Зия Мукашев - Биология о суевериях и библейских чудесах

Мы разобрали здесь, что говорит о происхождении жизни христианская религия, проанализировали библейский текст с точки зрения науки и здравого смысла и доказали полную несостоятельность доводов религии.

Однако у религии имеются защитники среди людей, именующих себя учеными. Защищая религию, они выступают как воинствующие проповедники невежества, мракобесия, что выгодно в первую очередь капитализму, интересы которого такие ученые и представляют. Буржуазные ученые идеалистического толка пытаются согласовать библейский текст с данными науки. Такого рода попытки шиты белыми нитками. Но с некоторыми из них не мешает познакомиться. Например, в 1902 году была издана книга доктора А. А. Пясецкого «Медицина по Библии и Талмуду», выпуск первый этой книги называется «Медицина по Библии». Первая глава раскрывает вопросы библейской космогонии, то есть разбирает библейский миф о творении мира.

Чтобы наглядно показать, как автор книги пытается примирить данные науки с религией, придется сделать довольно длинную выписку из первой главы. Вот что пишет А. А. Пясецкий: «О происхождении вселенной и всего существующего на ней Библия рассказывает следующее: „Сначала сотворил Господь небо и землю. А земля была пустопорожняя, и мрак — над бездной“ (стр. 1). Далее идут авторские комментарии: „Мрак этот, окутавший бездну бесконечного пространства, обуславливался испарениями всякого рода, густыми до такой степени, что солнечные лучи не могли проникнуть через атмосферу“ (там же).

Непонятно, откуда взялась атмосфера. Ведь нигде не было написано, что бог ее создавал, в Библии ничего не говорится и об испарениях. А как могли пробиваться через эти испарения лучи еще не существовавшего солнца? Ведь солнце по Библии было создано лишь на четвертый день творения и стало освещать землю независимо от испарений.

Читаем работу доктора Пясецкого дальше: „В этом мрачном и бесконечном пространстве плавал огненный, вследствие горения газов, имеющих химическое сродство, газовый шар, сгустившийся затем в жидкость, отвердевший потом на своей поверхности и образовавший, наконец, шар земной, который по своем возникновении, имел очень высокую температуру“ (стр. 1).

Опять придется вспомнить Библию: ведь там нет никакого указания ни на огненный шар, ни на горение, ни на остывание, а тем более на высокую температуру поверхности земли.

Нельзя так сочетать несочетаемое. Если земля горячая, то для ее остывания нужно было время, равное миллионам лет. А между тем из Библии известно, что уже на третий день бог приказал земле произрастить растения.

Доктор А. А. Пясецкий понимает, что на раскаленной почве не могли жить живые организмы и пишет: „В вечном мраке, на раскаленной почве органическая жизнь не могла проявиться, и земля, на которой не было ни одного растения и ни одного животного, действительно была „пустопорожняя“. Мало-помалу земля охлаждалась; испарения сгустились в тучи, из них стали падать непрерывные дожди, очистившие атмосферу, и солнечные лучи получили возможность проникать до поверхности земли, на которой стало светло. „И сказал господь: "Да будет свет", и стало светло", — говорит Библия".

Давайте разбираться, что значит "мало-помалу". Библия отвечает точно: прошло два дня, и на третий были созданы растения, на четвертый — животные и в тот же день — солнце и другие светила, которые осветили землю. Но автор разбираемой книги желает представить дело таким образом, будто бог ждал, когда остынет земля, осядут испарения и только тогда сказал: "Да будет свет".

И опять автор отступает от "священного писания" в целях его защиты. Ведь Библия утверждает, что еще в первый день творения бог отделил день от ночи, сказав "да будет свет". Нет, Библия говорит не то, что желает преподнести нам доктор А. А. Пясецкий. Он, с одной стороны, вульгаризирует данные науки, с другой — перетасовывает положения Библии. Например, почему он не пишет, что акт творения распределен по дням, почему библейский текст использует не в той последовательности, как он написан, а так, как ему удобнее. Скажем прямо, так вольно трактовать нельзя никакую книгу, в том числе и Библию.

Цитируем А. А. Пясецкого далее: "Как только появился свет, этот важнейший фактор в развитии органической жизни, обильная растительность стала украшать поверхность земли, и под благоприятным влиянием солнечных лучей вскоре появилась жизнь в воде, на суше и в воздухе".

Что свет является важнейшим фактором в развитии органической жизни — абсолютно верно. Но Библия-то нам рассказывает иначе об этих событиях: растения появились на земле раньше, чем она была освещена солнцем. Впрочем, слово "появились" в "священной" книге не употребляется. Верующие не говорят "появились", говорят, что все было создано.

Однако как же надо было все упростить, до какой степени примитивности все довести, на какие ухищрения пускаться ученому медику, чтобы хоть как-то согласовать данные науки и религии о происхождении нашей планеты и жизни на ней. На остывание земли А. А. Пясецкий все же отводит некоторое время, а вот для появления растений и животных не выделяет даже и дня. Приходится думать, что он не читал работ Ч. Дарвина и других ученых, показавших железную необходимость появления живого, но не вдруг, а в результате длительной эволюции.

Далее в книге Пясецкого описывается опять-таки появление пресмыкающихся, пернатых, колоссальных ящериц и наконец хищных животных и скота: "Появившиеся на земле живые существа заменялись другими, с высшей организацией, пока, наконец, явился венец творения, человек…" Ну, во-первых, в Библии нет никакой периодизации создания животных, все они были созданы в один день. Во-вторых, в "священной книге" нет и положения о том, что одни животные заменялись другими с более высокой организацией. Что же касается человека, то он, оказывается, венец "творения", при этом автор как-то ухитрился ни слова не сказать о "боге-творце".

Да, незавидную роль взял на себя доктор Пясецкий, пытаясь во что бы то ни стало выгородить религию, спасти библейскую версию происхождения жизни, устранить разногласия между наукой и религией. Но как бы ни старались Пясецкий и его единомышленники примирить науку и религию, это никогда не приносило им успеха. Даже на заре своего развития наука каждым своим открытием била по религии, опровергала доводы ее защитников, утверждала торжество человеческого разума. Именно потому церковь последовательно и жестоко преследовала ученых, пытала их в подземельях "священной инквизиции", жгла на кострах их книги и их самих. Не от хорошей жизни, видимо, пришлось церковникам прибегать к таким методам — ведь известно, что применение насилия в споре признак теоретической слабости того, кто пользуется средствами принуждения.