Александр Невзоров - Происхождение личности и интеллекта человека

Исследования, специально посвященные электроэнцефалографиче- скому «рисунку» мышления, почти всегда (с незначительными отклонениями) регистрируют обычные колебания альфа-ритма, легкое усиление бета-активности, чуть (всплесково) меняясь при добавлении в процесс мышления различных эмоциональных компонентов (Ланге Дж., Сторм Ван Левен В., Верре П. Корреляция между психологическими и электроэнцефалографическими явлениями II Электроэнцефало- графическое исследование высшей нервной деятельности, 1962).

Вернемся к Дж. Олдсу и его экспериментам.

Opportune, при всей уникальности опытов как самого Олдса, так и его последователей история, начавшаяся в лаборатории Хэбба, не получила ни продолжения, ни развития, ни завершения.

Она оказалась лишь подобием «дудочки крысолова». Десятки физиологов во всем мире завороженно повторяли опыт с электрическим самораздражением, но возникающие на его основании гипотезы — умирали в момент их рождения.

Так произошло с «оперантной» теорией самого Д. Олдса (1960), с версией £ Грастиана (1968) о «возвратном торможении пирамидных клеток гиппокампа», с предположением С. Гликмана и б. Шиффа (1967) о наличии «биологической системы подкрепления», с концепцией Д. Дэйча (1960) о «мотивационной системе» et cetera (всего было, если не ошибаюсь, не менее 12 гипотез). Тупиковость любой из этих версий была настолько очевидна, что олдсовский эксперимент, как не получивший никакого вразумительного объяснения, в результате был просто забыт нейрофизиологией. Мы не найдем даже упоминания о нем в любом из авторитетных сводных трудов недавнего времени. Ни у Г Шеперда (1983), ни у Д. Николлса, А. Мартина, Б. Валласа, П. Фукса (1975) — о крысиной истории нетуже ни единого слова, хотя никто и никогда не ставил под сомнение научную добросовестность экспериментов с са- мораздражением и их впечатляющий наглядный результат.

Вероятно, «тупиковость» гипотез была изначально предопределена некорректностью формулировок, употребляемых как самим Д. Олдсом, так и всеми его последователями.

Обратим внимание на следующий факт.

Даже в протоколах опытов широко и концептуально употребляются такие понятия, как «удовольствие», «центр удовольствий», «поощрение», «подкрепление» и другие термины, не только не имеющие никакого нейрофизиологического смысла, но и вносящие в суть происходящего существенные искажения.

Как мы помним, Иван Петрович Павлов категорически не рекомендовал при трактовке экспериментов переходить на «чужой» язык, «чужие» понятия, каковыми являются любые термины из арсенала психологии: «До сих пор этот отдел в значительной своей части пользовался чужими понятиями — психологическими понятиями. Теперь получается возможность вполне освободиться от этой крайне вредной зависимости. <...> Итак, физиолог в данном пункте оставил твердую естественнонаучную позицию. И что он приобрел вместо нее? Он взял понятия из того отдела человеческого умственного интереса, который, несмотря на свою наибольшую давность, по заявлению самих его деятелей, не получил еще до сих пор права называться наукой» (Павлов И.П. ПСС, 1951. Т. Ill, кн. 1).

Ad verbum, Ч. С. Шеррингтон тоже обращал внимание на недопустимость и бессмысленность, как он выражался, «поддельной» или «псевдоэффективной» терминологии (Woodworth R.S., Sherrington C.S. A Pseudoaffective Reflex and its Spinal Path, 1904).

Приведем простой пример того, как неточные, чужие термины способны исказить и даже обессмыслить восприятие физиологического процесса. Это несколько отвлечет от темы, но я постараюсь быть предельно краток.

Ознакомившись с описаниями опытов, сделанными самим Дж. Олдсом, мы обнаружим следующие, puto, абсурдные формулировки: «крыса раздражает свой мозг», «животное совершает раздражение своего мозга», «когда крыса наступает на педаль, она производит раздражение собственного мозга» (Olds J. Differentiation of Reward Systems in the Brain by Self-stimulation Technics, 1960).

Рассмотрим протокол другого подобного эксперимента и вновь обнаружим: «Обезьяна научилась замыкать контакт триггера с частотой этих сокращений и производила до 18 раздражений своего мозга в 1 сек. Обезьяна действовала таким образом в течение 20 часов до полного изнеможения, производя около 200 000 раздражений» (Lilly J. Learning Motivated by Subcortical Stimulation, 1960).

Tamen обратимся и к самому академичному из описателей, к Питеру Милнеру, но и у него «раздражение мозга может доставить животному удовольствие», «кошки, обученные нажимать на рычаг, чтобы получить раздражение мозга» (Milner Р. М. Physiological Psychology, 1970).

В отношении прочих существ (коз, дельфинов, собак, голубей, людей),

на которых проводились опыты с самораздражением, исследователями употреблялась сходственная фразеология.

Легко заметить, что в соответствии с этими формулировками и у П. Милнера, и у Дж. Лилли, и у Дж. Олдса в их опыты вовлечены какие-то необычайные, волшебные существа «крыса», «обезьяна», «кошка», т.е. некие вненаучные «образы», распоряжающиеся собственным мозгом для получения «удовольствия».

В данном случае — это не мелочная придирка к «вопросам стиля» или удобствам номинаций; это констатация типичного «переворота» понятий и той некорректности, что, вероятно, и включает известный principium ludi domini, при котором факты обрушивают друг друга, заводя в тупик любую гипотезу.

Вероятно, следует уточнить, что «крыса», «кошка», «дельфин», «коза», «обезьяна» или «человек» (у Сэм-Якобсена и Торкильдсена) к самораздражению никакого отношения не имели. Самораздра- жение производили сходственные у всех этих животных структуры мозга, а уж какое именно «тело» использовалось ими для обеспечения этого воздействия, крысиное, человеческое или кошачье, принципиальным не является.

Тут следует отметить, что понятие «удовольствие» при всей его расплывчатости сильно разнится для столь морфологически несхожих существ, как крыса, кошка, обезьяна, голубь, коза, homo или дельфин.

В этом контексте становится понятна малая уместность терминов «поощрение», «подкрепление», «удовольствие» и настоятельная необходимость очистки результатов опыта Дж. Олдса от «словесной шелухи».

Кроме того, схема самого Дж. Олдса не оставляет сомнений в том, что раздражению подвергались те области, что при штатных воздействиях среды генерируют отнюдь не «блаженство», а различные агрессии, активность ассоциативной «базы» гиппокампа, корти- копетальные и кортикофугальные связи, моторику et cetera (илл. 60).

Necessario notare:

Что физиологические, эмоциональные, адаптивные состояния крыс (или иных подопытных) при электрораздражениях не сходствовали с последствиями применения к ним фармакологических препаратов наркотизирующего, депрессирующего или возбуждающего типа.