Станислав Дробышевский - Палеонтология антрополога. Книга 2. Мезозой

Первым был описан Confuciusornis sanctus , а после к нему добавилась масса видов и родов: C. dui, C. feducciai, C. jianchangensis , очень близкие Changchengornis hengdaoziensis и Yangavis confucii , а также более древний — готеривский — и примитивный Eoconfuciusornis zhengi , грудина которого плохо окостеневала и ещё не имела киля. Все они похожи друг на друга и потому умещаются в один отряд Confuciusornithiformes с одним семейством Confuciusornithidae.

Маленькая тонкость

Местонахождения южнее города Бейпяо в китайском Ляонине, особенно слои Чианьшаньгу у деревни Сихетун, сохранили отличную коллекцию джехольской биоты, в том числе буквально тысячи отпечатков конфуциусорнисов. Музейные коллекции пополнились сотнями образцов, но ещё больше добывается местными жителями на продажу и вывозится за пределы Китая. С одной стороны, тушки конфуциусорнисов и прочих существ сохранились целиком, с перьями на коже, семенами и гастролитами в желудках, но с другой стороны, из-за давления вышележащих толщ детали строения костей видно довольно плохо, так что изобилие и комплектность находок не означают лёгкости изучения. Отдельный вопрос — что привело к такому обилию находок. Как обычно, предполагалось катастрофическое событие типа селя или цунами из какой-то грязи, неведомо откуда свалившейся на целый лес и накрывшей его толстым слоем. Впрочем, довольно быстро выяснилось, что слой далеко не один, а общий интервал времени осадконакопления охватывает около тридцати миллионов лет. Отложения с останками животных обычно переслоены вулканическими туфами; видимо, тут достаточно регулярно на протяжении миллионов лет происходили мезозойские Помпеи.

В клубах ядовитого вулканического пепла животные погибали практически мгновенно, а потом, что важно, не гнили, что и обеспечило фантастическое обилие материалов.

Внезапность гибели, вероятно, объясняет одну из странных загадок конфуциусорнисов. Их тушки, в целом одинаковые, бывают с двумя типами хвостика: коротким и с двумя длиннющими перьями. Найдены даже парочки: одна птичка с куцым, а другая — с фазаньим хвостом. Конечно, первая гипотеза была о половом диморфизме: логично, что самки имели короткий функциональный хвост, а самцы — красивый длинный. Художники часто так и реконструировали конфуциусорнисов, развлекаясь придумыванием чудесных окрасов и делая конфуциусорнисов помесью жар-птицы и феникса. Однако, во‐первых, исследование меланосом показало, что конфуциусорнисы были довольно скучного цвета — чёрные с белыми пятнами на крыльях типа сорок, а во‐вторых, невероятное обилие материалов позволило применить статистические методы, а они показали, что ни по каким параметрам коротко- и длиннохвостые птички не отличаются.

И вот вторая версия увязывает поведение, морфологию и тафономию. Возможно, длинные перья служили защитным механизмом: когда злой хищник пытался ухватить бедную пташку (а, как уже говорилось, Sinocalliopteryx gigas точно это делали), ему проще было целиться на самые большие и заметные перья, которые тут же отваливались, как хвост у ящерицы, оставляя супостата с носом, вернее, с пером. Таким образом, либо отпечатки «бесхвостых» конфуциусорнисов принадлежали тем особям, что недавно подверглись нападению, либо тем, что успели напугаться извержения и со страху откинуть перья.

Конфуциусорнисы — странная группа, летающие почти-птицы, но не птицы. Их существование показывает, что в меловом и, возможно, юрском периоде «птицизация» шла параллельно в нескольких линиях. Показательно, что конфуциусорнисы известны почти исключительно из Китая; пока есть два возможных исключения, причём географически недалёких: одна кость Evgenavis nobilis из баррема-апта Шестаково под Красноярском (впрочем, есть мнение, что евгенавис мог быть и энанциорнисом) и толком не описанное крыло Proornis coreae из баррема Северной Кореи. Можно предположить, что в других местах возникали и какие-то иные группы птицеподобных.

Собственно, некоторые из них неплохо изучены.

Энанциорнисы часто выделяются в инфракласс или даже подкласс Enantiornithes, что в переводе значит «противоположные птицам». Нынче они обычно включаются в подкласс Ornithothoraces, а внутри выделяется множество отрядов, например, Eoenantiornithiformes ( Eoenantiornis buhleri ), Boluochiformes ( Boluochia zhengi ), Longirostravisiformes ( Longirostravis hani ) и прочие. Судя по всему, в меловом периоде это была главная группа летающих пернатых. Судя по их строению, они вполне могли быть потомками каких-то ранних теропод и археоптерикса. Замечательно, что долгое время энанциорнисы были вообще неизвестны, лишь в 1970-х годах в Аргентине были найдены первые их фрагментарные останки, а в 1981 году группа обрела имя. С этого момента Рог Изобилия прорвало и кости энанциорнисов стали обнаруживаться практически везде, так что сейчас их известно величайшее множество. Между прочим, первый нормальный скелет, а не разрозненные кости энанциорниса был найден советскими палеонтологами в Монголии. Здорово, что можно довольно детально проследить эволюцию разных признаков, например, редукцию зубов, превращение когтистой лапы в крыло (у большинства пальцы были длинными и свободными), срастание костей стопы, формирование киля грудины и укорочение хвоста.

Между прочим, одно из крутых достижений энанциорнисов и веерохвостых — изобретение крылышка на кисти: располагаясь на середине длины крыла, эти маленькие, но удаленькие пёрышки гасят воздушные завихрения, чтобы те не давили сверху на крыло и не мешали подъёмной силе. Этой фишки не хватало археоптериксу и конфуциусорнисам.

Родство энанциорнисов и веерохвостых видится разным исследователям по-разному. Одни склонны считать энанциорнисов прямыми предками современных птиц, другие указывают на нестыковки этой версии и считают энанциорнисов ещё одной попыткой стать птицами.

Маленькая тонкость

Например, у энанциорнисов сустав коракоида и лопатки достигался выпуклостью на первом и выемкой на второй, а у птиц — прямо наоборот, так что сложно представить, как и зачем один уже сформировавшийся функциональный вариант преобразовался во второй (хотя и на это есть объяснение: Н.В. Зеленков считает, что древние энанциорнисы Pengornithidae типа Eopengornis martini и Pengornis houi имели именно «веерохвостый» вариант, так что вполне могли быть предками птиц). Элементы плюсневых у энанциорнисов срастались от начала к концу (который обычно оставался неслитым), а у птиц — от середины в две стороны (при этом у тех и других голеностопный сустав образован двумя рядами предплюсневых, из которых первый срастается с голенью, а второй — с концами плюсневых). У энанциорнисов шейные позвонки опистоцельные, то есть выпуклые спереди и вогнутые сзади, а у птиц — гетероцельные, то есть седловидые, выпукло-вогнутые с обеих сторон. Первый палец на стопе энанциорнисов был не полностью развёрнут назад, что, думается, осложняло сидение на ветках, приводило к необходимости помогать себе при лазании цепкими когтистыми пальцами кистей и закономерно замедляло формирование полноценного крыла. Кости энанциорнисов, с одной стороны, полностью окостеневали ещё в яйце (судя по монгольским Gobipipus reshetovi ), а с другой — росли прерывисто, как у рептилий, с «годовыми кольцами», а не как у птиц, у коих кости формируются ещё некоторое время после вылупления, но быстро и с полной остановкой через несколько месяцев жизни.