Дэвид Бах - Фактор латте. Три секрета финансовой свободы

– Дело в том, что… – медленно начала она. – То, о чем я хотела поговорить…

Неожиданно зазвонил телефон. Она машинально взглянула на экран и удивилась, увидев входящий номер.

– Подожди секунду, – сказала она, взяв трубку. – Привет, у тебя все в порядке? – ответила Зои по телефону.

Какое-то время слушала голос в трубке, вяло кивая.

– Конечно, – пробормотала она, – я приеду сегодня же вечером.

Девушка положила трубку и посмотрела на Барбару.

– Прости, мне нужно идти. Это мама.

Всю дорогу до станции Пенн-стейшн Зои ругала себя. Она должна была предвидеть. Нужно было быть внимательней.

Она села в поезд и отправилась в долгий путь на север штата Нью-Йорк. Покипси, Олбани, Скенектади… Ее мама все время повторяла: «Я в порядке, Зои, просто устала». Но Зои должна была догадаться. Конечно, мама сильно переживала, когда отца сократили, а потом еще этот переезд в более маленькую квартиру… Этот грипп, про который она все время твердила, что никак не может его одолеть. Постоянные боли в спине. Ютика, Онайда, Сиракьюс… «Я поправлюсь», – уверяла мама. И Зои позволяла себе верить ей.

Она продолжала ругать себя, подъезжая на такси к больнице. Здесь оказалась ее мама после внезапного обморока, когда направлялась к машине с двумя большими сумками продуктов. К больнице, где у ее мамы уже взяли целый ворох разных анализов.

Это был не грипп, и о том, что все будет хорошо, речи уже не шло. Это была не просто усталость и не просто стресс. Это был рак, и ее мама умирала.

– Боюсь, что это опухоль в поджелудочной железе, – сказал врач. – Из тех, что появляются словно из ниоткуда.

Но ведь ничто не появляется просто так, из ниоткуда!

– Я должна была предвидеть, – прошептала Зои, – должна была быть более внимательной.

Зои сделала глубокий вдох и вошла в медучреждение.

Она нашла нужную палату и проскользнула в полуоткрытую дверь, крепко обняла отца и пробормотала слова утешения, затем села на стул у кровати.

– Мам? – прошептала девушка.

Веки мамы зашевелились, она открыла глаза.

– Милая, – проговорила она. Опять закрыла глаза и затем снова открыла. – Мне не следовало тащить такие тяжелые сумки, – сказала она и слабо засмеялась.

Зои улыбнулась и почувствовала, как у нее защипало глаза.

– Шшшш, – сказала она.

Мама нащупала ее руку.

– Зои, – обратилась она к дочери, на этот раз с серьезным видом. – Я всегда говорила тебе, чтобы ты радовалась тому, что у тебя есть.

– Я знаю, мама. Я радуюсь, правда.

Мама притянула ее ближе, и Зои удивилась, что у мамы нашлись на это силы.

– Не надо.

Зои наклонилась вперед:

– Чего не надо, мам?

– Не надо, Зи. Не соглашайся.

– Ш-ш-ш, – снова сказала Зои. – Тебе нужно беречь себя.

– Помоги мне приподняться, – сказала мама, с трудом принимая полусидячее положение. Она снова взяла дочь за руку. – Послушай меня. Не довольствуйся тем, что у тебя есть. Я люблю твоего отца, люблю тебя, и меня нельзя назвать несчастной женщиной. – Она сделала паузу, то ли подыскивая нужные слова, то ли просто собираясь с мыслями, чтобы закончить фразу. – Но есть так много вещей, которые я не успела сделать.

– Мам… – начала Зои.

– А теперь помолчи. И слушай. Я не хочу умирать с сожалением, Зои. Обещай мне, что не будешь жить в полсилы. Проживи свою жизнь на все сто .

– Мам…

Мама крепко, насколько позволяло самочувствие, сжала ее руку:

– Пообещай мне.

На глаза Зои навернулись слезы.

– Обещаю.

К большому удивлению всех, особенно врачей, на следующее утро мать Зои чувствовала себя значительно лучше.

– Она в стабильном состоянии, – объявил отец, как только Зои вошла в тесную родительскую кухню. – Опасность все еще есть, но врачи среагировали быстро. Они не ожидают, что она пойдет на поправку , но в данный момент, во всяком случае, дела идут лучше, чем они прогнозировали.

Они с отцом по очереди сменяли друг друга в больнице и вели разговоры до глубокой ночи. Мама в основном спала.

В течение долгих часов, проведенных у кровати матери, Зои много думала. Она раз за разом возвращалась мыслями к разговору с Генри тем утром в пятницу. Когда он спросил, что было для нее самым важным в жизни, она назвала свободу, приключения и красоту .

Теперь ей подумалось, что, возможно, она что-то упустила. Что-то существенное.

Почему она не проводила больше времени с родителями в эти последние девять-десять лет? Да, она была занята. Она работала по восемь-девять часов в день, часто даже больше, плюс еще что-то, что приходилось доделывать ночами. Но зачем? Куда уходили все эти часы? Если они уходили не на то, что было для нее важно, не были вложены в то, что действительно имело значение, тогда в чем вообще был смысл?

– Я допускаю, что этот список не окончательный, – добавил он. – Без сомнения, ты захочешь пересмотреть его, отредактировать, что-то добавить.

Именно так сказал тогда Генри. И оказался прав.

Свобода. Приключения. Красота. И Семья.

В воскресенье отец купил ей обратный билет на автобус до Нью-Йорка, клятвенно заверив, что обязательно позвонит, если появятся какие-либо новости.

– Мы пока справляемся, а тебе нужно возвращаться и разобраться со своими делами.

– Делами? – сказала Зои. – Какими еще делами, папа?

Он крепко обнял ее, потом отпустил и поцеловал в макушку.

– Делами, которые помогут тебе сдержать данное маме обещание.

Утро понедельника. Двери вагона открываются, и поток людей несет Зои по серому переходу в Фултон-центр, в огромное пространство вокзала Oculus.

«Oculus – это когда нужно понять, где встать. То, где ты стоишь и что видишь оттуда, определяет картину. Это то, что создает нужную перспективу».

Зои проходит огромную витрину со свежесрезанными цветами: сегодня там только белые розы и белые лилии.

«Картинка формируется сначала в голове, до того, как ты ее запечатлеешь. Все начинается с этой картинки, она формирует все остальное. Твой oculus . Понимаешь, о чем я?»

– Думаю, что понимаю, – бормочет она на ходу.

Она снова, в сотый раз, задумалась о словах мамы: «Но есть так много вещей, которые я не успела сделать».

Девушка заходит в переход West Concourse и проходит мимо гигантского светодиодного экрана на стене. Сегодня на нем огромная панорама великолепного пурпурного восхода над каким-то умопомрачительным горным хребтом где-то на юго-западе Америки.

Зои останавливается, ждет. Появляется растянутый на весь огромный экран рекламный слоган:

Знаете, как воплотить в жизнь свои мечты?

Покупайте их… Доллар за долларом.

Она встает на полотно эскалатора, проезжает два этажа вверх и выходит в залитый солнцем стеклянный холл, после чего оказывается на улице и сворачивает в сторону Уэст-стрит. Солнце светит прямо в глаза. Она подходит к зданию, в котором находится ее офис, запрокидывает голову и смотрит высоко наверх, ища глазами что-то.