Эла Бо - Баба Яга, костяная нога

Я попробовала приподнять его. Нет, тяжелое. Тогда, обхватив его руками, попыталась хотя бы выровнять… и проснулась. Сразу же сон вспомнила, да так отчетливо, что покраснела от смущения.

–Приснится же такое! Наверное это стресс какой-нибудь. Так недолго и на панели оказаться.

Я… как-то даже не осознала сразу… просто взгляд скользнул… кажется что-то необычное заметила… Я резко обернулась. Зеркало стояло, небрежно прислоненное к стене… к стене моей комнаты…

–Да уж… одно радует, что красиво с ума схожу… не стыдно будет врачу рассказать…

Пробуждение

Я заметила, что с организмом у меня что-то не в порядке во время обеда. Мы сидели в своей подсобке… да, точно… К нам в гости заглянула соседка, смешливая Айгуль. Вроде она с Таджикистана. Их организация туалеты обслуживает. По-русски Айгуль говорит довольно чисто, поболтать не прочь с любым, кто готов ее слушать. Так что у нас здесь сплошная дружба народов. И это несмотря на то, что начальство наше по уши увязло в не совсем здоровой конкуренции. Уселась гостья на свободный ящик, плеснула горячего чая в кружку и начала рассказывать свою очередную веселую байку.

–Представляете, у меня в туалете сегодня такое шоу было! Заходит ко мне мужик. Весь такой из себя солидный. Одна морда у него размером с унитаз. Все остальное тоже под стать. Две свои сумки утолкал в кабинку, сам протиснулся и там запыхтел довольно. А я ведь всех предупреждаю, что курить здесь нельзя, что сигнализация сработает

–И что? Есть толк от твоей сигнализации? Хоть кто-нибудь приходит?

–Нет, никто не придет. Это так, шумовая пугалка. Но пассажиры-то об этом не знают. Сначала отмахиваются, зато потом, как заверещит сигнализация… Так вот. Устроился мужик на унитазе и решил получить максимум удовольствия от процесса. Закурил, короче. И вдруг такой шум, да еще так громко. Мужик, кажется, здорово струхнул. Сначала из кабинки сумка вылетела. Вслед выскакивает этот горе-курильщик со спущенными штанами, испуганно таращится по сторонам и никак не может сообразить что ему нужно сейчас делать: то ли сумку вторую вытаскивать, то ли штаны одеть, то ли поскорее бежать отсюда. Народ в туалете чуть ли не давится от смеха, телефоны повытаскивали… Я все же не выдержала, сказала ему: « Мужчина, вы хоть штаны-то застегните. Чего вы тут своими причиндалами народ смешите.» Как только он вылетел из туалета, прямо тут же охранник заглянул. Чего, спрашивает, мужик от тебя так резво убегает. Что, говорит, выгнала что-ли. Я, понятно, объяснила ему что к чему, да еще со всеми подробностями. Кто-то из пассажиров даже показал отлично снятый туалетный ролик. И закончила я свой рассказ под дружное ржание всех, кто в это время находился в туалете. Охранник даже этот прикол перекинуть себе попросил, в телефон свой.

От смеха у меня в боку закололо, то есть я так подумала. Час прошел, два, смена закончилась, но покалывание не прекратилось. Причем покалывало уже не только в боку. Так, легонько, но хотелось почесаться. « Как бы тут чего не подхватить, а то принесу домой вшей вместо денег. Лариска меня тогда точно на цепь посадит и прикажет без разрешения из дома не выходить. Да и то под надзором.» Мне подобная перспектива почему-то показалась забавной. Нормальный человек бы занервничал… только… уж так не хотелось быть обычной и нормальной. « А я бы не прочь пошалить сейчас. Жаль, Владимира рядом нет. Могли бы мяч во дворе погонять. Хватит ему без конца детские глазки мониторить… А может в магазин заглянуть, обнову купить… или хотя бы торт… Чего же мне хочется сейчас? Никак не пойму.»

Подоспела, как по заказу, маршрутка. Настроение, несмотря на зуд, упорно продолжало ползти вверх по шкале улучшения. Светило солнце, погода обещала весь день быть великолепной, где-то звучала знакомая песня. Знакомая в том смысле, что с ней хочешь-не хочешь, а познакомишься. Везде она звучит: с экрана телевизора, по радио, из открытых окон… А-а, вот и метро. Выпрыгнула из автобуса и, легкомысленно помахивая сумочкой, бодро зашагала к подземке. И это после двенадцатичасового рабочего дня! « Мы рождены, чтоб сказку сделать былью!» – Промурлыкала я, восхищаясь сама собой.

Вагон был полупустой. Я уселась, пристроила сумочку рядом… Вот хочется мне улыбаться, ничего не могу с собой поделать! Люди оглядываются на меня. Напротив бойкий старичок устроился. Подмигивает чего-то, старый валенок. А я улыбаюсь еще шире. Мужчина молодой подошел ко мне и протянул букет цветов. Возьмите, говорит, мне они не пригодились, а вам, говорит, сейчас только цветов не хватает. Приятно, говорит, видеть счастливых людей…

Довольный Рудольф развалился на мягкой, пожалуй даже слишком мягкой для настоящей, траве, руки заложил за голову, посмотрел на небо, прищурился.

–Надо бы яркость убавить. Слишком слепит,– появившееся по заказу пушистое белое облако слегка зашторило светило.– Так, хорошо. Чего еще не хватает? Да, помню, там еще ручей был.

Память услужливо вынула из своего хранилища именно то самое утро из далекого детства, когда юный барон, воспользовавшись отсутствием родителей, сбежал от надоевших воспитателей. Без особых хлопот добравшись до ограды старого парка, ревниво оберегающего, словно жемчужину драгоценную, великолепный белый особняк, мальчик задумался на секунду, вспоминая случайно услышанный разговор о сломанной решетке. Прошелся вдоль ограды, подергал прутья… Вот он, путь к свободе!

Тогда-то и наткнулся Рудольф на маленькую лесную полянку, сразу и навсегда поселившуюся в памяти зеленым душисто-травяным убежищем. Там, в счастливом детском воспоминании весело журчал ручей, пели птицы. От солнечного тепла, насквозь пронизанного цветочно-ягодным ароматом, лень было даже шевелиться. Хотелось просто лежать и смотреть на легкомысленную бабочку, упорно желающую приземлиться на его нос… Шорох в кустах отвлек его от воспоминаний. Рудольф оглянулся и, разглядев посетителей, лишь поморщился.

–И здесь нашли. Между прочим, когда я вспомнил о птицах, то вовсе не ворон имел ввиду. Так что здесь вам делать нечего. Это мое прошлое.

Вороны, в количестве семи штук, стояли возле куста и выжидающе смотрели на своего недавнего соседа, к которому успели привыкнуть. Рудольф услышал их, покачал головой.

–Вы не можете привыкнуть. Вы не должны были так долго оставаться здесь. Как вообще вас занесло на мой берег? Какого черта вы опять за мной увязались?

–Ты же сам их создал.

–Куратор?!– Рудольф моментально вскочил.– Вот уж не ожидал. Обычно ты не балуешь меня своим вниманием. Не сразу и дозовешься. Вороны– твой подарок?

–Ты сейчас невнимателен. Повторю еще раз. Ты их создал. Это твои мыслеформы.