Марта Сортанова - Записки ищущей агамистки

– Зачем? Зачем? Зачем? – это слово, повторяясь, стучало в моей голове.

На мгновение я застыла в недоумении, уставившись на Алекса. В широко открытых глазах на миг отразился мяч и сильнейший удар в лицо, свалил меня с ног. Я с маху шлепнулась на задницу. Обида и гнев, раздирающие изнутри, заглушили нокаутирующую боль. Во рту появился привкус крови. Соседи по игре, тут же подняли меня на ноги и, дотащив до костра, усадили на ящик со спиртным, оказывая первую помощь, которая свелась к простому прижиганию разбитых губ водкой. Я не сопротивлялась, я отдалась обстоятельствам. Дезинфекция губ закончилась приемом ста грамм лекарства внутрь, и ступор начал отпускать. Появившиеся изменения в лице, стали медленно превращать меня из чемпионки по волейболу госпожи Гамовой в секс-красавицу Анжелину Джоли. Губы пухли на глазах, придавая поразительное сходство с вышеназванной леди. В меня влили ещё сто грамм горячительного напитка, сие действие опять не вызвало сопротивления с моей стороны. Зато алкоголь выполнил свою задачу качественно. После двухсот грамм водки на голодный желудок, синий свитер Алекса, стал для меня, словно красная тряпка для быка. Произошло превращение ангела в фурию. Я язвила, подкалывала, хохотала громко как Мальвина и заливала своё горе спиртным, катясь к привычному для алкоголика состоянию – «домой под белы рученьки». Остановить меня могло лишь чудо, и оно случилось. Танец по инициативе Алекса. Это было верхом наглости, он решил обуздать несущуюся галопом лошадь. Согласившись, я решила – это мой шанс, высказать ему всё, что я о нём думаю, да и алкоголь провоцировал на смелость в высказываниях. Под медленную музыку мы присоединились к танцующим парам.

– Вижу, надеть совсем было нечего? – с нескрываемым раздражением спросила я.

– Ты про свитер? Так он мне нравится. Он мягкий, теплый, приятный на ощупь, одни плюсы, – ответил он. – Сама же знаешь.

При этих словах он прижал меня к себе, и мою спесь как рукой сняло. Из колючего монстра я превратилась в домашнюю кошку, правда пьяную, которая вот-вот разревётся. Я молчала, боясь, что голос выдаст дрожание внутри. Музыка закончилась, пары расходились, рассаживаясь у костра. Алекс предложил пройтись до автобуса за спиртным, чтобы поговорить. Пульс в венах четко отбивал слово «нет, нет, нет», я же ответила: «Пойдём». Говорил Алекс тихо и спокойно, о том, что потерял в моем лице хорошего друга, что общение со мной было приятным и поучительным для него, что он был бы рад, если бы наши дружеские отношения возобновились, и что у него есть парочка идей по поводу журнала, которыми он хотел бы поделиться со мной… С каждым произнесенным, однокоренным существительным к слову друг, я глубже и глубже закапывала наши отношения. Я шла, качая головой как бычок в стихотворении. На глазах слёзы, в голове пульсирующая мысль – вернуться и выпить водки.

– Ты слушаешь меня Аня? – спросил Алекс, нарушив мои мысли. Он давно не обращался ко мне по имени, я вздрогнула от неожиданности.

– Да. Слышу, – промямлила я, продолжая движение по инерции.

– Аня!

Остановившись, я подняла глаза, с моей ресницы соскользнула слеза и покатилась по щеке, потом ещё и ещё одна. Что стало толчком – мои слёзы или его жалость ко мне, но Алекс поцеловал меня. Ни боль, ни вкус крови не остановили нас, хотя губы молили о пощаде. Обида, страсть, желание, счастье, все чувства, смешавшись в один коктейль, разрывали мой разум. Тело, истосковавшееся по нему, хотело плакать, смеяться и кричать одновременно. Мы упивались друг другом. Ещё пару секунд и от нашей энергии разнесло бы землю. Не справившись с чувствами, я, провалившись в туман, потеряла сознание, но не взлетела вверх как в прошлый раз, а камнем рухнула на землю. Гравитация реальности победила невесомость любви. Очнулась я у костра, от шлёпанья по щекам. Замычала, моё лицо больше не могло переносить физической боли. Снова платок с водкой, приложенный к губам, молчу, ни звука, усталость сильней. Киваю в подтверждение, что запнувшись, упала лицом вниз, от боли потеряв сознание, прошу отвезти меня домой. В итоге ложь во спасение, небольшая и ничего не меняющая. Приключений на мою голову и в прямом и в переносном смысле слова было предостаточно. Горячая ванна, сон, и только утром обо всём подумать – вот чего хотелось сейчас.

Проснулась я от солнечного света, заливающего комнату. Значит около двенадцати. Солнце-труженик, отработав полдня, в укор бездельникам, жарило на полную катушку. Хотелось пить. Объём губ не уменьшился за ночь, сведя глаза к носу, я обнаружила их наличие. Черепно-лицевая хирургия обрадовалась бы встречи со мной. Однажды я попала туда с воспалением лимфатического узла, так вид некоторых пациентов просто пугал, напоминая героев ужастиков. Даже сейчас вспоминая об этом, я прошу Господа помочь им, и спасти наши души и тела от подобного.

Прислушалась. Голова не болела после вчерашнего. Потрясла ей. Нет. Ничего. Не может быть. Неужели повезло? Значит водка хорошая. А с моими примочками и лечебным обезболиванием, к концу вечера её, похоже, мало кому хватило. Закрыв глаза, я мысленно восстанавливала цепочку событий. Одно точно – оторвалась на полную. Из неохваченных трюков – «шпагат» и «мостик», но для демонстрации подобного необходима некая устойчивость в ногах, которой вчера не было.

– Ничего эти заготовочки пригодятся в следующий раз, нынче итак отличилась, – корила себя я, жалея о вчерашнем срыве, пыхтя и вздыхая как старушка.

Из кровати меня вытащил звонок. Светлана – ранний птах, интересовалась моим здоровьем. Разговор получился коротким. Моя невнятная речь, непослушными губами с пересохшим горлом, дала понять ей главное – я жива. Мысль успокоила её, и она, желая мне скорейшего выздоровления, распрощалась. Снова звонок, Оксана. Услышав моё с трудом произнесенное «Алло», порекомендовала мазь, которая снимает отек, этим закончив разговор. Альбина позвонила последней, оно и понятно, она в выходные вставала не раньше двенадцати. С ней я разговаривала уже членораздельно, но из всех трёх позвонивших её это интересовало меньше всего. Спросив: «Как здоровье?» и, не дождавшись ответа, принялась рассказывать, как закончился вечер у неё. До её звонка моя голова чувствовала себя гораздо лучше. Чтобы прекратить её трескотню, я соврала, что позвонили в дверь, и, пообещав позвонить позже, положила трубку. Наступила тишина. Время подумать. Привезти мысли в порядок. Порядок в голове – это замечательная вещь. Мозг без кофе не хотел вступать на путь анализа. Первую турку, я выпила практически залпом, обжигая губы и горло, а вторую пила, медленно потягивая, погружаясь в думы. Если бы я умела курить, это бы завершило целостность картины.