Гоар Маркосян-Каспер - Краткие либретто опер Россини

Доктор приказывает Амброджио доставить к нему дона Базилио. В промежутке звучит ария Берты. Пришедший дон Базилио высказывает предположение, что под маской дона Алонсо скрывался сам граф, и соглашается помочь доктору в немедленной организации его брака с Розиной, Бартоло отправляет его за нотариусом, а сам зовет Розину, показывает ей ее собственную записку и объявляет, что ее возлюбленный всего лишь орудие графа Альмавивы, которому намеревается ее передать. Возмущенная Розина соглашается выйти за доктора замуж, а заодно выдает план графа с Фигаро, они, мол, собираются ее выкрасть. Доктор решает призвать на помощь городскую стражу и уходит, Розина остается одна.

Разражается буря. Под ее прикрытием Фигаро и граф проникают в дом, забравшись по лестнице на балкон и воспользовавшись украденным Фигаро ключом. Однако Розина встречает графа градом упреков: он – предатель, агент Альмавивы. Граф не смущается, он сбрасывает плащ, демонстрируя возлюбленной отнюдь не бедняцкий наряд, и сообщает, что Альмавива он и есть. Следует дуэт, а вернее, терцет, ибо и Фигаро не молчит, пока влюбленные изливают свои восторги, он напоминает им и раз, и два, и три, что надо спешить. В конце концов к дверям подходят какие-то люди, троица торопится на балкон, чтобы удрать, и тут выясняется, что лестница исчезла, они в ловушке. Впрочем, все не так страшно, в дом входят Базилио и нотариус, с которым Фигаро уже условился насчет брачного контракта своей якобы племянницы. Остается только уговорить Базилио, что несложно, граф предлагает ему на выбор драгоценное кольцо или пулю, что выбирает далеко не неподкупный учитель музыки, понятно. Он подмахивает контракт в качестве свидетеля как раз перед тем, как является Бартоло со стражниками и требует арестовать «воров». Поздно! Брак заключен, а тронуть богатого аристократа никто разумеется и не пытается.

В музыке «Севильского цирюльника» трудно выделить какие-то фрагменты, она вся блистательна, все эти каватины, канцоны, дуэты, ансамбли, даже человек, никогда не слышавший оперу целиком, может узнать некоторые вокальные эпизоды, настолько часто они исполняются в концертах, как, например, каватины Фигаро Largoalfactotumи Розины Una voce poco fa , либо ария Базилио Lacalunnia è unventicello.

Как уже говорилось выше, «Севильский цирюльник ставится часто, чаще, чем любая другая комическая опера, так что есть много ее записей.

Следует отметить, что у Россини есть такая особенность, его комические оперы веселые, озорные, но никогда его музыка не бывает груба или вульгарна — качества, к сожалению, более чем присущие большинству современных режиссеров, а когда Россини превращают в откровенный фарс, его оперы немало от этого теряют. Больше всего испытаний выпадает на долю «Цирюльника», во-первых, потому, что его много ставят, и, во-вторых, надо же как-то отличиться от других. Певцы эту оперу обожают, что нам известно из первых рук, отец Гоар пел Бартоло всю свою творческую жизнь, из года в год, обожают и играют свои роли с вдохновением (иногда получается и некий перебор), так что на «Цирюльнике» никогда не бывает скучно.

Говоря о записях, начнем с постановки Ла Скалы 1972 года, по нашему мнению, классической. Дирижер — Клаудио Аббадо, никто лучше него не чувствует Россини; центр спектакля – несомненно, блистательная Тереза Берганца в роли Розины; у нее отличные партнеры, с прекрасными голосами и виртуозной техникой: Луиджи Альва — Альмавива, Герман Прей – Фигаро, Энцо Дара – доктор Бартоло, Паоло Монтарсоло — Базилио. Особенно поразительно исполнение дуэтов, терцетов и прочих ансамблей, но, разумеется, это отнюдь не снижает уровня сольных номеров.

Есть еще одна аббадовская запись, сделанная в Токио в 1981 году, в той же постановке поют уже другие певцы (кроме Энцо Дара), но тоже высокого класса: Лючия Валентини-Террани (Розина), Франсиско Арайза (Альмавива), Феруччо Фурланетто (Базилио); в партии Фигаро Лео Нуччи. Эту запись найти сложно, но вы можете послушать Нуччи в другой, недавно вышел диск со спектаклем пармского тетра Реджио, дирижер — Маурицио Барбачини, Розину поет Анна Бонитатибус, Альмавиву – известный аргентинский тенор Рауль Хименес, Фигаро – Лео Нуччи а Бартоло – опять-таки Альфонсо Антониоцци.

Следующая запись – тоже спектакль Ла Скалы, это уже 1999 год и новая постановка. К сожалению, спектакль трудно смотреть, режиссер нагромоздил кучу ненужных мизансцен, на сцене все время мельтешат какие-то посторонние, но погубить прекрасное исполнение певцов ему все-таки не удалось. Дирижер – один из лучших итальянских маэстро Рикардо Шайи, Розину поет замечательная певица Соня Ганасси, Альмавиву – ставший за последние годы чрезвычайно популярным Хуан Диего Флорес, Фигаро – блестящий баритон Роберто Фронтали, скорее вердиевский, нежели россиниевский (как, впрочем, и Лео Нуччи, что не мешает им обоим блистать в этой партии, собственно, Фигаро среди россиниевских героев стоит в музыкальном смысле как бы особняком), Бартоло – уже упоминавшийся Альфонсо Антониоцци, Базилио — Джордио Сурьян.

Недавно появилась запись спектакля мадридского театра Реал; дирижер — Джанлуиджи Джельмети, Розину поет испанская певица Мария Байо, Альмавиву – тот же Флорес, Фигаро – один из лучших на сегодняшний день исполнителей этой партии Пьетро Спаньоли, Бартоло – еще один отличный россиниевский бас Бруно Пратико, Базилио – Руджеро Раймонди. У этой записи есть одна особенность, в спектакле исполнялись две арии, которые обычно опускаются, ария Альмавивы и ария Розины, первую из них Россини переделал позднее в финальную арию Золушки, возможно, потому ее и заодно как бы параллельную арию Розины не поют, а может, дело в том, что финал оперы чересчур растягивается, тем более, что интрига к этому моменту уже исчерпана (обе арии идут друг за другом в самом конце). В любом случае, послушать интересно.

Назовем еще старую 1988 года запись со Швецингентского фестиваля с весьма популярной ныне, а тогда еще совсем молодой Чечилией Бартоли, с которой поют Давид Кеблер, Джино Килико, Роберт Ллойд.

Упомянуть все варианты невозможно, их слишком много, стоит, наверно, сказать еще об одном. Существует фильм-опера 1947 года, в котором поют двое из крупнейших певцов прошлого века, Феруччо Тальявини (Альмавива) и Тито Гобби (Фигаро). К сожалению, фильм сделан не то что с купюрами, опера буквально ополовинена, и когда слушаешь, все время замечаешь пропажу музыкальных номеров, что портит удовольствие. К тому же партию Розины поет легкое сопрано, какое в СССР называли колоратурным. Вообще-то такая традиция возникла давно, еще в девятнадцатом веке находились сопрано, певшие Розину, например, Аделина Патти, на советской сцене опера только так и исполнялась, но Россини написал партию Розины для контральто, и после того, как услышишь ее в том виде, в каком она должна исполняться, иного уже не хочется. Тем не менее, если вам вдруг попадется эта старая запись, послушать ее стоит.