Гоар Маркосян-Каспер - Краткие либретто опер Россини

Далее на сцене собираются четверо персонажей – граф, Клариче, Джокондо и Макробио, замечательный квартет, который они исполняют, по содержанию вначале представляет собой что-то вроде светской беседы, однако потом появляется управляющий, который вручает графу некую бумагу, ознакомившись с ней, граф меняется в лице и покидает компанию, изображая полное расстройство, но не открыв сути дела.

Следующий эпизод можно смело назвать сатирическим. Пакувио пытается всучить Макробио свои вирши для опубликования в его газете, тот, естественно, отбрыкивается, объявив в качестве оправдания, что статей у него на полгода вперед, и описывает в длинной арии, как у него приемной толкутся звезды — музыканты, танцовщицы, поэты, певцы, жаждущие быть упомянутыми на страницах газеты.

А далее идет большая красочная сцена. Джокондо ухаживает за Клариче, Макробио подшучивает над ними, обратившись для сравнения к персонажам «Неистового Роланда», в этот момент вбегают Баронесса и Донна Фульвия, возвещающие, что граф разорен, и поздравляющие себя с тем, что не успели выйти за него замуж. Вскоре является и сам граф, переодетый в турка, и на ломаном итальянском языке заявляет, что все в имении следует опечатать, в том числе, комнаты растерянных гостей. Стендаль пишет, что эта сцена имела фантастический успех у публики, и что оперу вся Ломбардия называла по слову sicillara (искаженное «опечатать»). Разумеется, маскарад завершается полным успехом: претендентки уступают права на графа Клариче, прихлебатели ретируются, только Джокондо и Клариче готовы поддержать графа в несчастьи, поэт предлагает Асдрубале свой дом (ничего иного у него, надо полагать, просто нет, поэт он поэт и есть), а Клариче – все, что имеет, в том числе сердце и руку. Теперь уже всем, и даже графу, ясно, кто есть кто, можно, так сказать, поощрить добро и наказать зло, является Фабрицио, размахивая «распиской, найденной в пыльном шкафу», долг тем самым аннулирован, граф снова при своих деньгах, и все счастливы.

Однако опера на этом не заканчивается, видимо, контракт, подписанный Россини, предусматривал два акта, и либреттист пускается на поиски новых комических ситуаций, а композитор пишет еще больше часа прекрасной музыки, в том числе очаровательный терцет и несколько других прелестных ансамблей.

Итак, все начинается с начала. Обойденные дамы мечтают о реванше, Джокондо о Клариче… Все отправляются на охоту, во время которой вдруг разражается буря (музыкально это дежурная буря Россини, кочующая из оперы в оперу), участники охоты, которых разметало в разные стороны, теряют друг друга и обнаруживаются поодиночке. Сначала на сцену выбирается Джокондо, который, воспользовавшись отсутствием посторонних, спешит поведать миру о своих страданиях по прекрасной Клариче, потом возникает сама Клариче, поэт умоляет ее не лишать его хотя бы надежд на будущее – а вдруг?.. Сердобольная Клариче разрешает ему надеяться, и надо же, чтобы именно эту реплику, с подачи Макробио и коварной баронессы, подслушал граф. И, разумеется, тут же вспомнил, что все женщины лживы, так что злополучной маркизе приходится опять что-то предпринимать. И Клариче бросает в бой тяжелую артиллерию, в данном случае, кавалерию. Она сообщает графу, что получила письмо от своего двоюродного брата Лючиндо, гусарского капитана, пропавшего без вести несколько лет назад, взволнованная и счастливая (как бы!) она торопится на встречу с ним, а гостеприимный, как всегда, граф предлагает ей пригласить Лючиндо к нему в имение. И Лючиндо приезжает.

В промежутке состоится еще «дуэль» — тот самый очаровательный терцет (который внимательный слушатель без труда обнаружит в написанной через несколько лет «Газете»). Джокондо и граф вызывают на дуэль Макробио, напечатавшего о них в своей газетенке бог весть что, совесть его, разумеется, не мучает, зато мучает страх, журналист -редкий трус. Два друга спорят, кто будет сражаться с Макробио первым, тот предлагает решить им этот спор на дуэли между собой, приятели соглашаются и понарошку вступают в бой. Кончается все тем, что перепуганный журналист принимает все обвинения и оскорбления в свой адрес. Все это, впрочем, происходит весьма весело, как обычно у Россини.

И вот является Лючиндо. Но без Клариче, что немудрено, ибо Клариче и есть Лючиндо. Еще одно переодевание, и влюбленная маркиза наконец достигает своей цели. Мнимый Лючиндо объявляет графу, что тот больше не увидит Клариче, и потрясенный герой-любовник вдруг осознает, что обожает маркизу и жить без нее не может. Тогда Лючиндо… правильно, обнажает голову, в смысле шевелюру, и признается в обмане, за чем закономерно следует счастливый конец.

Вероятно, кто-то из слушателей сочтет второе переодевание излишним. Разумеется, можно было бы обойтись и без него. Считается, что Лючиндо появился на свет по милости Марии Марколини, исполнительницы главной женской партии, на тот момент любовницы Россини и, более того, человека, которому юный композитор был обязан контрактом с Ла Скалой. Марколини не только хотела получить большую финальную арию, но и спеть ее в мужском костюме, в те времена женщина могла явить городу и миру свои стройные ноги, лишь переодевшись мужчиной. Что ж, она их ему явила. Стендаль иронизировал, что вздумай Марколини выехать на сцену верхом, Россини согласился бы и на это. Возможно, и согласился бы, что делает ему честь.

Среди персонажей этой милой истории есть один, который словно попал в двухсотлетней давности сюжет из сегодняшнего дня, это журналист Макробио, такая знакомая фигура, кто из нас не знает, каким образом создаются всякие дутые величины, как из бездарностей творятся властители умов и как замалчиваются подлинные таланты. Но, выходит, так было уже двести лет назад? Выходит, да. Известно, что Россини побаивался этого персонажа, его пугала мысль, что обиженные журналисты набросятся на него с критическими статьями, Романелли с трудом уговорил его оставить Макробио в либретто и опере.

Существует ряд аудиозаписей «Пробного камня», сделанных в течение последнего полувека, а также видеозаписи спектаклей Парижского театра «Шатле» и Мадридского театра «Реал», обе 2007 года. Для того, чтобы ознакомиться с оперой, обе вполне подходят, певцы, одни лучше, другие хуже, но справляются с россиниевскими трудностями. В парижской постановке несколько раздражает заумное оформление, но можно не обращать на него внимания. Дирижер: Жан Кристоф Спиноза, среди исполнителей хочется выделить Соню Прину (Клариче) и Хосе Мануэля Запату (Джокондо). Асдрубале поет Франсуа Лис, Макробио – Хоан Мартин Ройон, Фульвию – Лаура Джордано. В мадридском спектакле (дирижер Альберто Цедда) отличная мужская тройка: Марко Винко в роли графа Асдрубале, Пьетро Спаньони (Макробио) и Рауль Хименес (Джокондо). Клариче поет Мари Анж Тодорович, Пакувио – Паоло Бордонья. Интересно, что в обоих случаях действие перенесено в современность или близко к ней, и смотрится оно вполне органично, видимо, золотая молодежь что во времена Россини, что в наши или недавние – одна и та же. Обе эти записи можно найти в магазинах, если не обычных, то интернетовских, это DVD.