Стивен Котлер - Похищая огонь. Как поток и другие измененные состояния сознания помогают решать сложные задачи

Посетив штаб-квартиры «морских котиков» и Google и увидев, сколько времени и денег эти организации готовы вложить в максимизацию преимуществ измененных состояний, мы не могли не задаться вопросом, что это значит для остального мира. Возможно, целенаправленные поиски экстаза вышли за пределы высокоэффективных организаций? Имеет ли это значение для обычных людей? И если да, то какое именно?

«Скажи мне, что для тебя важно, и, возможно, я тебе поверю, – говорил гуру менеджмента Питер Друкер. – Но покажи мне свой график встреч и выписку из банковского счета, и я покажу, что для тебя действительно важно». Мы решили прислушаться к совету Друкера и проследить за деньгами.

Сначала мы назвали количество денег, которое люди ежегодно тратят на попытки выйти за пределы сознания, «экономикой измененных состояний» [43] Определяя ее границы, мы использовали рычаги и кнопки экстаза в качестве путеводных нитей. Если какой-то пункт в нашем перечне сбивал мозговые волны с обычного бета-ритма, характерного для нормального состояния сознания, и стимулировал выброс как минимум двух из шести ключевых нейрохимических веществ (дофамин, норэпинефрин, анандамид, серотонин, эндорфин и окситоцин) или деактивировал (или гиперактивировал) префронтальную кору и (или) сеть пассивного режима работы мозга для создания STER-переживаний, то мы включали его в список. , причем не в переносном смысле, а в прямом. Выход за пределы сознания должен сопровождаться каким-либо биологическим признаком, в частности, замедлением нейроэлектрической активности мозга, отключением системы, отвечающей за самосознание, и наличием хотя бы двух упомянутых ранее нейрохимических веществ из «большой шестерки». Если такие признаки есть, то можно с полным основанием включить это в наш подсчет.

С нейробиологией в качестве критерия мы смогли обнаружить сходство между, на первый взгляд, совершенно разными ситуациями. Сосредоточившись только на одной категории, например потоковых, психоделических или созерцательных состояниях, можно упустить из виду стоящие за ними общие тенденции и более глубокие закономерности. Но если рычаги и кнопки в мозге служат своего рода розеттским камнем для нестандартного сознания, то можно выявить общие черты и сделать количественную оценку с помощью не применявшихся ранее методов. Иными словами, пришла пора оценить масштабы экономики измененных сознаний количественно.

Для ясности заметим: мы не считаем, что все понятия, которые мы собираемся учесть в анализе, отражают осознанный, здоровый или обдуманный подход к переходу в состояние экстаза. На самом деле многие из них прямо противоположны – импульсивны, деструктивны и непреднамеренны. Но тот факт, что мы вынуждены искать способы погружения в измененные состояния, зачастую неся огромные расходы, уже сам по себе подчеркивает, какую важную и порой скрытую роль они играют в нашей жизни.

Начнем анализ с практически бесспорного тезиса о том, что любой учет экстаза должен включать обзор веществ, используемых для переключения, – начиная с разрешенных алкоголя, табака и кофеина и заканчивая запрещенными кокаином, героином и метамфетаминами (если вы сомневаетесь, что кофе относится к веществам, изменяющим сознание, просто взгляните на очередь в Starbucks в семь часов утра). Мы также включили рынки марихуаны, психотропных препаратов вроде риталина и аддерала, а также обезболивающих средств с эйфорическим действием, таких как оксиконтин или викодин. Далее мы расширили область исследования, добавив помимо веществ, изменяющих сознание, еще и процедуры с аналогичным эффектом. Мы проанализировали терапевтические программы и программы личностного развития, помогающие «выйти за пределы сознания и чувствовать себя счастливым», – от психологического и психиатрического консультирования до обширного интернет-рынка услуг самопомощи. Мы также учли широкий спектр интенсивных занятий, в том числе активные виды спорта, азартные и видеоигры, то есть виды деятельности, приносящие не столько внешнее признание, сколько внутреннее вознаграждение.

К анализу более широких категорий средств массовой информации и сферы развлечений мы подошли с особой осторожностью. Конечно, кто-то может не согласиться с тем, что подавляющая часть индустрии живой музыки отражает стремление к коллективному изменению сознания, но мы решили начать с набирающего популярность и требующего уникальной квалификации жанра – электронной танцевальной музыки (electronic dance music – EDM). В EDM ведущие-диджеи зарабатывают за год восьмизначные суммы фактически за приход в клуб и нажатие кнопки «пуск» на пульте. Причем речь не идет о коллективном творчестве. Его тут просто нет. Речь не идет и о лирике. Ее тут тоже нет. Тогда что же такого особенного в этой музыке? Грохочущие басы, тщательно синхронизированное световое шоу и, как правило, изобилие изменяющих сознание препаратов. В этой музыке мало что есть, помимо влияния на сознание. И это состояние набирает популярность. В 2014 году на долю EDM пришлась почти половина всех проданных на концерты билетов. Эта музыка собирает на концертах четверть миллиона слушателей и обращает на себя пристальное внимание инвесторов с Уолл-стрит и крупных частных инвестиционных фондов.

Мы одинаково сосредоточились на оценке фильмов и телевизионных передач, ограничив сферу исследования жанрами, которые создают эффект присутствия и уводят от реальности, такими как фильмы с объемным изображением и звуком (IMAX/3D) или потоковое порно. Казалось бы, зачем вообще идти смотреть фильмы в формате IMAX, если через несколько месяцев их можно будет с комфортом посмотреть дома? Тем не менее мы едем в отдаленный кинотеатр и переплачиваем за эффект полного погружения: объемный звук, от которого дрожат кресла; 12-метровый экран, полностью занимающий поле зрения; и компанию хлопающих, мычащих, задыхающихся от восторга людей рядом с нами. Мы платим не за то, чтобы больше увидеть, а за то, чтобы испытать больше ощущений – и меньше думать.

Кроме того, есть еще порнография. Учитывая, что семь из двадцати наиболее посещаемых сайтов в сети – это порносайты, а почти 33 процента поисковых запросов касаются темы секса, не будет преувеличением сказать, что мы тратим массу времени и денег на виртуальный вуайеризм. В отличие от секса, просмотр порнографии не влияет на эволюцию. Так почему же столько людей им увлечены? Потому что на мгновение (действительно мгновение: средняя продолжительность посещения порносайта составляет 7,5 минуты) нас захлестывает психологическое возбуждение и нейрохимическое удовлетворение. Проще говоря, мы смотрим порно ради кайфа, а не ради того, чтобы заняться сексом.