Альфред Брэм - Жизнь животных, Том II, Птицы

Следует также учитывать, что многие данные Брема, касающиеся поведения птиц, просто неверны – и не по вине Брема, разумеется. Птицы – животные с ярко выраженным территориальным инстинктом, в клетках с ограниченной территорией ведут себя совсем иначе, чем в природе, проявляют заметно более выраженную агрессивность к противнику или сопернику (часто кончающуюся плачевно, поскольку противник не в состоянии убежать). Мало того, искусственное соединение в одной вольере птиц, никогда не встречающихся «лицом к лицу» в природных условиях, также может привести к искаженному поведению, результатом которого часто является трагедия. Нужно помнить, однако, что этология как наука развилась лишь в середине ХХ века, а до тех пор поведением животных занимались лишь зоологи-любители, что привело к субьективному, часто несправедливому подходу.

Наблюдения птиц в природе, как ни странно, получили развитие лишь с середины XIX века. До этого основное внимание уделялось рассказам охотников и обработке трофеев. В ХХ веке наблюдение за птицами приняло массовый характер и стало почти профессиональным увлечением миллионов людей, благодаря которым удалось узнать много нового о поведении птиц в природе. Естественно, развитие оптики во многом способствовало таким наблюдениям. Появление телескопических объективов, приборов ночного видения, видеосъемки продвинуло науку о поведении птиц далеко вперед. Один из новейших методов наблюдения за миграциями и передвижением птиц – телеметрия, наблюдения с воздуха, радиолокация. Не только не потерял своего значения, но и продолжает развиваться метод кольцевания, впервые примененный в 1740 году. Ныне существует несколько международных центров обработки данных, получаемых при кольцевании. В настоящее время только в США и Канаде более двух тысяч человек ежегодно кольцуют около 600 тысяч птиц. Число птиц, ежегодно кольцуемых во всем мире исчисляется миллионами.

Субъективный подход – самый настоящий «конек» Брема. Современный исследователь порой становится в тупик, столкнувшись с такими эмоциональными определениями птиц, как «самый совершенный», «тупой», «недружелюбный», и т.д., причем часто эти качества приписываются пернатому населению планеты весьма произвольно. Часто «тупыми» Брем называет птиц, не отличающихся певческими способностями (хотя это качество у птиц – как и у людей, вовсе не обязательно признак ума), или плохо и неохотно приручающихся (следует помнить, что приручаются в основном виды, ведущие стайный, социальный образ жизни, так что «нелюдимость» птицы вовсе не является недостатком ее характера, а просто одной из особенностей ее биологии). Как результат, хороши оказываются те виды, которые способны прижиться в клетках и радовать человека своим пением, что, конечно, свидетельствует об определенном оценочном прагматизме.

Птицы – существа, обладающие сложным поведением, часто жестко инстинктивным, часто – вполне рассудочным, причем эти качества у них переплетаются самым причудливым образом. Способность и потребность петь, например, является жестко инстинктивной, но тем не менее, каждая птица одного и того же вида вырабатывает свою, сугубо индивидуальную манеру, способна обучаться, перенимать опыт, совершенствоваться и т.д. (об этом будет сказано отдельно в разделе «певчие птицы»). Некоторые их действия более обусловлены врожденным инстинктом, чем другие – так, по мнению видного зоолога Конрада Лоренца, наиболее подчинено инстинкту вскармливание потомства (поскольку личный опыт здесь, особенно для короткоживущих птиц, бесполезен). В классе птиц, как и среди млекопитающих есть свои гиганты мысли (их особенно много среди всеядных птиц со стайным поведением), а есть и «середнячки», однако каждый биологический вид изыскивает свои способы процветания, и далеко не всегда они связаны с умственными способностями. Тем более, что современные исследования показали, что по уровню умственного развития птицы в целом не уступают млекопитающим. Так по способности к обучению в некоторых опытах голуби не уступают крысам, а вороны, сороки, майны и попугаи превосходят голубей. Способность мыслить у птиц обеспечивается не корой больших полушарий, а сильно развитыми базальными ядрами. По решению некоторых пространственных задач куры и голуби превосходят низших приматов.

Это разделение видов на «умные» и «глупые», с «хорошим» и «дурным» характером, бытующее во времена Брема привело еще к одному печальному последствию – исчезновению некоторых видов с лица земли. Истребление многих видов (гигантские эпиорнисы, существовавшие на острове Мадагаскар были, по всей видимости, полностью уничтожены туземцами) ради еды или сырья существовало всегда, но во времена Брема и позже оно приняло драматический размах. Птицы в этом смысле пострадали особенно сильно – печальный список насчитывает около 100 видов, среди которых такие печально известные, как странствующий голубь, дронт, бескрылая гагарка – аналог пингвина, обитавшая в северном полушарии и т.д. Нельзя сказать, чтобы все эти виды целенаправленно истреблялись за «глупость» или «вредность», хотя и такие примеры можно привести – об участи воробьев в коммунистическом Китае будет рассказано в примечаниях – но общий подход к живым существам, как к чему-то необязательному, заменимому, не имеющему абсолютного, ни от чего не зависящего права на существование вырисовался уже тогда. Печальные последствия этого подхода человечество расхлебывает и по сей день.

Экзотические птицы в изложении Брема выглядят гораздо «благородней» «наших» – поскольку рассказы путешественников о них содержат в основном сведения о «привлекательных» или «романтичных» сторонах их биологии. Вообще, отношение Брема к птицам сугубо личностное – стоит только прочесть раздел, посвященный синицам. И глупые они у него, и свирепые, и даже невзрачно окрашенные! И гнездо строят неряшливое, и с другими птицами ладить не умеют. Возможно, эти несправедливые обвинения вызваны как раз широким распространением синиц – частые пленницы в тесных клетках и вольерах зоологов-любителей, эти живые энергичные птицы, имеющие во время гнездования строго охраняемую территорию, на огороженном пространстве, набитом потенциальными врагами, действительно проявляли в стрессовых условиях немотивированную агрессию. Но, в природе эти птицы разумны, контактны и даже по своему «ксенофильны» – недаром их кормящиеся стаи часто смешиваются со стаями птиц других видов. Такое личностное отношение, конечно, украшает книгу и предает ей особый шарм, но оно же мешает использовать сведения, предоставляемые Бремом в качестве справочного материала.