Кирилл Еськов - Доказательства эволюции

Многоклеточные организмы развиваются из единственной клетки — оплодотворенного яйца. В геноме многоклеточных нет «чертежа» взрослого организма, а есть только «программа поведения», работающая на уровне индивидуальных клеток. Многоклеточный организм формируется в результате согласованного поведенияделящихся клеток эмбриона. До сих пор сохранились виды организмов, представляющие собой фактически переходные стадии между одноклеточными и многоклеточными, у которых в ходе жизненного цикла индивидуальные клетки самоорганизуютсяв сложные многоклеточные структуры. О самоорганизации сложных структур в результате согласованного поведения индивидуальных клеток см. в заметках:

Способность к сложному коллективному поведению может возникнуть благодаря единственной мутации

Амёбы-мутанты не позволяют себя обманывать

Зачем цианобактерии вьют из себя веревки

Микробиологи утверждают: многоклеточность — сплошное жульничество

«Чувство кворума»: принятие коллективных решений в макро- и микромире)

Очень важно понять, что эволюционируют не взрослые организмы, а генетические программы их индивидуального развития (онтогенеза). В ходе эволюции меняются не сами морфологические признаки, а генетически обусловленные алгоритмы их формирования в онтогенезе. Данные эмбриологии свидетельствуют о том, что алгоритм развития каждого вида живых организмов является модификацией алгоритмов развития его предков. Генетическая программа онтогенеза многоклеточных животных, как ни странно, сама по себе намного проще (содержит меньше информации), чем получающийся на ее основе взрослый организм. Новая информация «самозарождается» в ходе онтогенеза (в этом суть процесса самоорганизации). Чтобы понять эволюцию многоклеточных, необходимо четко представлять себе основные принципы онтогенеза (в доходчивой форме они описаны здесь). Возможные (допустимые, «разрешенные») пути эволюционных преобразований определяются не столько строением взрослого организма, сколько устройством его онтогенеза.

Понимание процессов самоорганизацииимеет ключевое значение для понимания эволюции. Все мы неоднократно наблюдали такой яркий пример самоорганизации, как образование поразительно красивых и сложных морозных узоров на стекле. При этом у нас на глазах из «простого» (из хаотического движения молекул водяного пара) рождается «сложное» — изысканные ледяные картины, достойные кисти лучших художников. Мы понимаем, что эти узоры рисует не дед Мороз, они образуются сами. Но где они «закодированы», где хранится чертеж или программа, на основе которой они формируются? По-видимому, эта программа «закодирована» в физических свойствах молекулы воды, от которых зависит ход кристаллизации, а также в условиях среды (температура воздуха, текстура стекла и т. п.). Примерно таким же образом и программа развития организма закодирована в геноме и окружающей среде (нужно помнить, что строение взрослого организма зависит отнюдь не только от генов, но и от условий среды, в которой происходит развитие). Мы смиряемся с тем очевидным фактом, что и в ходе образования ледяных узоров, и в ходе развития организма происходит самопроизвольное образование новой информации (на основе простой программы самоорганизуется нечто значительно более сложное). Мы не считаем это чудом (хотя на чудо это очень похоже!) и не привлекаем сверхъестественные силы для объяснения каждой снежинки и каждого онтогенеза. Все сказанное в полной мере приложимо и к эволюционному развитию жизни. Наследственная изменчивость и дифференциальное размножение — это просто еще один механизм самоорганизации, благодаря которому из первоначальных простейших существ сами собой с неизбежностью развиваются те самые «endless forms most beautiful and most wonderful» (бесчисленные прекрасные и удивительные формы), которые населяют нашу планету. Подобно ледяным узорам, «закодированным» в молекуле воды и текстуре стекла, все это поразительное многообразие жизни было «закодировано» в самых первых живых существах, в их ДНК или РНК, и в условиях среды, где им предстояло эволюционировать.

Индивидуальное развитие многоклеточных организмов далеко не всегда, но довольно часто повторяет («рекапитулирует») отдельные этапы его эволюционной истории. Так получается потому, что мутации, меняющие ранние этапы развития, чаще оказываются вредными и реже — полезными, чем мутации, затрагивающие более поздние этапы. Чем раньше в ходе эволюции появился признак, тем больше вероятность, что какие-то другие жизненно важные признаки организма уже успели стать зависимыми от него («подогнались», «притерлись» к нему под действием отбора), и поэтому он не может быть изменен без ущерба для целого. Напротив, новые признаки часто очень пластичны, потому что все прочие признаки в ходе индивидуального развития формируются независимо от этого нового признака. Поэтому часто самый простой способ для эволюции «создать» новый признак состоит в том, чтобы «пристроить» программу его формирования в самый конец уже имеющейся, устоявшейся программы.

Таким образом, эволюционная теория предсказывает, что в эмбриональном развитии иногда должны воспроизводиться этапы эволюционной истории, а ранние стадии развития зародышей должны быть в тенденции более похожими друг на друга, чем поздние. Эти предсказания хорошо подтверждаются фактами. Антиэволюционизм, напротив, ничего такого не предсказывает, потому что «разумный дизайнер» имел полную возможность разработать уникальную, неповторимую программу индивидуального развития для каждого вида в отдельности. Однако, сравнивая между собой эмбриональное развитие разных животных, мы видим не набор уникальных программ, а поразительное и очень глубокое сходство. Например, даже очень непохожие друг на друга животные проходят практически одинаковые ранние стадии развития: зигота (оплодотворенное яйцо), бластула, гаструла и др. Как и в морфологии (см. раздел « Морфологические доказательства«), в индивидуальном развитии организмов мы видим бесчисленные и несомненные следы «происхождения путем модификации», а вовсе не множества независимых актов творения.

Месячный эмбрион человека при внематочной беременности. Видны зачатки жаберных дуг и хвост.

У всех позвоночных животных наблюдается значительное сходство зародышей на ранних стадиях развития: форма тела, зачатки жаберных дуг, хвост, один круг кровообращения и т. д. (закон зародышевого сходства Карла Максимовича Бэра). Однако по мере развития сходство между зародышами различных систематических групп постепенно стирается и начинают преобладать черты, свойственные их классам, семействам, родам, и, наконец, видам.