Юлия Андреева - Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении

«Это было в 29-м году в феврале, на масляную, — рассказывает Елена Сергеевна о своей первой встрече с Булгаковым. — Какие-то знакомые устроили блины. Ни я не хотела идти туда, ни Булгаков, который почему-то решил, что в этот дом он не будет ходить. Но получилось так, что эти люди сумели заинтересовать составом приглашенных и его, и меня. Ну, меня, конечно, его фамилия… В общем, мы встретились и были рядом. Это была быстрая, необычайно быстрая, во всяком случае, с моей стороны, любовь на всю жизнь».

«Сидели мы рядом, — писала в 1961 году Елена Сергеевна брату, — у меня развязались какие-то завязочки на рукаве <���…> я сказала, чтобы он завязал мне. И он потом уверял всегда, что тут и было колдовство, тут-то я его и привязала на всю жизнь». — Вот вам и ведьмовская сущность. «Тут же мы условились идти на следующий день на лыжах, — продолжает Елена Сергеевна. — И пошло. После лыж — генеральная „Блокады“, после этого — актерский клуб, где он играл с Маяковским на биллиарде… Словом, мы встречались каждый день и, наконец, я взмолилась и сказала, что никуда не пойду, хочу выспаться, и чтобы Миша не звонил мне сегодня. И легла рано, чуть ли не в 9 часов. Ночью (было около трех, как оказалось потом) Оленька, которая всего этого не одобряла, конечно, разбудила меня: иди, тебя твой Булгаков зовет к телефону. <���…> Я подошла. „Оденьтесь и выйдите на крыльцо“, — загадочно сказал Миша и, не объясняя ничего, только повторял эти слова. Жил он в это время на Бол. Пироговской, а мы на Бол. Садовой, угол Мал. Бронной, в особнячке, видевшем Наполеона, с каминами, с кухней внизу, с круглыми окнами, затянутыми сиянием, словом, дело не в сиянии, а в том, что далеко друг от друга. А он повторяет — выходите на крыльцо. Под Оленьки-но ворчание я оделась <���…> и вышла на крылечко. Луна светит страшно ярко, Миша белый в ее свете стоит у крыльца. Взял под руку и на все мои вопросы и смех — прикладывает палец ко рту и молчит… Ведет через улицу, приводит на Патриаршие пруды, доводит до одного дерева и говорит, показывая на скамейку: „Здесь они увидели его в первый раз“. И опять — палец у рта, опять молчание… Потом пришла весна, за ней лето, я поехала в Ессентуки на месяц. Получала письма от Миши, в одном была засохшая роза и вместо фотографии — только глаза его, вырезанные из карточки… С осени 29 года, когда я вернулась, мы стали ходить с ним в Ленинскую библиотеку, он в это время писал книгу».

Впрочем, в то время они еще не могли сойтись, оба находились в браке, и Елена даже была представлена его супруге.

В конце 1930 г. Шиловский узнает о том, что у жены появился любовник, происходит объяснение с Булгаковым, после чего писатель дает обещание больше никогда не видеться с Еленой. Мастер и Маргарита попрощались 25 февраля 1931 г. И, действительно, не видели друг друга 15 месяцев, но потом снова встретились в ресторане «Метрополь», инициатором встречи была Елена, и поняли, что больше не могут друг без друга.

В результате развода сын Евгений (10 лет) остался с отцом, Сергей (5 лет) — с матерью. Елена и Михаил поженились.

Булгаков всегда знал, что в его жизни будет три брака, есть легенда, что это ему предсказал А.Н. Толстой, кроме того, цыганка нагадала Булгакову третий счастливый брак.

Едва отпраздновав медовый месяц, Елена становится секретарем и администратором своего нового мужа. За всю семейную жизнь они ни разу не поссорились. Она стала хранителем архива Булгакова, и уже после его смерти именно ее стараниями читатели получили шанс прочитать неизвестные до этого произведения мастера. «Я делаю все, что только в моих силах, для того, чтобы не ушла ни одна строчка, написанная им, чтобы не осталась неизвестной его необыкновенная личность. <���…> Это — цель, смысл моей жизни. Я обещала ему многое перед смертью, и я верю, что я выполню все» (из письма Е. Булгаковой брату писателя Николаю Афанасьевичу Булгакову).

В 1940 г. Елена Сергеевна забрала из запасников Новодевичьего кладбища камень «голгофа», лежавший на могиле Н.В. Гоголя на кладбище Данилова монастыря. Этот камень она установила на могиле мужа. При этом могила Гоголя оказалась недалеко от могилы Булгакова. Известна любовь Михаила Афанасьевича к этому писателю.

Е.С. Булгакова была хорошим переводчиком с французского, ей принадлежат переводы романов Густава Эмара, Жюля Верна и книги Андре Моруа «Лелия, или Жизнь Жорж Санд».

В 1961 г. филолог А.З. Вулис посетил вдову писателя, и та дала ему почитать рукопись «Мастера и Маргариты». После рукопись прочитал К.М. Симонов. Первая публикация романа состоялась в журнале «Москва» в 1966–1967 гг. (тираж 150 тысяч экземпляров). Почему так долго? Так ведь роман был не доделан, и Е.С. Булгаковой пришлось подготавливать его к печати.

Прототип Берлиоза в романе Булгакова «Мастер и Маргарита» — Леопольд Леонидович Авербах, который родился в 1903 г. в Саратове, в семье владельца пароходной компании Леонида (Лейба) Исааковича Авербаха, и его супруги Софьи Михайловны (урожд. Свердловой; 1882–1951, между прочим, сестра Я. Свердлова).

Учился в гимназии, но после пятого класса увлекся комсомольской работой и вскоре даже избран членом ЦК комсомола первого созыва. Далее он делает политическую карьеру, становится секретарем Московского комитета РКСМ, в 1920 г. — редактором «Юношеской правды» и в том же году членом РКП(б). Удалось ему поработать за границей по линии Коммунистического интернационала молодежи. Вернувшись, по рекомендации Троцкого, Авербах становится редактором журнала «Молодая гвардия»; кроме того, редактировал газету «Уральский рабочий». Благодаря его стараниям появился журнал «На литературном посту», где Авербах сразу же занял пост ответственного редактора. Был широко известен тем, что не допускал к публикации писателей инакомыслящих, всячески травил В. Билль-Белоцерковского, В. Киршона, М. Булгакова. Неудивительно, что в конце концов он настолько довел Михаила Афанасьевича, что тот «толкнул его под трамвай».

Авербах — один из основателей РАППа, в 1926–1932 гг. — генеральный секретарь ВАПП. До самого ареста в 1937 г. находился на посту первого секретаря Орджоникидзевского райкома ВКП(б) в Свердловской области. Авербаха арестовали по ложному обвинению 4 апреля 1937 г. и расстреляли 14 августа того же года. После смерти Сталина посмертно реабилитирован.

Одним из прототипов агрессивного критика Латунского считается советский драматург, журналист, редактор, критик и писатель Осаф Семенович Литовский (наст. фам. Каган; 25 мая (6 июня) 1892 — 14 декабря 1971).

Как критик Литовский отличился своей ненавистью к произведениям М. Булгакова: «Произведения Булгакова, начиная от его откровенно контрреволюционной прозы и кончая „Мольером“, занимают место не в художественной, а в политической истории нашей страны, как наиболее яркое и выразительное проявление внутренней эмиграции, хорошо известной под нарицательным именем „булгаковщины“».