Анатолий Косоговский - Любить ненавидя

– Маня, ты где?

В проеме двери, завешенной выцветшими мятыми занавесками, показалось лицо уже знакомого студентам мужичка из восьмой квартиры. Теперь он, ребята это сразу отметили, выглядел несколько поприличнее (по крайней мере, уже не в грязной майке, а клетчатой сорочке), да и, в общем-то, потрезвее. Мужичок, выпучив глаза, удивленно смотрел на студентов, попеременно переводя взгляд то на одного, то на другого, скорее всего, вспоминая, где бы это он их мог видеть.

– О! А где Маня? – наконец спросил он, по-видимому, никак не понимая, что здесь могут делать двое с виду вполне приличных молодых людей.

– Рядом где-то, – ответил Саша. – Может, на улицу вышла, дворняг прогулять.

– Зайчиков, кроликов, – усмехнулся Ленька.

– На улицу, – повторил мужичок, не обративший внимания на ехидное дополнение Фомина, понимающе кивая головой. – А вы-то здесь что делаете? – снова спросил он.

Саша сел на стул.

– А мы здесь угол будем снимать.

– Угол?

– Ну да, угол.

Мужичок удивленно, даже несколько ошарашенно посмотрел на Гавриленко, видимо, соображая, все ли у того в порядке с головой, не шутит ли он, и на несколько секунд призадумался. Наконец он развернулся, развел в стороны занавески на дверях и выглянул в коридор. Прислушавшись и поняв, что хозяйки все еще нет в доме, мужичок сделал несколько шагов навстречу студентам и, приложив ладонь ко рту, шепотом заговорил:

– Хлопцы, вы что, дураки совсем, что ли? Мотайте отсюда, чем раньше, тем лучше – мой вам совет.

– А что такое? – поддержав заговорщический тон, тоже шепотом спросил Леонид.

– Да ты что не видишь, она ж больная на голову, шизофреничка.

– А с виду не скажешь, – сделал круглые глаза Саня. – Так только, со странностями.

– С виду, с виду, – передразнил Гавриленко окончательно прохмелевший алкаш. – Вот то-то и оно, что только с виду. Потому что бывшая учительница. И воспитанная, и говорить хорошо умеет – не спорю. Но в голове ж, в голове… Сплошной переполох. Сплошная катавасия. Муж у нее, понимаете, умер, вернее, в автокатастрофе погиб, пусть земля ему будет пухом. Давно уже это было. И погиб трагически, страшно, – изогнув дугой густые, хаотически разросшиеся брови, мужичок поднес к Сашиным глазам выпрямленный указательный палец и потряс им в воздухе. – Вот она с реек и соскочила. Понял?

Саша утвердительно покачал головой и тут поинтересовался:

– Буйная, что ли?

– Да нет, – отмахнулся мужичок. – Не то, чтобы буйная. Нет, не в этом дело. Только, знаешь…– он покрутил ладонью у виска, – …кошек вот всех с округи собрала, собак, – продолжал шептать он. – Срач, гляди, какой развела. Это что, нормально?

Студенты в унисон отрицательно замахали головами. Алкаш, почувствовав интерес публики и внимание к своей персоне, многозначительно продолжил:

– Вот именно. Их же кормить надо. Кормит же их чем-то, непонятно чем. Может, и мясом человеческим. Брехать не буду. Но всякие слухи ходят. Смотри, вонь какая. Единственное, что хорошо: за «горючим» далеко ходить не надо. Только скажу вам, и самогонка у нее, честное слово, гадость еще та. Противная, аж зубы сводит. Да только куда ж денешься.

Он развел руками и жалостливо вздохнул.

– Так она еще и самогонку гонит? – в один голос вскрикнули студенты.

– Т-ш-ш-ш, – поднес палец к губам сосед-алкаш. – Тихо! Конечно, гонит. На инвалидные-то не сильно разгонишься: копейки. Жрать что-то нужно. Да и свору эту кормить тоже. Одним словом, катавасия полная, говорю вам.

– Не хилый бардак, – присвистнул Саня, качая головой. – А она, ну, эта Маня…

В это время послышалось хлопанье входной двери, скрип пола под ногами, и мужичок снова приложил в губам указательный палец – молчи.

– Маня, это ты? – повернулся к дверному проему, закрытому занавесками, и громко спросил он.

Услышав утвердительный ответ хозяйки, мужичок посмотрел на студентов и произнес повеселевшим, шутливым голосом:

– Ну, где ты ходишь? Я тебя здесь жду, жду.

– Так деток ходила прогулять, Тимофеевич, – из-за занавесок показалось круглое лицо хозяйки. – Им же тоже до ветру нужно. А ты чего хотел?

– А то не знаешь – здоровье поправить, – весело ответил сосед Марии Ивановны, вмиг раскрепостившись и сбросив с себя завесу таинственности. – Вот заодно и орлов твоих угостить.

– Не-е, мы не будем! – почти одновременно выкрикнули ошарашенные откровениями алкоголика студенты.

– Нам нужно отдохнуть, – уточнил Саша. – Завтра рано вставать. Выспаться надо.

– Ну, как хотите, – мужичок особо не настаивал, словно и ждал именно такого ответа.

Пройдя в коридорчик к Мане и, по-видимому, получив то, чего хотел, он ретировался из квартиры. Хозяйка же вернулась к квартирантам, все такая же миловидная, улыбчивая и обходительная, выключила свет и, приговаривая «Отдыхайте, мальчики, отдыхайте», прошаркала куда-то за свою простыню.

Студенты лежали молча, пока, минут десять спустя, из-за перегородки не послышалось сопение женщины. Спать совершенно не хотелось.

– Слышал, что мужик сказал, – шепнул на ухо Леониду Саша. – Скорее всего, чушь собачья, но, может, все-таки есть смысл поспать по очереди.

– Да у меня, честно сказать, вообще сон улетучился. Как отрезало, – так же, шепотом, отреагировал на предложение Гавриленко Ленька.

– И у меня.

Оба замолчали. В окошке, находившемся вровень с землей, отражался лунный свет. Комната наполнилась тишиной: кошки и собаки, привыкшие беспрекословно подчиняться хозяйке, видимо, сразу же последовали ее примеру и отдались сну. Фомин повернулся лицом к лежащему рядом приятелю и шепотом сказал:

– Слышь, Саня, а я тебя еще с экзаменов запомнил. Ходил, весь такой! А ты чего в форме на экзамены заявился? Чтоб не сильно руки выкручивали, да?

Гавриленко усмехнулся:

– А то. За два года в армии все из головы муштрой выбили. Хотя, знаешь, и так поступил бы. Видел, на филфаке пацанов раз-два и обчелся. Девчонки одни.

– Так ты на филологический поступил?

– Ну да.

– А в какой группе учиться будешь?

– В четырнадцатой.

– Да ты что! В четырнадцатой? Вот здорово! – вдруг воскликнул Ленька. – Так в этой же группе моя девчонка учится, Ирка Короленко. Знаешь?

Саша не ответил сразу, видимо, вспоминал.

– Может, в лицо и знаю, а вот фамилию от тебя первый раз слышу, – наконец ответил он.

Леня, увлеченный новой и, безусловно, приятной ему темой, не обратил внимания на ответ Гавриленко, он взбодрился, опер голову на согнутую в локте руку и восторженно продолжил:

– Мы ж с ней одноклассники, с шестого класса дружим. И поступать в один институт вместе решили, только она на филфак, а я – на физмат. Мы вообще думали пожениться сразу же после школы, да «предки» тормознули. Не спешите, отучитесь сначала, профессию заимейте, заработок свой – вот тогда и семью заводите.