Альфред Брэм - Жизнь животных, Том III, Пресмыкающиеся. Земноводные. Рыбы

Все пресмыкающиеся дышат медленно и долгое время могут обходиться без свежего воздуха. Можно сказать, что дыхание у них произвольнее, чем у теплокровных животных: при удобном случае они наполняют свои легкие и выпускают испорченный воздух понемногу, по мере надобности. Вместе с тем пресмыкающиеся выказывают иногда поразительную живучесть. Один ученый поместил гадюку под колокол воздушного насоса и выкачал оттуда воздух. Животное пробыло в безвоздушном пространстве 23 часа, но все еще показывало признаки жизни, и когда воздух был снова впущен под колокол, то гадюка совершенно ожила.

К этому присоединяется еще большая независимость спинного мозга от головного, почему даже обезглавленные пресмыкающиеся еще долго двигают своими членами.

Известен достоверный случай, когда черепаха, после того как ее обезглавили, еще в течение 11 дней двигала ногами; другая черепаха, у которой был срезан брюшной панцирь, вынуто сердце и все внутренности, на другой день сама перевернулась и поползла. Отсюда видно, что различные органы и члены пресмыкающихся до некоторой степени независимы от центральных жизненных органов. В связи с этим находится способность восстановления членов. У ящерицы отрубленный хвост вновь вырастает; раны, несомненно смертельные для других животных, у пресмыкающихся легко залечиваются.

Обладая незначительной собственной теплотой, пресмыкающиеся находятся в большей зависимости от наружной температуры, чем теплокровные животные. Чуть станет теплее, жизнедеятельность повышается, наоборот, в холодную погоду пресмыкающиеся как бы замирают, иногда даже цепенеют. Вот почему все они так любят солнечную теплоту, и для них высшим наслаждением является возможность погреться на солнечном припеке.

Душевные способности пресмыкающихся развиты весьма незначительно. Все высшие проявления деятельности головного мозга у них только намечены и то по большей части весьма слабо. Способность распознавать окружающие явления замечается только у немногих животных этого класса. Обман чувств, наоборот, замечается у них часто. О способности рассуждать почти не может быть и речи.

Некоторая способность запоминать местность, ограниченная способность распознавать съедобное от несъедобного, еще того меньше – полезное от вредного, понимание опасности – вот и все почти проявления их душевной деятельности. Кроме того, у многих пресмыкающихся высказывается возбуждаемость, злоба, гнев, коварство и т. п. О хитрости в применении к пресмыкающимся можно говорить лишь только условно.

Привязанность этих животных к другим, взаимная любовь между самцами и самками или к детенышам – точно так же подвержена большому сомнению. Даже заботы о потомстве сведены у них до минимума и в большинстве случаев оканчиваются с кладкой яиц.

Тем не менее некоторым пресмыкающимся, несомненно, свойственна некоторая опытность, и в известных случаях они умеют надлежащим образом употребить ее в дело. Так, напр., ядовитые змеи прекрасно сознают силу своего смертоносного оружия и спокойно ожидают результатов ранения жертвы ядовитым зубом.

Наконец, каждое пресмыкающееся до некоторой степени может быть приручено, т. е. мало-помалу привыкает к человеку, который дает ему пищу. Однако оно с трудом может отличить это лицо от другого и скорее видит в нем привычное явление, связанное с приемом корма. Крокодилы, ящерицы, черепахи и даже змеи постепенно могут приучиться выходить на определенный свист или какой-либо другой звуковой сигнал; крокодилов и змей можно даже отучить от кусания, но и то в очень ограниченной степени. Так называемые ручные пресмыкающиеся всегда остаются опасными. О привязанности к приручителям не может быть и речи, скорее можно рассчитывать на страх перед наказанием, да и то лишь отчасти.

Даже между собой эти животные не имеют дружелюбного общения. Десятки крокодилов, ящериц или змей греются на солнышке рядом, сотни черепах плавают бок о бок – но ни одно из этих животных нисколько не заботится о другом, а исключительно о самом себе; общество никогда не приходит на помощь своему сочлену, и вообще об общественной жизни у них не может быть и речи.

Деятельность пресмыкающихся проявляется преимущественно ночью или в сумерки, хотя есть между ними и настоящие дневные животные. Добычу они себе находят главным образом в животном царстве: начиная от мелких насекомых и червячков и кончая средней величины млекопитающими, не исключая и человека – все платят дань пресмыкающимся.

Почти все пресмыкающиеся проглатывают свою добычу целиком, почему проглатывание пищи у многих составляет немалый труд и требует специальных приспособлений в устройстве пасти и глотки. Пищи они пожирают сравнительно много, но зато очень долго могут поститься. Один уж оставался без пищи в течение 311 дней!

Кладка яиц происходит обыкновенно весной. Гнезда почти никогда не устраиваются, а в большинстве случаев для помещения яиц служит первая попавшаяся нора, трещина или щель, но иногда яйца кладутся и прямо на мох или между камнями. Черепахи обыкновенно закапывают яйца в песок на берегу водоема, где они живут.

В умеренных широтах к зиме, а в жарком поясе с наступлением неблагоприятного сухого времени года пресмыкающиеся зарываются в землю или прячутся в глубокие трещины или норы и там впадают в оцепенение, соответствующее зимней спячке млекопитающих.

Побудительной причиной и у них также является падение температуры, как сообщает Шинц: «Что животные, которые в бодрствующем состоянии могут без вреда для своего здоровья поститься целыми месяцами и проводят без пищи зиму, это очень понятно. С другой стороны, здесь наблюдается тот же закон, что и при зимней спячке млекопитающих, именно: потребление питательных соков все-таки продолжается, что ясно доказывается фактом гибели пресмыкающихся, если осенью перед спячкой у них был недостаток в пище. Однако судить о том, насколько приостанавливаются во время зимнего сна жизненные функции и какие из них совершенно прекращаются, довольно трудно, так как эти функции и во время бодрствующего состояния могут быть прерваны у животного без вреда для его жизни. По всей вероятности, сохраняется одно, и то более медленное и прерывистое, кровообращение; дыхание почти совсем прекращается, чему и не нужно удивляться при незначительном содержании кислорода в крови этих животных. Слишком сильный и продолжительный холод губителен и для них. Во время зимней спячки вес пресмыкающихся немного уменьшается, что и доказывает трату органических веществ: черепаха, весившая перед спячкой 4 фунта 9 унций, потеряла до февраля 1 фунт 5 др. весу. Тем не менее животные пробуждаются отнюдь не бессильными; напротив, скорее проявляют особенное оживление после зимней спячки».