Виктория Уильямсон - Мы – это музыка. Как музыка влияет на наш мозг, здоровье и жизнь в целом

А теперь перейдем к рассмотрению более широкого контекста нашей жизни. Пора выяснить, как в нас развивается определенная «музыкальная личность» и как она может влиять на жизненный путь.

Меня особенно увлекает тема музыкальной памяти. Почему, услышав какой-то мотив, мы сразу мысленно переходите к связанному с ним событию или человеку? Почему музыкальная память сохраняется во многих случаях, когда другие системы памяти отказывают или повреждаются? И почему музыкальные воспоминания регулярно повторяются, как заевшая пластинка, сводя нас с ума?

Тема памяти всегда меня завораживала. Я изучаю разнообразные аспекты психологии человека применительно к нашей музыкальной жизни, и при этом неизменно всплывает тема памяти. Исследуя способности людей с амузией, в итоге прихожу к работе памяти. Когда выясняю, как музыка может помочь изучению языка {289}, приходится обращаться к важной в этом роли памяти. Даже когда я рассматриваю положительное влияние музыки при уходе за онкобольными, на передний план выходит важность музыкальной памяти человека.

Что такое память? Для большинства людей это часть ума, помогающая вспомнить список покупок или пин-код и при этом с удовольствием запихивающая в самый дальний уголок информацию о том, куда мы дели ключи. Для меня память – подсказка в понимании опыта сознательного существования, обучения и ощущения идентичности; это клей, который удерживает нас в настоящем времени, позволяя размышлять над прошлым и строить планы на будущее. Дальше мы увидим, какими губительными могут быть последствия разрушения памяти.

Термин «память» охватывает много различных процессов, которые позволяют сохранять и применять информацию и влиять на жизненные события {290}. В этой главе обсуждаются две главные системы, на которых я остановлюсь подробнее: эпизодическая и семантическая память.

Эпизодическая – память на события во времени, а семантическая память – статичные знания. Рассмотрим апельсин (просто я ем апельсин, когда пишу эти строки): эпизодическое воспоминание о нем может быть воспоминанием о походе по магазинам, когда вы в последний раз покупали апельсины, или воспоминанием о чудесном обеде с апельсинами на десерт; а семантическим воспоминанием будет знание о том, как съесть апельсин или приготовить блюдо с апельсином в качестве ингредиента.

У эпизодических воспоминаний есть временной элемент, то есть вы можете заново воспроизвести их в воображении. Они могут быть и автобиографическими, если это воспоминания о событиях, которые с вами случились. При воспоминаниях этого вида люди могут снова представлять себя в той ситуации, полагаясь на способность прибегать к «мысленному путешествию во времени» (определение психолога Энделя Тулвинга).

Но есть и другая, скрытая система памяти. Имплицитные воспоминания – это виды знания, которые трудно описать. Обычно это наши навыки и умения: игра на музыкальном инструменте, езда на велосипеде или вождение автомобиля, плавание или ходьба. Невозможно словами описать все знания, необходимые для езды на велосипеде: можно давать ученику указания, но в конце концов ему придется просто сесть на велосипед и попытаться ехать. Чтобы освоить эту сложную деятельность, ему нужно сформировать собственные понятия о различных мышечных движениях, трудностях сохранения равновесия и зрительных навыках. Имплицитные воспоминания создаются подсознательно и незаметно способствуют действиям в повседневной жизни.

У этих систем памяти есть различия, но они также в чем-то пересекаются и взаимодействуют. Для большинства семантических воспоминаний нужно, чтобы сначала сформировалось эпизодическое. Имплицитные воспоминания могут также возникать как ряд фактов и событий, которые поначалу свежи, а затем постепенно откладываются в памяти, так как больше не требуют сознательного доступа или внимания. Любому, кто освоил какой-то навык, знаком этот процесс – когда переходишь от усердных, сосредоточенных размышлений к автоматическому навыку, требующему гораздо меньше усилий Поэтому системы памяти, которые я описала, – это не отдельные «ящики для хранения» у нас в уме, а переплетенные процессы, играющие различные роли в зависимости от задачи или проблемы, которую мы пытаемся выполнить или решить. Они – часть крупной сети, которая слаженно действует, чтобы мы могли познавать и понимать окружающий мир.

В этой главе я устрою для вас «экскурсию» по музыкальной памяти, уделяя особое внимание крайним проявлениям склонности помнить или забывать свое музыкальное прошлое, а иногда невольно возвращаться в него снова и снова. Рассматривая необычные и зачастую недостаточно понятные особенности музыкальной памяти, исключительные случаи способностей и потерь в этой области, мы в уникальном ракурсе рассмотрим будничные виды взаимодействия, свойственные всем благодаря музыкальности ума.

Музыканты, стремящиеся стать исполнителями мирового уровня, сталкиваются с уникальными сложностями. Последние лет 200 существует мода – концертировать по памяти. Это относится не ко всем видам выступлений, но самым характерным примером можно назвать стиль виртуозов, когда музыкант-звезда стремится продемонстрировать свои умения. В наши дни можно увидеть выступления по памяти даже на конкурсах молодых музыкантов; а когда я была учителем, те, кто умел играть произведения по памяти, могли рассчитывать на более высокие оценки.

Признаюсь, что для выступлений моя музыкальная память никуда не годится. Я никогда не требовала от учеников игры наизусть и предпочитала, чтобы у них были ноты на случай, если произведение вдруг вылетит из головы. Несомненно, это предпочтение возникло из-за собственного опыта: я никогда не выступала по памяти. Если даже не учитывать страх перед аудиторией, не позволявший часто концертировать, я всегда была визуальным музыкантом. Когда думаю о музыке или пытаюсь играть по памяти, ноты прокручиваются перед глазами. Со временем я убедила себя, что некоторым от природы дана способность хорошо играть по памяти, просто я не вхожу в их число.

Казалось, мой вывод нашел подтверждение, когда я впоследствии стала судьей музыкальных конкурсов и увидела, как участники играли по памяти. Все это выглядело так легко… и совершенно невероятно. Кроме того, есть истории о людях с выдающейся музыкальной памятью. Особенно часто ссылаются на один случай из жизни Артуро Тосканини – дирижера начала XX века.