Нина Цуканова - Гладиатор

Что, казалось бы, может быть общего между этими двумя фотографиями? Ну, понятно, что раз вопрос так поставлен, значит, что-то определенно есть.

Можно предположить, что их объединяет то, что эти совершенно непохожие друг на друга парни вместе попали в какой-то судьбоносный переплет… Но что, если я скажу вам, что все гораздо интереснее?

***

Меня звали Рей. Ну, то есть, и сейчас так зовут, конечно. Просто речь сейчас пойдет о прошлом.

Я с успехом обучался в музыкальной школе, параллельно доучиваясь в старших классах.

Крайне романтичного склада человек, я лелеял мечту стать музыкантом, играть на фортепиано и петь трогательные романсы в ресторанах, прихлебывая из бокала дорогое французское вино, а по вечерам нежиться в ванне с пеной и лепестками роз и пить клубничный смузи.

Кроме шуток, у меня (как и у моих родителей) были магические способности. Можете мне, конечно, не верить. Причем, родители были сильными магами. А я был выродком. Именно так.

Родители, конечно, так не говорили (надеюсь, что даже и не думали), а вот остальные – очень даже. Родись я в другой семье, был бы, может, не таким убогим магом. Но не здесь…

Отец, параллельно с моими интересами, учил меня владеть магией. Мне это, конечно, было не слишком интересно, я не видел в этом смысла, но он утверждал, что я должен уметь за себя постоять. Как я со своими мышиными способностями смогу за себя постоять, я представлял слабо.

К слову, мне было кого опасаться. Был у меня ненормальный дядя. Некогда ему не повезло влюбиться в невесту своего брата, моего отца. Он готов был из кожи вылезти, лишь бы ее отбить. Вбил в свою придурошную голову, что она предназначена только ему, их союз предопределен, запланирован свыше, и что с ее стороны преступление – отдаться другому. Однако, ничего не выгорело.

Мамин брак дядюшка расценивал как измену. Которой я был физическим воплощением.

Вообще, не знаю, так ли все было на самом деле. Своими глазами, понятно, этого не видел. Тем не менее, я не понаслышке знал, что дядя больной на голову. Когда мне было шесть и я пошел в первый класс, он скинул меня с моста в реку. Поздняя осень была, речку тронул первый лед, достаточно крепкий, чтобы здорово разбить о него голову, но недостаточно – чтобы не дать провалиться в воду… Это причина, по которой я задержался в первом классе на два года и окончил школу на год позже сверстников.

Огреб дядя тогда знатно, даже при том, что свои люди были у него везде, где только можно. И больше трогать меня не смел. К слову, он тоже маг. У нас в семье один я был выродок.

В общем, так и жили. Но в один (ну, язык не повернется назвать его "прекрасным") день родители трагически погибли на работе при не вполне ясных обстоятельствах (работа, конечно, и сама была "не вполне ясная", но не о том речь). Не исключено, что перебежали дорожку какой-нибудь крупной шишке, за что им и устроили "несчастный случай на производстве".

На тот момент я оканчивал школу и музыкалку, и было мне без нескольких дней 18. И хвала богам, что это не произошло несколькими месяцами ранее, потому что догадайтесь, кому тогда передали бы мою опеку.

Помимо дяди, впрочем, у меня были еще больные родственники. О которых никогда ничего не было слышно, если нужна была какая-либо помощь (это сейчас у нас был собственный дом, а когда-то мы жили в комуналке, и мама продала последние серьги, чтобы оплатить мое лечение после злополучной стычки с дядей), и которые появились тут же, как только услышали о наследстве.

Все юридические права на дом моих родителей имел, разумеется, я. И отобрать эта свора ничего у меня не смогла. Поскольку я все распродал втридешева в течение нескольких дней до и после похорон.

Параллельно со всем этим были экзамены в школе и в моей любимой музыкалке. И если на школьных я еще хоть как-то выгреб на минимальный бал, то все музыкальное провалил с треском.

Вместе с тем еще и началась травля со стороны "бедных обманутых" родственничков, настроивших против меня – "вора и мошенника, нажившегося на чужом горе" (я просто обалдел, честно говоря) – полгорода, в числе которых оказались примерно 100% моих друзей и знакомых.

В итоге, из города, в котором меня больше ничего не держало, я сбежал в столицу и поступил (платно, разумеется, с моими провальными экзаменами) в какой-то вуз. Вроде как, что-то экономическое. На бухгалтера, наверное.

На этом настоящий ад только начинался.

За учебу надо было платить. За жилье надо было платить. За еду, мать ее, тоже надо было платить… Хотя, конечно, учеба высасывала несравненно больше. Я взял кредит в каком-то полузаконном банке (ну, а где бы мне еще дали?), платить по которому был едва ли в состоянии, упахиваясь на нескольких работах, потом, когда снова нужно было платить за учебу, от безысходности взял еще один, по повышенным процентам. Все стало еще хуже. Мой первый кредит продали коллекторам. Плюс к тому, меня начали вытравливать из комнаты, потому что, опять-таки, за нее надо было платить… А я свои кредиты даже не мог гасить, лучшее, что мне чудом удавалось, это не позволять долгу расти . Банк же и (в особенности) коллекторы считали, что этого недостаточно.

Я оказался в такой долговой яме, выбраться из которой можно было лишь при помощи веревки. И мыла.

Плюс ко всему, после смерти родителей активизировался дядя. Поскольку я больше не мог "прятаться за мамкиной юбкой", я стал для него доступной, но оттого не менее желанной добычей. Проживал он, к слову, как раз в столице…

У дяди появилось новое хобби – ловить меня и "вызывать на дуэль" (отказаться от которой я, конечно же, был не в праве; чудо – если удавалось убежать).

Дядюшка сражался как маг. Я сражался, как мог.

Несравненно превосходивший меня как по силе, так и по опыту, он раз за разом отлавливал меня, вынуждая сражаться с ним и забивая, как щенка. Прекрасно понимая, что я не в состоянии дать ему хоть сколь-нибудь достойный отпор. Каждый раз, атакуя, смаковал мои жалкие попытки держать удар, любовался, как у меня начинала идти носом кровь, когда я пытался защищаться магически. И постоянно с упоением говорил мне, насколько я жалок… "Выродок". "Крысеныш". "Щенок". "Слаб, как мышь"… Я и сам прекрасно это понимал. Не понимал только, зачем каждый раз ловить меня, чтобы убедиться в собственном превосходстве.

Горький опыт научил меня, что лучше ничего не говорить, не выяснять и не доказывать. И не сопротивляться. А молча сдаться и дать ему поразвлечься. Больше всего он любил драться магически. Но и ногами попинать не гнушался.

У него был медальон с фотографией моей мамы. И каждый раз, поймав меня, он делал на обратной стороне зарубку и вслух называл номер. Четыре. Пять. Десять. Двадцать восемь…