Станислав Дробышевский - Палеонтология антрополога. Книга 2. Мезозой

Archaeornithura meemannae

Чайкоподобные Gansus yumensesis и G. zheni известны по многим отпечаткам из аптских отложений в китайском Ганьсу; на их лапках видны перепонки, почему мы точно знаем, что эти птицы были плавающими и даже ныряющими. Из всех китайских раннемеловых пернатых они самые прогрессивные и вполне могли быть предками современных птиц, тем более что все известные позднемеловые веерохвостые были водными. При этом они ещё сохраняли очень мелкие зубки в передней части клюва, а в кисти пальцы были ещё неслившимися и когтистыми, хотя боковые пальцы истончились и плотно прижимались к центральному, так что функционально кисть была вполне птичьей.

Намного меньше известно про нижнемеловых Wyleyia valdensis из Англии и Gallornis straeleni из Франции, но эти находки важны, так как показывают, что и по европейским лесам кто-то порхал. Впрочем, вилейя могла быть целурозавром или вообще птерозавром, а галлорнис — энанциорнисом, очень уж фрагментарны их останки.

Часть ранних птиц отличается существеннее и иногда выделяется в группу Apsaravithes и отряд Apsaraviformes. Schizooura lii на десять миллионов лет моложе археорнитуры и амбиортуса, она в целом веерохвостая, но имеет более или менее «энанциорнисовое» строение коракоида и вилочки. У Apsaravis ukhaana из кампана-маастрихта Монголии некоторые признаки энанциорнисов и веерохвостых сочетаются, так что он мог бы быть переходным звеном, не живи на полсотни миллионов лет позже амбиортуса. Жили такие птицы и в Северной Америке, чему свидетельством Palintropus retusus из маастрихта Вайоминга (однако ж, и его родство непонятно).

Ещё одна группа-исключение — Voronithes, чьи представители иногда считаются самыми примитивными веерохвостыми, иногда включаются в энанциорнисов, но могут быть модифицированным пережитком той древней стадии, когда веерохвостые и энанциорнисы ещё не разошлись; некоторые тонкости строения указывают, что вряд ли эта группа была предковой для более поздних веерохвостых, скорее — специализированной эволюционной веткой. У вороновых плюсневые кости полностью срослись в цевку, хотя границы между ними ещё были видны. Mystiornis cyrili (Mystiornithiformes) из баррема-апта Кемеровской области, судя по строению цевки, мог быть ныряющей птицей. В кампане эта линия продолжается монгольской Hollanda luceria (Hollandiformes) и мадагаскарской Vorona berivotrensis (Voroniformes), чьё название, хотя и звучит чрезвычайно по-русски, восходит к мальгашскому слову «птица» (какой простор для лингвофриков!).

Работа над ошибками

На реконструкции ворона иногда изображается с оттопыренным хищническим когтем, что вытекает из убеждения о происхождении птиц от эуманирапторов и того факта, что ворона найдена рядом с рахонависом, а у него такой коготь есть. Однако эта логика явно кривая. В реальности фаланг пальцев вороны пока вообще никто не нашёл, а родственные азиатские птицы никаких страшных когтей не имели.

Особняком в рамках вороновых стоял Patagopteryx deferrariisi (Patagopterygiformes) из сантона Аргентины; а стоял он потому, что летать не мог. Удивительно, как в окружении множества хищников птица размером с курицу полностью утратила способность к полёту; в частности у него резко укоротились крылья и почти исчез киль на грудине. Впрочем, и сейчас в Африке страусы как-то выживают, да и цесарки, хотя умеют летать, спасаются обычно бегом. Судя по фрагментам похожего Alamitornis minutus из маастрихта той же Аргентины, патагоптериксы не только не страдали, но и успешно эволюционировали. Из турона Узбекистана описан фрагмент крестца Kuszholia mengi — птицы, возможно родственной патагоптериксу.

Ещё одна группа мезозойских вторично-нелетающих птиц — Hesperornithes, или Hesperornithiformes. Более того, всю вторую половину мела они сохраняли зубы. Но обе эти особенности гесперорнисов объясняются их водным образом жизни и рыбоядностью. Конечно, сама по себе эволюционная решимость лезть в море, кишащее мозазаврами и плезиозаврами, выглядит безумием, но ведь и мозга у них было меньше, чем у «глупого пингвина». Останки гесперорнисов в желудках мозазавров-тилозавров намекают на возможную судьбу тех смельчаков, что любили нырять и купаться. С другой стороны, кость Hesperornis из Южной Дакоты с зажившими ранами от зубов плезиозавра — доказательство того, что стоит никогда не сдаваться и всегда искать выход.

Первые гесперорнисы появились лишь на границе раннего и позднего мела ( Enaliornis из Англии размером с голубя), но некоторые черты их строения примитивнее, чем даже у амбиортуса. Например, у них нет киля грудины, хотя всегда можно многое списать на специализацию к плаванию. Из-за потери способности к полёту в крыле сохранилась лишь палочкообразная плечевая кость, а от предплечья и кисти вообще ничего не осталось. Ясно, что на такие изменения тоже нужно время, так что корни группы лежат где-то в раннем мелу, если не в юре. В целом гесперорнисы выглядели как огромные вытянутые бескрылые гагары с длинным тонким зубастым клювом, довольно-таки длинными ножками и здоровенными гребными стопами. Скорее всего, они жили на каких-то скалистых островах у побережий, где были избавлены от посягательств хищных динозавров и могли спокойно выводить потомство. Ближайшие экологические аналоги в современности — пингвины, галапагосские бакланы и недавно истреблённые бескрылые гагарки.

Лучше всего известны североамериканские гесперорнисы: сантонский Baptornis advenus размером с гагару, а также огромное число видов кампанских Hesperornis , из которых раньше всех был описан H. regalis . Единственным внеамериканским и одновременно очень большим — до 1,4 м длины — представителем рода был H. rossicus из-под Волгограда и Саратова. Впрочем, маастрихтская Canadaga arctica из полярной Канады была ещё крупнее — до полутора метров, а может, и больше. Как можно видеть, в целом со временем размеры гесперорнисов вроде бы росли. Тем интереснее, что несколько видов Brodavis из маастрихта Монголии и Северной Америки были мелкими, а потому, предположительно, летающими; впрочем, они известны лишь по ногам. Известны, конечно, и другие роды и виды — и из Северной Америки, и из Южной, и из Европы, и из Азии.

Группа Ichthyornithes, или Ichthyornithiformes, всегда упоминается вместе с гесперорнисами по двум причинам: во‐первых, они были тоже зубатыми, условно родственными и жили в тех же местах и временах, а во‐вторых, их останки были описаны в ту же славную эпоху «костяных войн» в США. В отличие от гесперорнисов, ихтиорнисы были активно летающими морскими аналогами чаек. Их крылья уже очень похожи на крылья обычных современных птиц, без всяких длинных свободных пальцев и когтей, зато с хорошо слившимися элементами; на грудине был крупный киль, да и всё прочее строение, кроме зубов, более или менее современно. Самый известный и единственный хорошо описанный вид — Ichthyornis dispar из Северной Америки, сохранявший удивительную стабильность от турона до кампана, то есть примерно десять миллионов лет подряд; вероятно, за это время немножко вырос размер тела, как и у гесперорнисов.