Павел Пашков - Подкормка птиц зимой

Приведу количественный пример. За день птица склевывает насекомых примерно столько, сколько весит сама. Пара обычных мухоловок для выкармливания птенцов за пару недель собирает с окружающих деревьев килограмм — полтора насекомых. Средние количественные оценки орнитологов такие, что одна птица за час около 20 раз прилетает к гнезду. Пара, это 40 насекомых в час, 600 насекомых за условный 15 часовой «рабочий день».

— Орнитологи оценивают (по лесам Центральной России) количество поедаемых птицами, обитающими на 1 гектаре, насекомых в 5 тысяч за сутки. При этом, они ежедневно возвращают лесу около 3 кг помета. 1 — 2 центнера (!) органического удобрения на гектар леса за сезон! 100 — 200 килограмм на гектар, это не мало. Без птиц истощаются и лесные почвы.

— Огромное количество семян лесных растений устроено так, что они прорастают после прохождения через желудочно-кишечный тракт птицы. Склевала птичка ягодку, упал помет потом за несколько километров — и выросло новое растение. А некоторые птицы прячут, как белочка, орешки в землю. Потом то они их и не находят: считай, просто целенаправленно рассаживают.

Значение птиц в лесу трудно переоценить. Птицы, это и «лесной иммунитет», защита от распространения вредителей. И формирование почвенного слоя в лесу. И связь, расселение и посадка семян по обширным территориям.

Уменьшение количества и видового разнообразия птиц по всем лесам нашим, на мой взгляд, недооценено учеными сейчас. Мало исследований. И совершенно не известно об этом обществу. Если про массовые вырубки говорили и до меня, хоть кто-то об этом знал, то на деградацию массовую вроде бы и «благополучных» лесов обратили внимание пока только отдельные узкие специалисты. Я сам стал обращать на это внимание только недавно. По мере знакомства со специальной литературой, стал понимать, что количество наблюдаемых мною птиц вдвое (и больше!) меньше, чем по данным орнитологов прошлого века. И это симптом истощения всей Русской Тайги в целом. Почему же это происходит?

— Массовые промышленные вырубки ведут к тому, что уничтожается весь биом в целом. Формально вырублено, допустим, 100 квадратных километров леса, заготовлено сколько-то там кубометров древесины. Но повреждена вся биосистема на этом участке. И почву перерыли тяжелой гусеничной техникой даже. Как в мультике: «…пеньки, это только для бабушек хорошо…» А тем же птицам куда?!

— Даже реальное лесовосстановление потом, с посадкой саженцев, дает одного возраста лес. И, в подавляющем количестве, это монокультура. То есть, высаживается, допустим, только ель одна, или только одна сосна. В живом, природном лесу как? Деревья разные: и ель, и кедр, и березки есть. Возраст у них разный. И старые, выгнивающие да с дуплами имеются. И молодая поросль, и кустарники нижним ярусом есть. Птицам есть, где строить гнезда. В посадочных лесах жить птицам негде. Остаются участки по ручейкам и речкам только, которые не вырубались.

— Растущее количество свалок, которые все дальше к тому же в леса забираются, ведет к отравлению птиц и распространению инфекций. Птицы правил гигиены не выполняют. Склевывают все, что нашли. Нашли мусор, клюют и его. И умирают, и инфекцию вглубь леса несут. Лесной участок не вырубали, только свалка рядом. Птиц стало мало, расплодились гусеницы, и лес просто сожрали. Вот такой процесс происходит.

— Очень высокая мобильность птиц была приспособлением к биосфере планеты в глобальном плане. Птицы перелетные летят с континента на континент, но где-то и останавливаются по дороге. Зимующие у нас птицы откочевывают, перелетая с места на место за сотни километров. За много километров от места гнездования залетела стая на свалку, поклевали птицы хлебушка заплесневевшего, и там же и остались. Некому больше в родную Тайгу Русскую и возвращаться.

Я описал глобальные процессы. Решаемы ли они? Да, решаемы. Для этого нужно первым делом это заметить, эти вопросы поставить. Чтобы принималось соответствующее законодательство, на государственном затем уровне. Только так. А пока даже толком общество об этом не знает.

Не преувеличиваю ли я масштабы проблемы? Вы можете оценить это сами, все заметно при поверхностном наблюдении. Просмотрите в книгах, исследованиях специалистов начала — середины прошлого века, описания и количественные оценки по лесным птицам. Сравните с тем, что видите, в лес выходя.

Так ли это важно для конкретного, отдельного человека? Для Человека — важно. К «экономическим животным», понятно, не применимо вообще. Нас, людей, пытаются упорно оценивать как «рабочую силу». Русскую Тайгу — как «сырьевую базу» и «эксплуатационные леса». Все бы кого-нибудь эксплуатировать! Это подход бизнеса, и это упрощение. Человек и общество в целом, как и лес, это не механизм, а организм. При таком технологическом подходя, сводя сложные функции живого организма к примитивному «конвейеру Генри Форда», мы не понимаем сути происходящего вообще!

Живой организм, биологическая система законам линейной логики, механическим правилам не подчиняются. Если машина за час производит 10 деталей, то за 24 часа она произведет 240 деталей. Только на человека это переносить нельзя! Если человек за час производит 10 деталей, то за 24 часа… он просто «вырубится», потому, что ему нужно есть и спать.

Мне оппоненты пишут: проблемы вырубок преувеличены. Вырубается, допустим, миллион условных единиц тайги в год. У нас их —цать миллионов, хватит на сто лет и останется. Тупой перенос механического подхода на организм! В корне не верно! Экологическое давление идет на всю систему, на всю Русскую Тайгу. И сложением факторов. Широкомасштабные вырубки — только один из важных. Мы не знаем, в какой момент у нас из видов птиц останутся одни вороны. И тогда какой-нибудь короед начнет уничтожать лесов больше, чем пожары вместе с вырубками сейчас. При чем, давно уже есть точные математические модели таких процессов. Специалисты о них знают. Только, хуже того, что таких специалистов мало, то, что принимают решения во власти и в бизнесе не ученые — биологи, а специалисты по выжиманию денег и художественному вранью.

Реально биологические процессы происходят катастрофически, не ровным подъемником, а ступенями. Долго ничего вроде не происходит с куколкой, а потом, раз — и вылупилась бабочка. Но внутренние процессы в куколке, пусть медленные, но идут. И они заметны, если знаешь, на что смотреть. Птицы Русской Тайги, в том числе, показатель таких процессов сейчас. Это не всегда понятно не специалисту по биологическим системам. Тем более, что и с лесом многие мало знакомы, все больше горожане. Но взорваться может в любой момент. Это реальность, а никакое не преувеличение. Целый ряд признаков говорят об этом, и признаки эти нарастающие.