О Дмитриева - Энциклопедия обрядов и обычаев

В день летнего солнцестояния Огненный бог, бог Луны и огня, огненных жертвоприношений и домашнего очага Семарг встречает на берегу Ра-реки (Волги) богиню ночи — Купальницу. У них родятся дети — Купала и Кострома. Судьба разлучает брата и сестру, младенца Купалу уносят за тридевять земель гуси-лебеди, но им вновь суждено встретиться. Как-то, через много лет, гуляла прекрасная Кострома по берегу реки, плела венок и хвалилась, что никто и никогда венок этот не сорвет (стало быть, вовек не выйдет она замуж). Боги разгневались на девицу за самонадеянность и решили покарать ее. Резкий порыв ветра сорвал венок с головы и бросил в воду, а там его подобрал проплывавший на лодке Купала. Разлученные в младенчестве брат и сестра не узнали друг друга, а обычай повелел им жениться. Была сыграна свадьба, а затем несчастные Кострома и Купала узнали, что они — родные брат и сестра, и решили покончить с собой: утопиться. Кострома стала русалкой или, по-русски, — Мавкой. Жестокие боги смилостивились и превратили Купалу и Кострому в цветок Купала-да-Мавка (современное название- Иван-да-Марья).

Отсюда, вероятно, и обычай париться на Ивана Купалу вениками, вплетая в них цветы Иван-да-Марьи. (Нелишне, кстати, при выходе из бани, как в старину водилось, поблагодарить банного — особая порода домовых — словами: «Спасибо те, байнушко, на парной байнечке»).

Бытовало множество примет, связанных с этим днем. Сильная роса на Ивана — к урожаю огурцов. На Иванову ночь зведно — много губ будет. (По В. Далю, губа — гриб, особ. съедомый…; в этом значении губы противополагаются поганкам), Коли на Ивана просо в лежку, то будет и в ложке.

Корми меня до Ивана, сделаю из тебя пана», — говорит пчела. После Ивана не надо жупана. Верши: Ивановские дожди лучше золотой горы. Просили: «Вымолите, попы, дождя до Ивана, а после и мы, грешные, умолим». До Иванова дня — дождь в засек (прибавится хлеба), после Иванова дня — дождь из засека. Во время дождя сену плохо, зерну хорошо.

Интересно, что в некоторых более теплых странах — Болгарии, Румынии, Греции — таким чудодейственным днем считается другой — день святого Георгия (наш Юрьев день), который наступает на два месяца раньше. Именно к нему приурочивается первое в году купание, прыжки через костер, поиски таинственных кладов — все точь-в-точь, как у нас на Ивана Купала.

В Петербурге действует церковь Рождества Иоанна Предтечи, построенная архитектором Фельтеном (Каменноостровский пр.,7).

День святых первоверховных апостолов Петра и Павла (первоверховные апостолы считаются более всех совершившими в проповеди христианства). Апостол Петр (греч. Petros — камень, скала) 65 г. н. э. — имя, данное Иисусом Христом его ближайшему ученику Симону, который первым провозгласил Иисуса Мессией (Христом). После воскресения Христа возглавил Иерусалимскую христианскую общину, стал первым римским епископом. Апостол Павел (67 г. н. э.), нареченный Савлом, долгое время был гонителем христианства, но божественным явлением света и голоса Божьего, по дороге в Дамаск, преображен в Павла. Проповедовал христианство в Малой Азии, Греции, Риме, Испании. Апостолы Петр и Павел были преданы мученической смерти. Петр был распят на кресте головой вниз, Павел обезглавлен. Петр Великий сделал этих первоверховных апостолов покровителями Санкт-Петербурга, назвав в честь первого город, а в честь обоих — Петропавловский собор. Этот день в народе называют Петровки, Петров день, Петрово говейно, Петры-Павлы, день Петра-рыболова, Петр-золотые ключи. Последний был олицетворением солнца, как, к примеру, Илья-Пророк — грома. Связывается этот день с солнечной символикой. Считалось, что в Петровки солнце играет, переливается разными цветами так ярко, что больно смотреть. Так «играет» солнце лишь дважды в году: в день прихода Ярилы — на Пасху, да в день отхода его — на Петровки.

С вечера отправлялись в поле караулить солнце. У молодежи эта ночь называлась «хмелевой». Веселились всю ночь напролет, водили хороводы, пели, а когда гасли звезды и небо светлело, заводили песнь, призывающую светило. По старинным преданьям, олицетвореньем солнца — Ярилы, его оком был златорогий олень. Об этом и пелось:

И, наконец, когда солнце поднималось, все шли по домам.

С Петровок в деревнях начиналась кипучая деятельность: косили сено, вывозили на поля навоз, готовились к озимому севу. О Петровках говорили: С Петрова дня — красное лето, зеленый покос. С Петрова дня зарница хлеб зорит. До Петрова вспахать, до Ильина — заборонить, до Спаса — посеять. Пахать да боронить — денечка не обронить. Женское лето — по Петров день. Не хвались, баба, что зелено, а смотри, каков Петров (об уборке сена).

Многие певчие птицы умолкали к Петрову дню. Соловей поет до Петрова дня. Кукушка кукует до Петрова дня, так как ячменным колосом подавилась. Кукушка на Петров день подавилась мандрыкой (ватрушкой). Недалече кукушечке до Петрова дня. Далеко кулику до Петрова дня.

Становились короче дни. К Петрову дню вода в реках умеженится (межень воды — средний уровень, какой устанавливается после половодья /по ст. стилю — в июне/, до чрезмерной засухи). Придет Петрок, сорвет листок.

Петров день торговлей знатен. В этот день или чуть раньше устраивались знаменитые петровские ярмарки.

Также на Руси Петров день был сроком суда, днем взимания пошлин, платежа оброков и податей, днем уплаты у крестьян.

Утром в Петровки хозяйки в одних рубахах выходили в огороды и высматривали первые золотистые цветочки на огурцах; увидев, обвязывали нежный, еще совсем крошечный цветок красной ниткой, выдернутой из пояса, приговаривая: «Как густо мой пояс вязался, так бы густо вязались мои огурцы». Молились при этом царю Константину и матери его Олене (равноапост. св. Константин и св. Елена). Соблюдался в этот день и еще один интереснейший и захватывающий (для тайно присутствовавшей «публики») обряд: в эту пору начиналась девичья работа — пропалывание огородов. Собирались ночью девицы и, раздевшись донага, обегали гряды. От этого, верили, минует огород любая напасть — вредители, солнцепек и пр. Время проведения обряда держалось в строгом секрете, но… каким-то неведомым образом парни узнавали о нем и с вечера залегали в засаду. А потом на гулянье могли небрежно бросить девице о родинке в потаенном месте или еще нечто подобное, от чего бедную скромницу жар охватывал, а тот еще и свидетелей призовет, чтоб подтвердить: да, мол, видели все трое, и на том самом месте… Ну что тут поделаешь! Обряд есть обряд.