программу уважительный тон общения. Разве не так?

– Всё это конечно так! – со вздохом констатировал Симон. – Но тем и отличается человек от робота, клона, или даже, например, той же виртуальной материи, из которой сделана ты и возможно создать всё что угодно!

Правда богатые люди, будучи развратными и беспорядочными существами на протяжении всей истории своего существования на Земле, как только появился виртмат, 10 10 Виртмат – виртуальная материя, созданная немецким ученым по системе ПКЭ-22. В отличие от клонов, практически ничем не отличается от живой материи. начали массово создавать себе любовниц по образам популярных моделей, певиц и актрис.

– Допустим два человека. Ты меня слушаешь?

– Очень внимательно слушаю. – подтвердила Китнисс садясь напротив хозяина.

– Допустим, они только познакомились. Вот! И никто никогда на Земле не скажет, через какое время они перейдут на «ты». Больше того, я тебе скажу Кис, даже эти два человека, не скажут когда и как они перешли на «ты». Раз, и всё! Никаких договоренностей, никаких соглашений по отпечатку пальцев и прочей чепухи. Прям, раз! Мгновение! Смотришь, а эти люди уже перешли на новый уровень, они уже не знакомые, а товарищи, которые разговаривают на «ты».

– Но как это происходит? – продолжала недоумевать виртуальная героиня из Голодных игр. – Когда нужно переходить на такой стиль общения. Это же можно забить в систему как параметр?

– Ты меня не слушала что ли? – захотел было обидеться Симон.

– Слушаю!

– Я же тебе говорю, так может только человек. Это тебе не какая-то виртматовская дребедень. Сложнейшая система человеческого бытия, складывающаяся в мозгах как мозаика, из темперамента, характера, воспитания, образования и умственных способностей. Очень много всего в нас заложено всевышним. Такое не заменить.

– Может, просто никто не пробовал?

– Вот видишь! Я сказал про твое существование, назвал виртмат дребеденью, а ты даже не обиделась. Просто пропустила мимо ушей. Если бы здесь была настоящая Китнисс Эвердин, она бы как минимум застрелила бы меня из лука.

– Но это же жестоко! – морщинила лоб виртуальная подруга.

– Такие уж мы люди существа. Любим уничтожать себя и друг друга. Истреблять всех подряд за то, что мы не знаем, зачем мы на этой планете. Для чего?! – не дождавшись ответа доктор Симон продолжил. – Ладно, это вечный вопрос, не будем сейчас вдаваться в полемику. По крайней мере не сегодня.

Валентин Симон улыбнулся. Китнисс Эвердин улыбнулась в ответ.

– А по поводу того, что ты спросила, Кис. Почему нельзя забить в параметры виртматовской модели человека, по типу тебя, границу перехода на «ты»? Вот тебе простой пример.

– Ага! – оживилась вдруг девушка и привстав перебросила ногу на другое колено, как будто нижняя нога затекла. Человеческие замашки.

– Есть руководитель и подчиненный. И вот они уже долгое время работают вместе, допустим десять лет. Рука об руку, плечом к плечу! Если с виду взглянуть, то можно предположить, что они лучшие друзья, единомышленники в этом мире. И как ты думаешь, как они между собой должны общаться?

– Я думаю на «ты».

– Не правильно!

– На «вы»? – логично назвала Китнисс второй вариант, как правильный ответ, но Валя ответил:

– Нет!

– В смысле? А как тогда? – с изумительным, опять сморщенным лицом посмотрела на него Кис.

– Здесь нет правильного ответа. Это человек! – с последним предложением он вдруг громко засмеялся. – Одни люди плюют на субординацию и решают разговаривать на «ты» и на работе и на совместном отдыхе. Другие же «вы»-кают на работе, постоянно ругаясь, а встречаясь в быту, как ни в чем не бывало, называют другу друга по именам и ободрительно хлопают по плечам. Нас не поймешь Китнисс! Люди самые загадочные существа, населяющие эту планету.

– Это точно! – подхватила смехом Эвердин.

– А что там за шум внизу. О нееет! Только не это.

Валентин резко встал со стула, на что тот, плавно начал свое движение в исходное положение в девяносто градусов. Не сказав ни слова, он быстрым шагом, каким никогда не любил ходить метанулся к выходу из офиса.

-Глава 17-

Майя всё еще лежала вместе с трупом молодого парня посреди пустыни. Она плакала. Максим не был её парнем, не был другом или даже товарищем. Он был обычным человеком, одним из немногих, выживших после ядерной катастрофы. Но теперь он погиб. Смерть людей всегда вызывает боль и слезы, несмотря на степень родства или умственные способности умершего.

– Так как ты там говоришь, это был мираж? – спросил вдруг он, откашливаясь.

Девушка ошарашено отпрыгнула от Максима. Она дико испугалась, но все же нашла в себе силы завязать диалог с мертвецом: