Говард Миттельмарк - Как написать книгу, чтобы ее не издали [litres]

Но это роман, и вам никого не одурачить.

Читатели не проникнутся вашими лихими сюжетными поворотами и пышными фразами только лишь потому, что вы признали свою проблему. Теперь вы должны ее решить. Похожие трудности возникают, когда для поддержания напряжения автор вынуждает героя, от имени которого ведется повествование, отрицать очевидные вещи.

Ха! Я посмеялась про себя над этим. Мой новый парень вампир? Не может быть! Только потому, что я никогда не встречалась с ним при свете дня, потому что его кожа бледная, а по ночам он постоянно где-то пропадает, возвращаясь с довольным лицом? Только потому, что мои друзья один за другим исчезают куда-то? Это смешно! Вампиров не существует, так что нужно скорее выкинуть эти глупости из головы!

Когда доберемся до развязки и парень действительно окажется вампиром, читатель не удивится (удивительно, правда?). Если уж вы хотите сохранить интригу, освойте искусство тонких намеков. От того, что ваша глуповатая героиня будет сопротивляться очевидному, толку мало.

КОГДА ГЕРОЙ НЕ ОБРАЩАЕТ ВНИМАНИЯ НА ПРОИСХОДЯЩЕЕ, ПОТОМУ ЧТО ДУМАЕТ О ТОМ, ЧЕГО НЕТ

Появившись на пафосной манхэттенской вечеринке, Бетти Джо ощутила, как ею овладевает скука. Как бы хотела она снова оказаться дома, в кругу семьи, сидеть на крыльце и играть на банджо, и чтобы дед подыгрывал ей на скрипке. Как прекрасны были вечера у озера, когда она была молода! Мама готовила полную сковородку креольских потрохов, папа в уголке курил свою трубку, а у его ног лежал охотничий пес.

Закончив с музыкой, она часами могла сидеть и просто смотреть на звезды, отгоняя от лица мошек и летучих мышей. Аромат магнолии и простой домашней еды был для нее приятнее любого модного французского парфюма.

Два часа спустя Бетти покинула вечеринку, не перекинувшись и словом с этими заносчивыми янки, а в такси позволила себе еще глубже погрузиться в мечты о доме.

Не утруждая себя описанием конкретного места, в которое привел героиню, автор погружает нас в ее фантазии.

Она представила, каким, возможно, был этот бальный зал раньше.

Я посмотрела в окно и вспомнила нетронутые снега Арктики.

Она подумала, как бы все сложилось, если бы только Рейнальдо был здесь.

Для персонажа совершенно нормально предаваться воспоминаниям, если только они несут в себе что-то важное (и если в настоящем сюжет тоже худо-бедно движется). Если же воспоминания или мечты вытесняют реальность, читатель будет гадать, зачем вы вообще притащили героиню на вечеринку, если не позволили ни поговорить с кем-нибудь, ни даже потанцевать.

Точно так же, как у персонажей есть внешняя и внутренняя стороны, присутствуют они и у мира, созданного в романе. Внешнее – это обстановка, материальное окружение. Но многие авторы используют окружающий мир, чтобы выразить какие-либо идеи. Это и есть его внутренняя составляющая.

Внешние условия плохих романов похожи (здания, деревья, кошки), хотя каждый неиздаваемый автор убежден в уникальности своих реалий. Что касается внутренней составляющей, то в рядах непризнанных писателей полно отрицателей холокоста, мужчин, сомневающихся, что у женщин есть душа, и фанатичных поклонников Айн Рэнд [22]. Все это незаменимо для тех, кто не хочет быть напечатанным. Главной задачей любого плохого романа должно стать желание убежденного сторонника какой-либо идеи навязать свое мнение окружающим.

Если хотите получить непубликуемый роман, помните: читатель не способен делать выводов. Ваша идея должна быть четко обозначена на каждой странице. В длинных абзацах с объяснениями доказывайте, например, то, что «никакому преступлению не может быть оправдания». Вернувшись в участок, сержант О’Райли говорит своему напарнику: «Это лишний раз доказывает, что преступлениям нет оправдания, Джек». Но вы любой ценой стремитесь не печататься, так? Тогда не забывайте: читатель, возможно, не уловил мысль. Возможно, он еще и не согласен. Добавьте сцену, в которой несогласный с вашей идеей герой выставляется в неприглядном свете, где его унижают и в итоге он умирает, раздавленный кабиной лифта. Отлично! Теперь тот, кто прочел «Мелкие воришки тоже попадают в ад», никогда больше не откроет книгу с вашим именем на обложке.

Прежде чем вещать о своих идеях, вы должны определиться, где и когда происходит действие, что окружает героев, какие здания и магазины. Самое безопасное – просто избегать всего этого. Пусть читатель гадает, в какой эпохе и реальности живут герои, ходят ли они по земле, парят в небе или свисают вниз головой с утеса. Старайтесь создать неопределенность, в которой время от времени появляется телефонная трубка или пара нахальных сисек, но только если у героя есть намерение воспользоваться тем или другим.

Вы пишете политический триллер об американском шпионе, действующем за железным занавесом? Отлично! Пусть в длинной первой главе главная героиня по имени Рэнди ест шоколад и беспокоится о лишнем весе. А может, ваш роман – это научная фантастика о войне с высокоразвитыми людьми-кактусами с планеты Уй? Возьмите любую сцену сражения из военной прозы, только ко всем «винтовкам» и прочим орудиям добавьте приставку паро- или плазма-. В идеале люди-кактусы должны ругаться на староанглийском, когда их подстреливают, а в их описании обязательно используйте слово «зеленый». Даже простой историей любви, разворачивающейся в маленьком городке в Коннектикуте, можно озадачить читателя, если не говорить ему, что все происходит именно там, и обозначать места исключительно словами «дом», «ресторан» или «городок».

Теперь, когда вы пустили под нож сюжет и разделались со всеми героями, самое время перейти к уничтожению окрестностей. Ниже вы найдете основные приемы, которые помогут вам сделать мир произведения непригодным для жизни.

Улицы, кишащие пестрой толпой, зловонье трущоб и лазурно-синее небо – все это отличные возможности озадачить читателя, взволновать его и, наконец, вызвать отвращение. Рассмотрим подробнее, как вы это сможете делать.

КОГДА ТЕХНОПОРНО (ТУФЛЕПОРНО, АНГАРНОЕ ИЛИ ЛЮБОЕ ДРУГОЕ ПОРНО) ВРЫВАЕТСЯ В ПОВЕСТВОВАНИЕ

Впервые с того момента, как получил назначение (да что там, впервые за все время работы международным оперативником), Джеймс Грюфф задумался о том, сможет ли когда-нибудь вернуться в главный офис. Он уже спалил движок и резину, удирая от вооруженных головорезов из медильинского картеля. Он мог бы рассчитывать на свои обычные маневры и оторваться от погони, но знал, что всюду на пути к границе выставлены кордоны Национальной Гвардии.