Сергей Аредаков - Будем посмотреть!

За одну минуту до этого вывода, Дунью спрятали в угловом стойле, вместо Димки оказался на привязи Хьюго, а сам Лютый притих в засаде. В том же, что и прошлый раз стойле и с той же самой оглоблей в руках, которая так качественно усыпляет благородных рыцарей. При слабом освещении, Виль смог рассмотреть лицо пленника, только шагов за пять до него. Тоже лысая, но совершенно другая рожа, нагло поглядывала на него, а потом произнесла всего одно слово:

– Бумс.

Димка врезал с оттяжечкой, силушку при этом не экономил, уж очень бесил его этот благородный хмырь. Жалобно звякнув кольчугой, рыцарь превратился в бесформенную кучку, валяющуюся на грязном полу. А держи-ка ещё по грудиночке, поработай барабаном; мысленно усмехнулся Лютый и замахнулся в третий раз.

– А ну, охолонись Лют. А то нам, за мёртвого рыцаря отвечать придётся – твёрдо потребовал Епуб и переглянулся с Булем.

Димка медленно и с явным сожалением опустил оглоблю, но не удержался и пнул ногой бесчувственное тело рыцаря. Этот, вечно гремящий железом скот, уже целых два раза, едва не забил его насмерть. Таких обидок, Лютый прощать не привык, но тут была немного другая ситуация. Варваров явно накажут за убийство этого благородства, а то и вообще казнят. Димка уже понимал, что здесь скоры на расправу и кассацию на приговор подавать не принято. Он почти добродушно усмехнулся и ответил:

– Только из уважения к вам, други мои, не добью сейчас это чмо. И вот ещё что, проясните мне ситуацию, как мы можем мирно разойтись, причём каждый своей дорогой. Не хотелось бы иметь таких бравых ребят, в начале списка своих врагов.

Варвары быстро переглянулись и по заведённой уже традиции, опять ответил Епуб:

– Так это, ворота конюшни были прикрыты, когда ента светлость, зайти сюда изволили. Он-то наверное тебя и развязал, да ещё и оружие своё отдал, а вот деньги почему-то пожалел. Я за ним давно замечал такой грех, уж очень прижимист этот рыцарь.

Варвары опять переглянулись, но даже тени улыбки не промелькнуло на их суровых лицах, а теперь продолжил хохмить уже Буль:

– Ох и ловкий же ты парень оказался Лют. Оглушил доверчивое благородство и прыг на перекрытие. Прорезал дыру в крыше, благо она из тростника и соломы налажена, да только и был таков. А его, мы обнаружим или под самое утро, или как начнёт голос подавать.

– Договор подтверждён моим словом, но деньжат я всё-таки малость отсыплю. Есть тут человек, на которого можно смело сказать, что он совсем даже посторонний и которому это послужит компенсацией за моральный ущерб – Димка отсыпал горстку серебра, а остальное метнул в варваров.

Кошель мгновенно пропал из вида, а скорее всего, его вообще не существовало никогда. Дунья находилась в полуобморочном состоянии от пережитых волнений, когда ей насыпали в сложенные лодочкой ладони, пригоршню серебряных монет. Потом, на вздрагивающее плечо повесили ночную рубаху и на прощанье сказали, озорным голосом Люта:

– Расстанемся в этот раз, красотка моя, без каких-либо долговых обязательств, но надеюсь в самом скором будущем, наши коммерческие отношения видоизменятся и перерастут в … Да что там, не будем загадывать наперёд и смешить этим самым, нашего небесного отца. Ему и так не легко, смотреть на нашу суету сует, а тут ещё мы с тобой, начинаем чудить.

Совсем сбитая с толка Дунья, цапнула ночнушку в зубы и с полной пригоршней серебра, стартанула в свою комнату. На очень короткое мгновение, луна выглянула из-за тучи и успела осветить дорогу для торопящейся Дуньи. Четыре пары глаз, сумели всё-таки поймать лунного зайчика, отразившегося от голенького тела красотки. Одновременно выдохнув, все четверо переглянулись и весело засмеялись, прикрывая свои рты. Чуть позже, варвары стукнули себя кулаками в грудь и прикрыв ворота, вернулись дежурить к костру. Их непрошибаемому хладнокровию, можно было только позавидовать. Да бог им судья, у каждого свои приведения на чердаке. Крышу конюшни вскрыли за несколько минут и спрыгнув вниз, уже оказались за пределами огороженного двора таверны. Мягкий грунт, на который так удачно приземлились беглецы, оказался конским навозом. Диман был почти голым и поэтому не сильно и расстроился, а вот Хьюго устряпал по пояс, всю свою новую одежду. Он горестно ворчал из-за этого всю дорогу до самого ручья, а когда шли обратно, то лишь дробно постукивал зубами от холода. Расположившись на старом наблюдательном пункте, беглецы проводили взглядами кавалькаду аристократов и задумались каждый о своём. Уже третья деваха под ним отметилась, да и рыцарю опять навалял по-человечьи; по-большому счёту, такой расклад Димана устраивал. И тут его словно током хлестануло, хорошо пристегнулся к ветке, а то бы точно свалился. Про боль-то он совсем забыл, а вдруг Палычу уже совсем невмоготу. На той полочке в своём сознание, где Димка оставил бывшего тренера по боевому самбо, того уже не оказалось. Облегчённо вздохнув, всё-таки жалко стало человека, когда ничего не болит у самого, он решил посмотреть на рану. Муха с бляхой, неужели ногу перепутал. Да нет, вон и потёки кровавые остались, даже после ополаскивания в ручье. Произведя более тщательное исследование, он посмотрел на городского воришку и нейтрально спросил:

– Может ты мне объяснишь, куда делось ранение ноги? Вот сюда, буквально вчера днём, мне вонзилась здоровенная стрела варваров, а сегодня утром, там нет и намёка на рану. Вместе с ней, исчезли и все синяки, которые обильно покрывали моё щуплое тельце.

По мере поступления вопросов, Хьюго незаметно для себя пятился от Димки и естественно, начал валиться с ветки. Возможно и сломал бы чего себе, но Лютый успел его прихватить в самый последний момент. Сам Диман не упал вниз, под весом, более крупного другана, опять же из-за ремня, которым он предусмотрительно пристегнулся к толстой ветке. Пока только земной опыт, выручал Димасика от сыпавшихся на него неприятностей. Кое-как втащил воришку назад и сунул ему кулак под нос. Тот почему-то был не готов к общению, по-крайней мере продолжал играть в молчанку и даже глаза закрыл. Дальше побежало время, под очень тихое сопение, двух крепко задумавшихся мальчишек. Просидели бы так ещё долго, но на дорогу выехала повозка Грома.

– Этот тоже здесь ночевал. Ох и вломлю я его сеструхе, не посмотрю даже, что девка. Я к ней по-хорошему, а она меня баронам сдала – у Димки от злости, даже спина зачесалась.

– Ей уже вломили. Когда тебя повязали и страсти на дороге поулеглись, Гром съехал на обочину и так Лесю вожжами отходил, что в повозку без чувств погрузил. Да и мне он ночью помог, отвлёк варваров разговором, когда я к тебе прошмыгнул – Хьюго говорил хоть и хрипловатым голосом, но с ветки больше не падал.