Наталья Баклина - Сколопендра

Мы прошли мимо представления, выйдя на двоих «стражников»: то ли обкуренных, то ли поддатых кудлатых парней, один – в бороде и бандане, второй – в круглых очках и бейсболке, из-под которой свисали длинные пряди волос. Парни сидели по краям тропы. Когда я с ними поравнялась, очкастый сказал:

– Хоп!

Он сделал паузу, будто ожидая отзыва и махнул рукой,

– И это не наша. Хоп! – это уже с ними поравнялась Анна.

– Что за хмыри? – спросила я в полголоса и морщась – от всей этой тусовки очень уж повеяло Маришкиным Демьяном. – Какое-то сборище наркоманов!

– Да, здесь, в Лисьей бухте, всякого народа хватает, – услышал меня Арсений. – Люди с природой сливаются. А главное, никто никому не мешает. Эй, народ, предлагаю окунуться в море!

Народ согласно сгрудился вокруг Арсения, побросав рюкзаки и начав разоблачаться. К моему изумлению – до нага. Впрочем, нагота в ночной тьме выглядела вполне безобидно и я, цыкнув на собственную зажатость, стянула кофту, скинула кроссовки, закатала штанины и пошла к морю. Вода была парной. Но желания раздеться и нырнуть у меня не появилось, и даже пример остальных, погрузившихся в тёплое море целиком, не подстегнул. Во-первых, плаваю я чисто условно, во-вторых ночное купание пугало, в третьих раздеваться до гола, даже в потёмках… Нет уж, вот прополощу царапины на пузе, и хватит с меня. Царапины защипало от солёной воды. Народ выкупался, оделся, разобрал рюкзаки, и мы пошли дальше.

А потом меня заклинило. Луна спряталась, и глаза, уставшие вглядываться в темноту, вдруг забастовали и разом отказались видеть что-либо. И я чуть не свалилась на очередную палатку, споткнувшись о валун – спокойный мужской голос изнутри посоветовал принять правее. Потом оступилась-таки на опять ставшей плотной тропе, неловко наступив на камень и потянув щиколотку. А когда Арсений привёл нас к очередной «козьей» тропе и попёр по склону вверх, я вдруг впала в дикий, просто животный ужас, всем телом чувствуя, что в темноте слева – пропасть, и стоит мне сделать хоть одно неловкое движение…

Неловкими стали все движения. Да и рюкзак опять начал свой самостоятельный танец, ёрзая на спине и постоянно смещая центр тяжести влево, в сторону невидимой, но от того не менее ужасной пустоты. И тогда я наплевала на остатки гордости и полезла в горку на четвереньках, цепляясь за грунт всеми конечностями.

Тропа закончилась на плоской площадке.

– Мы пришли? – прохрипела я, чувствуя, что резерв моей выносливости – на нуле.

– Почти, – сказал Арсений. – Все тут? Ещё чуть по склону – и мы на месте.

Чуть по склону я вползла буквально на остатках самолюбия. Тропа была не страшной, широкой и основательной, но ноги уже отказывались работать. Когда я докарабкалась, все остальные уже сбросили рюкзаки и ждали меня на краю каких-то низкорослых зарослей, видных тёмными силуэтами на фоне чуть более светлого неба.

– Уф, – я сбросила рюкзак и уселась прямо на тёплую землю, не в силах больше сделать ни шага.

– Ты рано уселась, – сказал Арсений. – Нам нужно пройти чуть дальше и поставить палатки… Хотя ладно, сиди, сначала место найдём. У кого есть фонарики?

– У меня есть, – я нашарила фонарь в кармане рюкзака. Свои фонари нашлись у Оли и Олега, и народ, подсвечивая себе под ноги жидкими лучиками, отправился на разведку. Я же легла прямо на землю и уставилась в звёздное небо. Звёзды были крупными и немного покачивались.

– Ты зря легла, – наткнулся на меня Арсений чуть погодя, – тут живность всякая водится.

– Змеи, что ли? – вяло поинтересовалась я, садясь. Я так устала, что мне было всё равно.

– Нет, змей тут нет. Ладно, бери свой рюкзак, пошли.

Сам он взял два рюкзака, народ, появившийся из темноты, расхватал свою поклажу, и все пошли на свет фонарика, которым, как звездой во лбу, светила Оля. Как ни странно, но у меня ещё нашлись силы разобраться, как поставить палатку (не очень сложно, как оказалось, если бы не потёмки), расстелить спальник, втащить рюкзак (Арсений припугнул, что если оставить его снаружи, может пропасть что-нибудь). Устроившись кое-как, упираясь ногами в кучу из трёх рюкзаков, а плечами – в бока соседок, я, наконец, провалилась в долгожданный спасительный сон.

Спала я некрепко и тревожно, мне снились какие-то переезды, беготня, хлопоты. А под утро приснилось, что я только что приехала в Москву и ищу свой новый дом. И всё никак не могу найти, таскаясь по знакомым улицам, которые вдруг делаются другими, изгибаются непривычными углами и подсовывают незнакомые тупики. Даже вынырнув из сна, я какое-то время вспоминала куда же мне нужно было свернуть, вправо или влево. И только открыв глаза и увидев зеленоватый свет, пробивавшийся снаружи сквозь палаточные стенки, я вспомнила, где я. И, кряхтя, принялась выбираться наружу, перелезая через соседок. Всё тело болело неимоверно: ломило плечи, шею, икры, поясницу. И хотелось поскорее выбраться на простор, чтобы расправить уже эти свои части, затекшие от неудобной ночёвки в тесноте и на твёрдой земле.

Место, где мы остановились лагерем, оказалось премилым: рощица из молоденьких сосенок, высаженных рядами. Две палатки, наша и Арсения, стояли рядышком. Олег и Соня свой ярко-оранжевый домик собрали поодаль, по диагонали от нас, на другой стороне полянки со следами старого кострища.

Я потянулась, расправляя ноющее от вчерашних событий тело, и отправилась осматривать окрестности. Первым делом я вышла к обрывистому краю – оказывается, мы остановились на своеобразном плато. Почти сразу за нашей рощицей начинался глубокий овраг и его склоны, шедшие ровными террасами, тоже были засажены молодыми соснами. За оврагом изгибался берег моря, в его ближайшей излучине возвышался сказочный город с крепостными стенами и персидским дворцом с башнями, куполами и арками. «Отель там, что ли, какой-нибудь?» – я всматривалась, пытаясь угадать.

Вдруг вспомнился сон, как металась по улицам и тупикам. А ведь примерно так у меня в Москве поначалу и получилось…

Я приехала тогда из Пензы, имея чёткий план дальнейших действий: устроюсь на работу к этому мебельному дельцу, куплю подходящее жильё, заберу Маришку. Я была уверена, что всё у меня получится: развернусь, взлечу, сделаю себе жизнь, какую хочется! Но столица в момент откорректировала мои планы.

Знакомец мужа одноклассницы, когда я его, наконец, отыскала, предварительно изведя горсть жетонов в телефоне-автомате (и как мы обходились без мобильников?) и выспросив у ответившей женщины, где можно найти директора фирмы «Искандер», совсем не обрадовался моему появлению. За ту неделю, что я с ним созвонилась из Пензы, собралась в дорогу и добралась, на дельца успела наехать собственная «крыша». То ли они ему оброк увеличили, а он не согласился, то ли по старым договорённостям не заплатил – подробностей я так и не узнала. Но на пепелище, оставшимся на месте недавнего цеха по изготовлению диванов (а точнее – на месте спаренных гаражей на задворках окраинного гаражного кооператива), полюбовалась. «И… куда мне теперь?» – спросила я тогда своего несостоявшегося работодателя. «Не знаю», – пожал плечами тот. – Ты где остановилась-то?» «Пока нигде… Сниму что-нибудь, вон объявлений сколько, что квартиры сдают.» «На столбах, что ли? Ты им не верь. Жулики. Хотя все они тут в Москве жулики… Газету купи, там поищи. И не плати вперёд, пока не поселишься. Поняла?» Я кивнула, благодарная хотя бы за эти советы, и он отвернулся, продолжив перебирать обгоревшие останки своего бизнеса, складывая в кучку какие-то закопчённые железки.