Николай Кукушкин - Хлопок одной ладонью

На самом деле UCP1 есть и у других позвоночных, где его функция не совсем понятна. Не исключено, что млекопитающие приспособили уже имеющуюся идею локального разогрева тех или иных частей тела под более широкое применение.

Может показаться нелогичным, что физическая работа, и без того разогревающая организм, приводит к его дальнейшему разогреву за счет «побурения» жира. Видимо, польза от повышенного уровня метаболизма в экстренных ситуациях перевешивает риск перегрева.

С приближением к человеку классификация геологических периодов становится непереносимо запутанной, поэтому я и ограничиваюсь просто термином «кайнозой» (тем более что вся эта наша текущая эра по своей продолжительности только слегка превышает отдельно взятые периоды палеозоя или мезозоя: кайнозой начался 66 млн лет назад, а каменноугольный период палеозоя, например, длился 60 млн лет).

Этот опыт описан в книге Франса де Вааля «Последнее объятие Мамы. Чему нас учат эмоции животных». – М.: Альпина нон-фикшн, 2019. – Прим. ред.

Впрочем, учитывая, что самолеты ежегодно перевозят порядка 4 млрд людей 38, то есть больше половины биомассы одного из самых многочисленных видов животных в мире, самые «летучие» позвоночные – это люди.

Как всегда, есть и исключения: ночные приматы все-таки существуют. В основном ночной образ жизни ведут самые древние представители этой группы: например, многие лемуры и галаго. Среди них же, кстати, встречаются одиночно живущие особи, что для общительных приматов редкость. Считается, что последний общий предок приматов был ночным (и, видимо, одиночным), и, хотя большинство из его потомков перешли к дневной жизнедеятельности и активной социальности, некоторые сохранили примитивные свойства 41.

Здесь философы-дуалисты обвинят меня в подмене понятий: их «двойственность» означает сосуществование физического и нефизического, а в моей интерпретации ничего нефизического нет, а есть просто два способа смотреть на физическое: материальный и информационный. Так что, с точки зрения типичного дуалиста, я типичный физикалист. Но я считаю информационно-материальную «двойственность» всего физического принципиальной для разрешения «трудной проблемы сознания», в которую типичные физикалисты неизменно упираются.

На самом деле все несколько сложнее, потому что в отличие от натрия, которому просто так в клетку не попасть, калий, закачанный насосом в клетку, не обязательно там остается, а легко выходит наружу через другие, постоянно открытые калиевые каналы. Его «вытекание» из клетки ограничивается притяжением остающегося в клетке отрицательного заряда, чей главный носитель – белки – физически не может пересечь мембрану. Калий играет в нервном сигнале не меньшую роль, чем натрий, но в ознакомительных целях можно сконцентрироваться на натрии.

На самом деле синапсы во время сна ослабляются все-таки не совсем равномерно: самые сильные синапсы менее подвержены изменениям, чем слабые 21. Но принцип остается тем же: во время бодрствования преобладает усиление, во время сна – ослабление, от чего суммарная сила синапсов за суточный цикл остается прежней, а относительные веса меняются.

На самом деле вся сенсорная информация, кроме обоняния, поступает в кору через таламус, в котором обработка сигналов уже вовсю идет. Даже в самой сетчатке происходит определенное обобщение импульсов от фоторецепторов. Поэтому, строго говоря, «пикселей» в зрительной системе вообще нет, и то, на что реагирует первичная зрительная кора, – это уже серьезная абстракция.

На самом деле гиппокампальное запоминание – гораздо более сложный процесс, включающий не только автоассоциативную петлю, а несколько входящих соединений как из энторинальной коры, так и других участков мозга, сложные взаимодействия между фазами разных волн активности и химическую модуляцию целым спектром веществ. Но суть остается прежней: гиппокамп содержит гиперссылки на совокупные состояния коры.

Данные на эту тему разнятся. Некоторые ученые утверждают, что никакого «эффекта всевидящего ока» на самом деле нет, другие считают, что он заметен только тогда, когда люди замышляют что-то недоброе 55, 56.

Сакс О. Пробуждения. – М.: АСТ, 2018. – Прим. ред.

На самом деле не просто дофамин, а его предшественник. То есть дофамин из этого вещества еще надо получить, а для этого нужны дофаминовые нейроны. По-видимому, эффекты L-ДОФА объясняются повышенным выделением дофамина из выживших клеток, частично компенсирующим утраты из-за гибели остальных.

Может показаться противоречивым, что нисходящий поток информации «пытается задавить» подконтрольные ненужные интерпретации реальности, тогда как в предыдущей главе говорилось, что нисходящие связи, как и восходящие, имеют возбуждающий эффект. В литературе нисходящему потоку приписывают то возбуждающие, то тормозящие свойства 13. Решение, видимо, в том, что нисходящий сигнал стимулирует только определенные колонки, тем самым помогая им подавить конкурентов, то есть усиленное возбуждение меньшинства приводит к усиленному торможению большинства.

Принципиально возможно, что пирахан утратили рекурсию вторично, как утратили хвосты предки человека, а предки змей утратили ноги. Но, поскольку большинство лингвистов на сегодняшний день остаются на стороне Хомского, в основном они оспаривают само отсутствие рекурсии, не вдаваясь в его возможные причины.

Харари Ю. Sapiens. Краткая история человечества. – М.: Синдбад, 2016. – Прим. ред.

Даймонд Д. Ружья, микробы и сталь: история человеческих сообществ. – М.: АСТ, 2017. – Прим. ред.

С этой точки зрения, кстати, гены и мемы – это не просто похожие вещи, а вообще одно и то же: самовоспроизводящиеся конфигурации организмов. Можно было бы и называть их одинаково, но два термина удобно разделяют передачу информации по клеткам и передачу информации по мозгам.