Крис Скиннер - Цифровой банк [Как создать цифровой банк или стать им] [litres]

О Майке Уолтерсе

Майк Уолтерс – глава направления национальных корпоративных платежей в Barclays Bank, Лондон. Он отвечает за продакт-менеджмент, эффективность и доходность линейки корпоративных платежных продуктов Barclays Bank, начиная от наличных платежей и заканчивая сложными интегрированными решениями для электронных платежей.

Уолтерс присоединился к Barclays по программе Business Leadership Graduate Programme в 2002 году после изучения права в Уорикском университете и получения степени магистра в Ноттингемском университете. С момента присоединения он успел поработать в разных командах специалистов по корпоративным связям, как национальным, так и транснациональным, обеспечив успешный переход ряда клиентов из списка FTSE 100 в Barclays. В начале 2007 года был назначен директором по продажам, курирующим транснациональные компании, со штаб-квартирами в Великобритании, странах Скандинавии и Нидерландах. В 2009 году становится региональным директором североамериканских финансовых учреждений вслед за образованием подразделения Global Transactional Sales. С 2010 года занимает текущую должность.

О Barclays Bank

Barclays Bank – крупнейший банк Великобритании, который опережает другие банки в области инноваций; в особенности это относится к операциям с банковскими картами и основным банковским услугам. Он был инновационным банком на протяжении многих лет. В 1966 году Barclays Bank первым в Соединенном Королевстве запустил кредитные карты, а в 1986-м – программы лояльности. Это первый банк, который начал принимать оплату счетов через интернет в 1997 году и представил бесконтактные платежи в Европе в 2011-м.

Дональд Норман,

соучредитель Bitcoin Consultancy

Биткоин (Bitcoin) – одно из первых практических воплощений идеи так называемой криптовалюты. Это безопасные цифровые деньги, которые могут использоваться всеми и везде, глобально. Биткоин разработан таким образом, что контроль за созданием и перемещением денег осуществляется методами криптографии, а не центральных властей. Подобная система запущена впервые. Несмотря на то что биткоин пока испытывает некоторые трудности, находясь на ранних этапах своей эволюции, многие полагают, что он может стать валютой будущего. Если это случится, что это будет означать для банков?

Начнем с того, что многие не знают, что такое биткоин.

Это наличные, цифровые наличные. Их можно использовать для покупки и продажи товаров и услуг. Что делает их особенными? Нет никакого центрального месторасположения, где чеканятся или печатаются монеты. Это просто зашифрованные данные, и вам не нужен никакой центральный банк или эмитент, поскольку у каждого в системе есть своя система учета. Сетевая по своей сути система демократично следит за историей операций и денежными суммами в обращении, не полагаясь на человеческую честность и не беспокоясь о человеческих ошибках. Это удешевляет операции.

Значительная часть публикаций в прессе, посвященных биткоину, отвергала его как некую диверсию. Вы с этим согласны?

Когда Филипп Циммерман создал PGP-шифрование [107], возникли опасения, что, попав в руки террористов, эта технология будет использована ими для шифрования их информации. Однако в целом шифрование во всех его форматах, бесспорно, сделало общество более безопасным. Таким образом, рассуждения прессы о биткоине как о чем-то диверсионном напоминают разговоры о том, что интернет используется только наркодельцами и торговцами порнографией. Да, биткоином можно воспользоваться незаконно, но плюсов для общества от его законного применения намного больше. Как и в случае с интернетом, биткоину предстоит пройти долгий путь, прежде чем он получит повсеместное распространение. Интернет тоже начинался как горстка протоколов и использовался технарями и разработчиками. А сейчас это мейнстрим. То же самое происходит на наших глазах с биткоином. Принятие нового продукта – это результат развития инфраструктуры и повышения удобства пользования.

Как правительства реагируют на биткоин, ведь его трудно контролировать и облагать налогом?

Ведущий экономист Гарвардского университета Бен Фридман изучал электронные валюты в течение длительного времени и еще в конце 1990-х, когда деньги только начали приобретать форму цифровой наличности, прогнозировал, что они будут неподконтрольны правительствам. Прошло десять лет, и его прогноз стал реальностью. С тех пор он больше пишет о том, как правительства будут приспосабливаться к этой валюте и как это изменит мир. В чем его основная идея? Не нужно бояться либерализации перемещения денег. Это тот случай, когда деньги обретают форму, позволяющую им стремительно перемещаться по всему миру, а не быть локализованными. К сожалению, думаю, что всегда будут существовать неверно информированные современные луддиты [108]. Они не понимают, что законы, ограничивающие использование этой технологии, за исключением случая полного отказа от интернета, неисполнимы; этим законам будут следовать лишь те, кто станет использовать биткоин в легальных целях и для общего блага. Следовательно, любые ограничения или даже просто общественное порицание только замедлят движение в полезном направлении.

В данном случае вызывает беспокойство возможность отмывания денег.

Эта система не подходит для отмывания денег, поскольку у всех есть доступ к истории всех операций, которые когда-либо имели место. Это похоже на BitTorrent – программу обмена файлами. Тот файл, который раздается, хранит записи обо всех транзакциях в истории биткоин-экономики. Таким образом, все участники этой экономики могут видеть, какие суммы перемещались с какого счета на какой, не зная при этом, кому принадлежит счет, а видя только сам факт совершения транзакции. Не так трудно затем проследить движение денег и, если люди пытаются потратить из подозрительного кошелька, провести расследование происхождения средств. Другими словами, все можно отследить. Те, кто выступает против биткоина, заявляя, что это инструмент для отмывания денег, очень сильно дезинформированы или лукавят. Он изначально не создавался для этой цели, и если людям удается отмыть сравнительно небольшие объемы капитала, то это результат того, что правоохранительные органы не проводят надлежащего расследования, потому что не понимают сути технологии или, что более вероятно, потому что объемы переводимых сегодня средств не представляют интереса. Два миллиона долларов в неделю не могут сравниться с оценками и историей отмывания денег, которые мы наблюдаем в регулируемых финансовых секторах.