Клиффорд Гирц - Постфактум. Две страны, четыре десятилетия, один антрополог

Я впервые оказался в Сефру, марокканском городе в Северной Африке, – районном центре у подножия Среднего Атласа в тридцати километрах к югу от Феса, – в 1963 году, приехав с идеей организовать там, если получится, коллективное исследование иного рода. (В то время я был доцентом в Чикагском университете и полагал, что мое положение не сильно отличается от положения аспиранта.) Прошло около шести лет после окончания французского протектората, и Мухаммед V, харизматичный король-герой, вернувшийся из французской ссылки на Мадагаскар, чтобы возглавить общенациональное движение и привести свой народ к независимости, внезапно скончался после мелкой операции на носу. Его сын, тридцатидвухлетний Хасан II, решительный военный с репутацией плейбоя и любителя спортивных машин, эдакий марокканский принц Хел 4 4 Принц Хел – имя, под которым выступает молодой Генрих V в драме Шекспира «Генрих IV». В драме принц изображается любителем увеселений и приключений. – Прим. перев. , только что взошел на трон. Пока вся страна была погружена в глубокую скорбь, иногда пугавшую своей неистовостью, политические кафе Рабата – где я тогда жил, после того как более или менее импульсивно сбежал с совещания в антропологических верхах в Великобритании, – гудели от слухов насчет смерти старого короля, сомнений в стойкости нового и рассуждений о том, кто первый ее испытает.

Подобное прибытие во время антракта, когда все действительно важные вещи уже произошли вчера или произойдут завтра, вызывает неприятное чувство, что ты опоздал или пришел слишком рано, – чувство, которое с тех пор никогда меня не покидало. В Паре или Сефру в 1952, 1958, 1963, 1964, 1966, 1969, 1971, 1972, 1976 или 1986 году всегда казалось, что это не идеальный момент, а пауза между идеальными моментами, между одной турбулентностью, которая только что закончилась, и другой, которая смутно намечается впереди. Перемены – это не парад, который можно наблюдать, пока он проходит мимо.

В начале пятидесятых Паре был захудалым, жарким и поочередно то пыльным, то грязным городом на перекрестье дорог, в котором жило около двадцати тысяч человек (пара тысяч из них – китайцы), и региональным центром для где-то – в зависимости от того, каким образом и с какой целью вы проводите границы района – от ста тысяч до четверти миллиона деревенских жителей. Через несколько лет после его первого и, как оказалось, последнего опыта действительно открытых парламентских выборов город вместе с окружающей сельской местностью поглотила волна растущего политического ожесточения. В публичной жизни доминировали четыре основные партии, каждая из которых, как казалось, решила захватить абсолютную власть и избавиться – если возможно, законно, если необходимо, физически – от остальных, в результате чего эта публичная жизнь стала, как выяснилось позже, прелюдией к полям смерти 5 5 Поля смерти – места массовых захоронений жертв режима «красных кхмеров» (Коммунистической партии Кампучии) в Камбодже (1975–1979). – Прим. ред. . Две партии были религиозными, то есть исламистскими: одна – якобы прогрессивная и реформистская 6 6 Партия «Машуми» (Partai Majelis Syuro Muslimin Indonesia – Совет мусульманских организаций Индонезии) создана в 1945 году после объявления независимости. Объединяла множество мусульманских организаций и партий, в том числе ее коллективным членом до 1952 года была консервативная ассоциация богословов «Нахдатул улама». В 1950-е годы партия пользовалась огромной поддержкой населения мусульманских регионов страны. Распущена в 1960 году указом Сукарно, поскольку ряд лидеров партии поддержали мятеж на Суматре 1958 года (об этих событиях Гирц пишет в главе «Гегемонии»). – Прим. ред. , вторая – якобы традиционалистская и фундаменталистская 7 7 Ассоциация «Нахдатул улама» создана в 1926 году на Яве. Объединила ортодоксальных богословов улама и лидеров локального яванского ислама кьяи в противовес исламским реформистам. В 1945-м организация вошла в «Машуми» на правах коллективного члена, но отделилась в 1952 году в результате парламентского кризиса. Политической программой «НУ» было создание в Индонезии исламского государства. В 1965-м партия поддержала репрессии против КПИ, в которой видела важного политического конкурента. Организация существует до сих пор, но с 1980-х годов отошла от политики и занимается религиозным образованием. Лидер «НУ» Абдуррахман Вахид был президентом Индонезии после падения режима Сухарто в 1999–2001 годах. – Прим. ред. , хотя различия между ними были скорее культурными. Две другие были, по крайней мере с виду, светскими, хотя и с обильной примесью местных верований, и глубоко враждебными ко всем формам ригористического ислама: так называемая Националистическая партия 8 8 Гирц допускает небольшую неточность, называя Национальную партию Индонезии (НПИ или PNI, Partai Nasional Indonesia) Националистической. Партия основана в Бандунге в 1927 году под председательством молодого инженера Сукарно, будущего президента страны. В основе ее программы – создание единого национального движения для борьбы за независимость Индонезии. В 1931 году после ареста Сукарно и еще трех деятелей партии НПИ объявила о самороспуске и была воссоздана только в 1946 году после декрета 1945 года о введении многопартийной системы в независимой Индонезии. Программа партии предлагала разработанную Сукарно синкретическую модель политического развития, где идеи марксизма смешались с локальными утопическими представлениями: посредством индонезийской «социодемократии» предполагалось создать справедливое общество всеобщего равенства, основанное на всеобщем согласии и взаимопомощи. В начале 1960-х учение Сукарно об «индонезийском социализме» стало государственной идеологией республики Индонезия. – Прим. ред. , претендующая на верность пламенным, пусть и довольно беспорядочным идеям духа-основателя Индонезии, президента Сукарно, и Коммунистическая партия 9 9 Коммунистическая партия Индонезии (PKI, Partai Komunis Indonesia) создана в 1920 году на базе Индийского социал-демократического союза, основанного в 1914 году голландскими социал-демократами в Индонезии. Программа партии была сосредоточена на борьбе местного пролетариата против крупного капитала, отодвигая антиколониальную повестку на второй план. После жесткого подавления восстаний ряда региональных секций КПИ на Яве, Суматре и Калимантане в 1926–1927 годах КПИ надолго потеряла возможность действовать и была легально воссоздана только в 1945 году после объявления независимости и подписания декрета о введении многопартийной системы. В 1960-е годы КПИ была политической опорой Сукарно в конфронтации с Малайзией. В 1965 году после подавления Движения 30 сентября КПИ была запрещена, ее члены либо бежали за границу, либо были арестованы или убиты. – Прим. ред. , на тот момент – крупнейшая за пределами китайско-советского блока.