Ольга Арнольд - Люди и звери: мифы и реальность

Оджибве, как и родственные им алгонгины, следующим образом добивались покровительства духов животных, «духов-хранителей». Юноши, которым предстояло стать мужчинами, обязательно проходили обряд инициации. Для этого они уединялись в лесу, долгое время не спали и не ели, пытаясь вызвать видения, которые приходят к людям, находящимся на грани истощения. Кстати сказать, этим они практически не отличаются от христианских аскетов, к которым чудесные озарения приходили в результате поста и молитвы, разве что не среди деревьев, а в пустыне. В некоторых племенах для получения ярких образов использовали природные галлюциногены, например мескалин, содержащийся в кактусе пейоте (лофофора Уильямса) [9] Вещества, употреблявшиеся шаманами, на самом деле не являются обычными наркотиками, механизм их действия отличается от действия опиатов. Это галлюциногены, или психоделики. В 60-е гг. прошлого века многие ученые, среди них такие известные, как Олдос Хаксли, Джон Лилли, Станислав Гроф, проводили эксперименты с психоделиками с целью «расширения сознания». Была разработана также методика психоделической терапии. Привыкания к психоделикам нет, однако вскоре был обнаружен другой отрицательный эффект их употребления – расшатывание психики, особенно неустойчивой, что может привести к возникновению психоза. Использование психоделиков в любых целях было запрещено. Тем не менее в США есть племена индейцев, которые до сих пор употребляют пейот во время религиозных церемоний в соответствии с законом о свободе вероисповедания. Подобные ритуалы сохранились и у некоторых традиционных народов в странах Латинской Америки. . Индейцы считали, что душа человека в этих видениях встречается с духами («маниту») и общается с ними, а они оберегают ее носителя во всех его ипостасях.

Но мало иметь тотем, надо еще заставить его работать на себя. Лучший способ заручиться его помощью и заботой – это отождествиться с ним. А для этого опять-таки надо произвести ряд магических ритуальных действий, одним из которых является священный танец. Во время священного танца исполнители как можно более точно имитируют позы и движения тотемного животного. Этому перевоплощению способствуют также соответствующий костюм и маска. В большинстве традиционных культур маски используются для проникновения в «иные миры», где магия тотема проявлялась в полной мере. Впрочем, не всем в одинаковой степени удавалось «вживаться» в образ животного-тотема; те, кто особенно успешно «входил в образ», нередко становились шаманами, которым приписывались колдовские способности.

Шаман в традиционном обществе – еще более важная фигура, чем вождь. Вождь обладал властью в мире реальном, зато шаману подчинялись силы магические, в том числе магическая сила тотемного животного. И если для современных индейцев Северной Америки, уже давно интегрированных в постиндустриальное общество, кланы и тотемы представляют интерес в основном этнографический и служат средством самоидентификации, то в некоторых традиционных обществах до сих пор существуют тайные сообщества, связанные с образом того или иного животного, которые реально влияют на жизнь племени, а также на жизнь – и смерть – отдельного индивида. Речь в первую очередь идет об Африке и Латинской Америке. Впрочем, здесь не место повторять страшные рассказы о колдунах вуду. Конечно, многие так называемые цивилизованные люди верят в магию, но в конце концов оказывается, что все чудеса можно объяснить, и не прибегая к мистике (или им пока еще не нашли рационального объяснения).

Почему мифы продолжают жить в течение многих поколений, зачастую веками, почему люди до сих пор в них верят и придерживаются старых обычаев? Раз они существуют, как существуют «звериные» тотемы, значит, они занимают некую нишу в духовной сфере. Прежде всего, они объединяют людей одного клана, одного рода, одного племени. Вспомним детство, пору увлечения книгами о приключениях и индейцах. В ключевой сцене романа Фенимора Купера «Последний из могикан» враги разрывают рубашку на главном герое, прежде чем предать его мучениям, – и застывают в изумленном оцепенении, увидев вытатуированную на его груди черепаху. Из плененного неприятеля «Ункас, сын Чингачкука, один из сыновей великой Унамис – черепахи» немедленно становится вождем – он потомок могущественного рода и обладатель сильнейшего тотема (хотя черепаха, на мой непросвещенный взгляд, не отличается особо выдающимися качествами). Однако, как мне кажется, тут более важную роль играет другой фактор. Вера в тотем действительно придавала человеку силу и уверенность в себе.

Здесь, пожалуй, уместно сделать небольшое отступление в сторону психологии, в частности в область бессознательного психического. Тотчас же многие мои читатели вздохнут разочарованно: «А, понятно, Фрейд, психоанализ, либидо…» – и будут не правы. Потому что речь совсем не об этом. Фрейд только приоткрыл для нас целый пласт психики непознанного, а наука ушла с тех пор далеко вперед, и вовсе не эдипов комплекс или вытесненная сексуальность главное в бессознательном человека. В СССР изучение бессознательного было под запретом, психологи могли заниматься только сознанием – ведь советским человеком надо было управлять, а как можно контролировать бессознательное? Прорыв был осуществлен в 1979 г., когда благодаря усилиям моего учителя профессора Ф.В. Бассина в Тбилиси состоялся Международный симпозиум по проблемам бессознательного, в котором участвовало много иностранных ученых, и материалы симпозиума в четырех томах до сих пор представляют огромную ценность как в научном, так и в научно-практическом плане [10] О симпозиуме и Ф.В. Бассине можно узнать из моей статьи «Звездный час Филиппа Вениаминовича Бассина» в журнале «Природа» (1999. № 10. С. 98–104) или на моем сайте: http://www.olgaarnold.ru/zvezdnyi-chas-filippa-veniaminovicha-bassina-o-filippe-veniaminoviche-bassine-i-tbilisskom-simpozi-0 . . К сожалению, широкой публике эти феномены человеческой психики практически неизвестны.

Давайте договоримся: человеком (и в меньшей степени продвинутыми по эволюционной лестнице животными) управляют все-таки не гормоны, как сейчас модно утверждать, а мозг, высшие психические функции, которые контролируют поведение. Абстрактно-логическое мышление находится на уровне сознания, бессознательное оперирует в основном не словами, а образами. Вера опирается на бессознательное, у которого совершенно иная логика – на поверхностный взгляд, просто отсутствие таковой [11] «Иная логика» – это не мой термин, а известного французского психоаналитика Сержа Леклера: Леклер С. Бессознательное: иная логика // Бессознательное: природа, функции, методы исследования. Т. III. – Тбилиси: Мецниереба, 1978. С. 260–271. . Именно поэтому зачастую так трудно убедить в чем-то внушаемого человека, потому что убеждение действует на рацио, на сознательное психическое, но на бессознательном уровне все воспринимается наоборот (бессознательное, например, не воспринимает слова «нет», оно просто «теряется», и убеждение приобретает прямо противоположный смысл). Еще труднее убедить в чем-то не одного человека, а целую группу, толпу – недаром есть специальные ораторские приемы, направленные именно на внушение, и доказательства при этом совершенно не нужны.