Илья Рухленко - Что ответить дарвинисту? Часть I

Тем не менее, несмотря на наличие серьезных оправдательных аргументов, критические замечания были громогласно озвучены, и многократно усилены научно-популярной прессой. В итоге, оправдательные аргументы просто «утонули» в общем хоре критики «эволюции березовой пяденицы» . Стало ясно, что «публика требует» новых, дополнительных исследований. А иначе эту публику никак не успокоить.

И такие (новые) исследования были проведены. На этот научный подвиг решился Майкл Маджерас. Подвиг состоял в том, что в своих шестилетних исследованиях Майкл Маджерас в общей сложности вырастил и задействовал в экспериментах 4864бабочек. Что стало абсолютным рекордом для такого рода исследований (Cook et al., 2012).

В новом исследовании Маджерас учел критические замечания, сделанные в адрес работ Кэттлуэлла, и постарался организовать эксперименты по такой методике, которая была лишена этих недостатков.

Во-первых, бабочки выпускались на свободу в темное время суток. Поэтому они могли спокойно выбрать себе место для отдыха. Это место (которое выбрала бабочка) затем отмечалось, и далее за ним велось наблюдение. Поскольку березовая пяденица практически не летает днем, то исчезновение бабочки расценивалось, как акт хищничества птицы (Cook et al., 2012).

Во-вторых, бабочки выпускались на свободу небольшими партиями, не более 10 бабочек за ночь. В общей сложности бабочки выпускались в таких количествах, которые соответствовали их реальной численности в природе (Cook et al., 2012). Таким образом, очередное критическое замечание оппонентов к работе Кэттлуэлла (по поводу завышенной численности бабочек) тоже было снято.

К сожалению, сам Майкл Мадджерас не дожил до публикации своих результатов. Но результаты его работы были опубликованы другими специалистами (Cook et al., 2012). Эти результаты блестяще подтвердили более ранние исследования Кэттлуэлла.

Во-первых, оказалось, что березовые пяденицы всё-таки отдыхают на стволах деревьев. По данным Маджераса, большинство березовых пядениц выбрали в качестве места отдыха – горизонтальные ветви деревьев (52 % всех бабочек). Однако существенная часть бабочек самостоятельно выбрали для отдыха именно стволы деревьев (35 % всех бабочек). То есть, более третивсех березовых пядениц, оказывается, самостоятельно садятся отдыхать на стволы деревьев. Таким образом, получается, что критика в адрес Кэттлуэлла, что он сажал своих бабочек на стволы деревьев – не имеет принципиального значения. Потому что очень существенная часть березовых пядениц, действительно, отдыхает на стволах деревьев. И наконец, небольшая часть бабочек (около 13 %) выбрали для отдыха тонкие веточки деревьев (Cook et al., 2012).

Кроме того, оказалось, что нет никакой (статистически значимой) разницы между теми местами отдыха, которые выбирают для себя светлые формы бабочек и местами отдыха, которые выбирают темные формы бабочек (Cook et al., 2012). То есть, предположение о том, что разные цветовые формы бабочек выбирают для отдыха разные места (в соответствии с собственной окраской) – не подтвердилось. [128] Интересно, что не умеют выбирать соответствующий фон не только бабочки, но и более высокоорганизованные животные. Например, в ходе сравнительно недавнего исследования выяснилось, что зайцы не умеют подбирать фон, соответствующий их текущей окраске (Zimova et al., 2014). В результате в природе может складываться такая ситуация (особенно осенью или весной), когда белый заяц сидит на темно-коричневой прогалине, которая еще (или уже) не покрыта снегом, и наверное думает, что он отлично замаскировался.

Кроме того, пойдя навстречу критике, раздавшейся даже со стороны неспециалистов, Маджерас дополнительно проверил еще и версию избирательного хищничества летучих мышей. Оказалось, что летучие мыши, конечно, тоже едят березовых пядениц. Но никакой избирательности в поедании светлой и темной формы березовых пядениц летучими мышами – не было установлено. Что, в общем-то, не удивительно, поскольку летучие мыши, во-первых, охотятся на бабочек только во время полёта, а во-вторых, при этом они ориентируются не столько на зрение, сколько на ультразвук.

И наконец, результаты наблюдений, собственно, хищнического давления птиц на березовых пядениц показали, что, во-первых, хищничество птиц в отношении березовых пядениц имеет существенный характер (примерно на уровне 20–30%). Около четверти всех случаев хищничества Майкл Маджерас непосредственно наблюдал в бинокль. В качестве хищников были отмечены 9 видов птиц: зарянки, лесные завирушки, большие синицы, лазоревки, черные дрозды, скворцы, крапивники, сороки и малые пестрые дятлы (Cook et al., 2012).

А во-вторых, вследствие избирательногохищничества птиц, в незагрязненных условиях светлая форма березовой пяденицы, действительно, имела преимущество в выживании перед темной формой. Это преимущество составило в среднем за шесть лет наблюдений примерно 9 %. Понятно, что для естественного отбора это весьма существенная разница, которая вполне могла привести к той быстрой смене господствующей цветовой формы, которая реально наблюдалась во второй половине 20 века. То есть, давление естественного отбора , равное примерно 10 %, вполне могло привести к столь широкому распространению соответствующего признака в популяциях бабочек примерно за 40 поколений (см. выше).

Вот на этом в истории изучения механизмов быстрой эволюции березовой пяденицы, похоже, и была, наконец, поставлена жирная точка. Можно, конечно, продолжать настаивать на том, что эта эволюция была обусловлена какими-то другими причинами (например, похищением всех лишних бабочек инопланетянами). Или, недавно была еще выдвинута версия тоже естественного отбора , но уже под действием другого фактора – было предположено, что темная форма бабочки более устойчива к химическому загрязнению. Однако уже установленной разницы в силе хищнического давления птиц в зависимости от окраски бабочки и фона укрытия, уже вполне достаточно, чтобы объяснить наблюдавшуюся смену одной цветовой формы бабочки на другую.

Общих выводов из этой истории можно сделать два. Во-первых, история «эволюции березовой пяденицы» – это, скорее всего, действительно, история естественного отбора . Во-вторых, данная история крайне поучительна – она учит верующих дарвинистов, как надо доказыватьэволюцию под действием естественного отбора.

Если Ваш дарвинист вообще не понимает, как это следует делать – отправляйте его к истории березовой пяденицы.

Если Ваш дарвинист делает слишком легковесные заключения по этому поводу – отправляйте его к истории березовой пяденицы. То есть, если верующий дарвинист любые найденные примеры любых изменений организмов – сразу же объявляетименно результатом действия естественного отбора (и никак иначе) без всяких доказательств… отправляйте его к истории березовой пяденицы.