Тим Филлипс - Игра престолов. Уроки для жизни и бизнеса

Бэбсон предупреждал, что биржевому рынку «нужно быть, черт возьми, сдержаннее» и затихнуть, но он явно пребывал в меньшинстве. Эдакий зануда на вечеринке – все хотят веселиться, а он говорит о том, чего никто слышать не желает. И произошел самый тяжелый экономический кризис в истории Америки.

Кто знает, какие ужасы предстоит увидеть обитателям Вестероса из-за того, что они не осознали собственного невежества.

Невозможно знать все «от и до» про каждую деловую ситуацию, в которой вы оказываетесь, поэтому не притворяйтесь, что вам это дано. Оказавшись за пределами своей зоны комфорта, не стоит тупо ломиться вперед. Разыщите надежных людей, которые сумеют вам что-то растолковать. Послушайте, что они говорят. И только вникнув в ситуацию, начинайте действовать – ваши шансы на успех будут гораздо выше.

Будучи десницей короля, Нед Старк расследует обстоятельства убийства Джона Аррена, который был десницей до него. Во время расследования Нед узнает то, что открылось Джону и из-за чего он погиб: дети Серсеи рождены от Джейме, их отец не Роберт, и потому они не являются наследниками престола. Нед говорит Серсее, что знает об этом, и угрожает раскрыть ее тайну всем, если она не покинет Королевскую Гавань. Когда Роберт на охоте получает смертельную рану при подозрительных обстоятельствах, он перед смертью называет Джоффри своим наследником, а Неда – лордом-протектором. Но Нед, записывая под диктовку королевский указ, вносит в него изменения. Он не упоминает имя Джоффри, а пишет «законный наследник». Полагая, что на его стороне городская стража, Нед оспаривает право Джоффри на престол и вручает завещание Роберта Барристану Селми. Серсея забирает завещание и разрывает бумагу. Глупый Нед: неплохо бы ему понимать, что таким путем королевство на завоюешь. Сила всякий раз превосходит правду. В бизнесе то же самое – одной правдой силу не одолеть.

Старки всегда горой за правду. Будучи людьми чести, они выбирают высокоморальную позицию и огорчаются, когда другие не разделяют их благородных принципов. Безусловно, было бы куда лучше, если бы страной правили они, а не безумец, пьяница или мальчишка-садист. Будь у власти Старки, они со всеми бы обходились по справедливости, заботились о бедноте. Но какой ценой? А вот какой: к вам бы стучали в дверь каждый вечер, чтобы узнать, молитесь ли вы перед сном и не прячете ли под кроватью местную молочницу. При всех добродетелях Старков, их девиз «Зима близко» особой радости не вызывает.

Нед Старк пережил войну и восстание, изменил жене и страдал из-за этого. Он видел жестокость короля Эйриса, позволившего своему сыну похитить девушку, а потом спалить заживо ее отца и брата, когда они явились, чтобы вызволить пленницу. Странно, что после всего этого он верит в силу правды, в превосходство высокой морали. Как ему удалось сохранить такую наивность? Но, скорее всего, не наивность, а праведный гнев мешает Неду мыслить трезво.

Нед верит, что изменений в завещании будет достаточно для того, чтобы Джоффри не стал королем. И это – в мире, где один из посягающих на престол готов прибегнуть к колдовству, чтобы убить брата, а другой подговаривает свою любовницу убить мужа и тем самым начинает войну. Действительно ли так уж «неправильно», что королем станет Джоффри? А «правильно» ли было то, что Роберт взбунтовался против предыдущего короля и сверг его? И разве «правильным» путем Эйгон Завоеватель триста лет назад захватил власть в Вестеросе? Нет, объясняет Джорах: «Он поступили так просто потому, что у него была эта возможность». Крайне глупо ожидать, что с помощью каких-то бумаг установишь правила в мире, где правила непрестанно нарушаются ударами меча.

Нет, мы вовсе не советуем вам забыть о моральных принципах, продвигаясь в бизнесе. Мы не утверждаем, что если мир вокруг бесчестен, то только так в нем и следует поступать. Жизнь стала бы намного хуже, если бы мы все стали вести себя, как Станнис Баратеон и Петир Бейлиш. Порой приходится совершать «правильные» поступки и брать на себя ответственность за них – просто потому, что, если вы поступите иначе, пострадает больше людей. Знавшие о неподобающем поведении банков до того, как грянул недавний финансовый кризис, и молчавшие об этом, безусловно, поступили неправильно. Однако порой правильные поступки не особо действенны.

Эдвард Сноуден работал на Агентство национальной безопасности Соединенных Штатов по контракту. В июне 2013 года он сообщил всему миру о том, что США осуществляли слежку за собственными гражданами. Его рассказ о методах, применявшихся для получения этих данных, был приведен в газетных статьях, написанных Лаурой Пойтрис и Гленном Гринвальдом. Сноудена шокировало то, до какой степени жизнь обычных людей подвергалась государственной слежке. Он не смог бы добиться, чтобы его опасения дошли до руководства АНБ, поэтому обратился к представителям прессы. Поначалу он хотел сохранить анонимность, но затем попросил журналистов раскрыть его личность, чтобы уберечь от охоты на ведьм своих коллег. Многие теперь считают Сноудена героем, борцом за правду. А родная страна видит в нем изменника. Как бы вы поступили на его месте?

Судя по всему, откровения Сноудена мало что дали. Было проведено два судебных разбирательства, первое из которых признало слежку АНБ «вероятно, неконституционной», а второе – «законной». Скорее всего, наибольшее впечатление раскрытая Эдвардом информация произвела на тех, кто и ранее предполагал, что власти США (и других стран) занимаются подобными вещами. Есть и такие, кто считает, что «несколько мелких нарушений» неприкосновенности частной жизни – небольшая цена, и ее стоит уплатить за то, чтобы выследить террористов. Большинство же, надо полагать, просто вернулось к привычному наполнению Facebook и Twitter подробностями собственной жизни. Ничто не говорит о том, что власти прекратили наблюдение. Зато появились сообщения, позволяющие заключить, что некоторые террористические группы ухитрились в результате разработать новые способы ухода от слежки. Сам Сноуден проживает в России – во избежание ареста – и наверняка то и дело оглядывается через плечо: не крадутся ли за ним агенты ЦРУ.

Итак: то, что он сделал, могло быть продиктовано благородными мотивами, но стоила ли игра свеч? Даже с учетом поддержки ряда либерально настроенных газет позицию Сноудена нельзя было назвать сильной. Поэтому, какими бы справедливыми побуждениями он ни руководствовался, результаты его действий оказались куда менее впечатляющими, чем последствия для него самого.