Уоррен Баффетт - Эссе об инвестициях, корпоративных финансах и управлении компаниями

Применение различных схем бухучета при поглощении компаний — очень спорная тема в настоящее время. И не исключено, что Конгресс США может вмешаться в спор прежде, чем улягутся страсти вокруг этой проблемы (что было бы ужасно).

GААР позволяет отражать поглощение компании двумя совершенно различными способами: как «покупку» и как «объединение интересов». При объединении интересов валютой должны быть акции, а при покупке оплата может производиться как денежными средствами, так и акциями. Какой бы ни была валюта, руководство обычно крайне негативно относится к отражению сделки как покупки, так как практически всегда это связано с появлением гудвилла и его последующего списания на прибыль в течение десятилетий. А объединение интересов позволяет обойтись без гудвилла, что и привлекает руководителей.

Недавно Совет по стандартам финансового учёта (Financial Accounting Standards Board — FASB) предложил положить конец методу объединения интересов, что заставило генеральных директоров компаний готовиться к борьбе. Эта битва обещает быть очень значимой, а мы пока рассмотрим различные точки зрения. Для начала согласимся с большинством менеджеров, считающих, что амортизационные начисления на гудвилл обычно необоснованно завышены [75].

Если следовать правилам бухгалтерского учёта, то утаить реальный уровень амортизации будет достаточно сложно: в большинстве случаев амортизационные начисления отражают действительную ситуацию в компании, даже если расчёты сделаны не совсем точно. Например, зная амортизационные отчисления, невозможно точно определить падение стоимости физических активов, но, по крайней мере, эти отчисления свидетельствуют о том, что физические активы неизбежно изнашиваются. Получается, что отчисления на моральный износ запасов, погашение долгов по дебиторской задолженности и начисления по гарантийным обязательствам являются частью расходов, отражающих реальные расходы предприятия. Ежегодные отчисления на эти цели невозможно определить с предельной точностью, но необходимость в их оценке очевидна.

С другой стороны, стоимость экономического гудвилла почти никогда не падает. Наоборот, во многих случаях, почти всегда, она стабильно увеличивается. Экономический гудвилл по характеру близок к земельной собственности: можно совершенно определённо сказать, что стоимость и того и другого актива будет постоянно колебаться, но направление, в котором пойдёт развитие, предугадать невозможно. В компании See's, например, рост экономического гудвилла проходил неравномерно, но стабильно вверх за период 78 лет. И если также грамотно управлять компанией и дальше, то очевидно, что рост гудвилла будет продолжаться в течение как минимум последующих 78 лет.

Чтобы избежать фикции начислений на гудвилл, управленцы используют фикцию объединения интересов. Эта бухгалтерская традиция основана на поэтическом представлении о том, что, когда две реки сливаются в одну их течения уже невозможно различить. Согласно этой концепции, компания, слившаяся с более крупным предприятием, не считается «купленной» (даже если она получила солидную «откупную» премию). Следовательно, о гудвилле речь не идёт, и впоследствии не делается никаких отчислений из прибыли, которые так всех раздражают. Для этого бухгалтерия новой объединённой организации ведётся так, как будто компания всегда была единым целым.

Но хватит поэзии. В реальности слияние компаний происходит совсем по-другому: всегда есть компания-покупатель и покупаемая компания, которая, собственно, и «покупается», не важно в каком свете это выставляется. Если вы думаете иначе, спросите уволенных сотрудников, какая компания была «поработителем», а какая была «порабощена». В их ответах вы не увидите и тени сомнения. С этой точки зрения FASB, безусловно, прав: в большинстве слияний имеет место акт покупки. Конечно, бывают и настоящие «слияния равных», но их очень мало.

Мы с Чарли верим, что можно найти реальный подход, который удовлетворил бы FASB, в задачи которого входит должным образом регистрировать приобретения, и соответствовал бы целям административного состава компаний с их вполне справедливым неприятием бессмысленных расходов на уменьшение гудвилла. В начале мы обычно предлагаем покупающей компании зафиксировать цену покупки, в акциях или в денежном эквиваленте, на уровне «справедливой стоимости». В большинстве случаев подобная процедура влечёт создание крупного актива — экономического гудвилла. Затем мы берём этот актив на баланс, его амортизации не требуется. Позже, если экономический гудвилл слабеет, как иногда случается, он записывается как любой другой актив, признанный ослабленным.

Если бы предложенное нами правило взяли на вооружение, его следовало бы применить с обратной силой, чтобы система учёта сделок по поглощению стала, наконец, структурированной по всей Америке, каковой она в настоящее время отнюдь не является. Тогда можно прогнозировать следующее: если бы этот план вступил в силу, руководители компаний готовили бы сделки по поглощению более благоразумно, принимая решение, что лучше: оплатить покупку денежными средства-ми или акциями, с учётом всех возможных последствий для своих акционеров, а не иллюзорных последствий для объявленной прибыли.

Самый вопиющий случай нежелания «смотреть в лицо» реальности со стороны исполнительных лиц и бухгалтеров касается фондовых опционов. В отчёте Berkshire за 1985 г. я изложил свои мысли насчёт правильного и неправильного использования опционов [77]. И даже если опционы грамотно структурированы, они учитываются методами, не имеющими никакого смысла. Отсутствие какой-либо логики здесь неслучайно: десятилетиями деловой мир ведёт войну против чиновников, ответственных за формирование принципов бухгалтерского учёта, пытаясь затраты на фондовые опционы не отражать в прибылях компании-эмитента.

Обычно руководство компаний говорит, что оценить стоимость опционов очень сложно, поэтому расходы на них следует игнорировать. Ещё они утверждают, что распределение расходов на опционы нанесёт ущерб небольшим, только начавшим свою деятельность предприятиям. Иногда они даже официально заявляют, что опционы «без денег» (цена исполнения которых равна или выше текущей рыночной стоимости) не имеют стоимости на момент выпуска.

Как ни странно, но Совет институциональных инвесторов предложил другую вариацию на ту же тему, высказав мнение, что опционы нельзя рассматривать как издержки, так как это «не доллары, вынутые из сейфов компании». Подобные доводы мне видятся не чем иным, как желанием предоставить исключительные возможности американским компаниям для незамедлительного корректирования объявленной прибыли. Например, они могут списать затраты на страхование, оплатив их опционами. Так что если вы генеральный директор и готовы подписаться под теорией, что раз нет денежных средств, значит, нет издержек, я сделаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться: позвоните нам в Berkshire, и мы с радостью продадим вам страховку в обмен на пачку долгосрочных опционов на акции вашей компании.