Илья Рухленко - Что ответить дарвинисту? Часть I

Если такие милые сюрпризы с массированной «генетической конвергенцией» продолжат стабильно обнаруживаться и дальше, то разнообразным «народным просветителям», посвятившим долгие годы проповедям дарвинизма среди населения с помощью именно «фактов генетического родства», наверное, придётся просто застрелиться от стыда.

Хотя какое-то не слишком человеколюбивое напутствие я сейчас высказал. Надеюсь, это напутствие никто всерьез не воспримет. Даже самый совестливый верующий дарвинист. Я призываю всех верующих дарвинистов – после того как окончательно выяснится, что «генетические доказательства эволюции», на самом деле, никуда не годятся – не впадайте в депрессию и не стреляйтесь. Примите этот факт с мужеством, и продолжайте жить. Ведь помимо «генетических доказательств эволюции», существуют еще и другие «доказательства». Например, Вы можете продолжать «доказывать эволюцию» с помощью ссылок на выведение разных пород собак и голубей. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало.

Наконец, в контексте завершения разговора о филогенетических конфликтах, интересно узнать, что обнаружены и такие факты, которые по своему смыслу прямо противоположны озвученным выше, но тем не менее, тожеявляются филогенетическими конфликтами.

Выше мы увидели, что вопреки эволюционным ожиданиям, совершенно неродственные таксоны (чрезвычайно удаленные друг от друга на «древе жизни» в рамках современной теории эволюции), тем не менее, почему-то обладают сходнымигенами, выполняющими сходные функции. Или даже целыми комплексамисходных генов.

Однако современная генетика установила и такие факты, когда наоборот, родственныетаксоны используют совершенно разныегены. Причем не где-нибудь, а на фундаментальных этапах собственного развития.

Например, в работе (Klomp et al., 2015) неожиданно обнаружилось, что за формирование передне-задней оси тела у мух дрозофил и комаров-звонцов отвечают разныегены. Причем это различие состоит отнюдь не в единственном гене, а в рядегенов, которые должны работать согласованнодля того, чтобы передне-задняя ось личинки сформировалась правильно (Klomp et al., 2015). Более того, сам принцип, использующийся для «разметки» головы и хвоста у дрозофил и у комаров-звонцов оказался, по сути, противоположным(Klomp et al., 2015). То есть, здесь различия такого масштаба, которые явно не получить единственнойслучайной мутацией.

Но ведь мухи и комары относятся к одному отряду насекомых (двукрылые). А формирование «переда и зада» в ходе развития личинки – это фундаментальный этап, критически влияющий на весь дальнейший ход этого развития. Так каким же образом получилось, что гены, отвечающие за формирование головы и (пардон) зада насекомого – получились разнымиу представителей одного и того же отряда насекомых? Как такое могло произойти, если исходить из теории эволюции?

Допустим, в далеком прошлом жил некий общий предок всех двукрылых (или вообще всех насекомых). И каждой особи этого «общего предка» на раннем этапе индивидуального развития всякий раз надо было определяться – на каком конце тела у неё будет находиться голова, а на каком конце – хвост. Для решения этой задачи, у воображаемого «общего предка всех двукрылых насекомых» должен был быть (уже) какой-то специальный биохимический механизм, который обеспечивался соответствующими генами. Это были очень важные гены. Ведь без них можно получить вообще безголовуюличинку. Или, наоборот, личинку с двумя головами (где вторая голова будет вместо хвоста).

И вот получается, что в один прекрасный день, в какой-то линии потомков этого «общего предка» – гены, формирующие голову и хвост, просто взяли, и заменилисьна совершенно другие. На такие, которые размечают передне-заднюю ось насекомого с помощью совершенно другогопринципа работы (Klomp et al., 2015). Причем, чтобы этот механизм работал, несколько новых генов должны взаимодействоватьдруг с другом определенным образом.

Интересно, как такое вообще могло произойти, да еще и чисто случайным путем?

Существует хорошая русская поговорка:

– Коней на переправе не меняют (С)

То есть, начинать в критический момент заменять чего-нибудь уже работающее на нечто другое – чревато не слишком удачным исходом. А ведь в нашем случае меняют даже не коней – заменяются такие гены, которые, по сути, определяют – получится ли насекомое жизнеспособным, или же оно обречено погибнуть вследствие критического уродства? Интересно, какова вероятность такой успешной «замены генов на переправе»? Еще раз подчеркнем – здесь была замена не одного (уже работающего!) гена, а нескольких. Причем замена на такие новые гены, у которых еще и подход к этой (старой) работе совершенно другой.

И такая замена должна была осуществиться не в результате продуманного генетического дизайна (что легко можно себе представить), а просто «методом случайного тыка» – серии случайных мутаций, случайно изменявших генотип насекомого в случайных местах… Тем не менее, мы наблюдаем то, что наблюдаем – у двух насекомых, принадлежащих к одному и тому же отряду, имеются совершенно разные генетические пути формирования передне-задней оси личинки.

Причем этот удивительный факт мы созерцаем на фоне… упорного сходства(других) управляющих генов у таких животных, которые разделены полумиллиардомлет (предполагаемой) эволюции – это и сходные гены (Pax), управляющие «разметкой» глаз у медуз, мух и мышей. И комплекссходных управляющих генов, который формирует конечности позвоночным и крылья насекомым (на ранних стадиях), при этом демонстрируя целый рядповторяющихся аналогий. Причем аналогий весьма подозрительных, поскольку конечности позвоночных и крылья насекомых, вообще-то, негомологичны друг другу.

Что и говорить, «неисповедимы пути твои, эволюция».

Однако в контексте нашей беседы о «генетических доказательствах эволюции», нам здесь важно вот что – сегодня известны многочисленные факты, когда далекиебиологические таксоны почему-то имеют сходныегены (выполняющие сходные функции)… но также известны факты, когда близкиебиологические таксоны почему-то имеют разныегены, хотя эти гены задействованы в важнейших процессах индивидуального развития. Вследствие чего их изменение «на ходу» трудно себе представить.

Вот такие вот они неисповедимые, эти «генетические доказательства эволюции».