Сергей Переслегин - Возвращение к звездам: фантастика и эвология

Гипотеза о принципиальной связи между жанром интеллектуального детектива и Альтернативной Реальностью кажется более чем умозрительной до тех пор, пока мы не вспомним атрибутивные признаки жанра, перечисленные выше, и, в частности, тот факт, что детектив является единственным литературным жанром, не представленным в античной культуре.

Заметим здесь, что собственно расследованием преступлений вполне благополучно занимались в Греции, а в Риме для этого была создана вполне совершенная судебная система. В античной мифологии излагается сколько угодно преступлений, говорится о ряде судов, но вот детективного динамического сюжета нет — чего нет, того нет! Нет и Бога, «ответственного» за работу сыщика, притом, что у суда есть своя богиня, да и вообще дефицита богов Греция и Рим не испытывали.

12 °Cм., например: ван ЗайчикX. Дело непогашенной луны. СПб.: Азбука-классика,

2005.

121ЛазарчукА. Зеркала / /в кн.: Сентиментальное путешествие на двухместной машине времени. М.: ACT, 2003.

122Лазарчук А., Успенский М. Гиперборейская чума. М.: ЭКС- МО, 2003.

123Громова А., Нудельман Р. В Институте Времени идет расследование. М.: Детская литература, 1973.

124Не откажу себе в удовольствии самоцитирования: «Не надо даже особенно вдуматься, чтобы понять абсолютную невозможность Леонида Андреевича Горбовского в викторианской Англии. Он там гораздо более невозможен, нежели фотонный планетолет».

125В «Специалисте по этике» Г. Гаррисона (Гаррисон Г. Специалист по этике//в кн.: Неукротимая планета. М.: ЭКСМО, 2008), герой оказывается в подобном положении, пытаясь занять место наемного рабочего в обществе, расслоенном только на рабов и рабовладельцев.

Указанные вопросы, как мне кажется, допускают единственное решение: интеллектуальный детектив является жанром, чуждым Текущей Реальности. Он связан с совершенно иными Отражениями, где, во-первых, этот жанр проявлен в мифологии и способен организовывать архивы и, во-вторых, где существенно более значима этическая оценка «восстановления справедливости». Весьма вероятно, что «родная» тень этого жанра допускает сосуществование государственных и внегосударственных големов.

Это близко подводит нас к идеологии В. Рыбакова и X. ван Зайчика.

Тем самым мы должны признать интеллектуальный детектив динамическим сюжетом нетрадиционного вида — квантом межтеневого взаимодействия.

молчании Вселенной

В заключение постараемся принять следующее:

Античность не знала детектива не потому, что не знала преступлений, а потому что не знала режима расследования убийства.

В «социальной норме» убийство противоречит как законам Дружественной Вселенной, так и социосистемным законам, не говоря уже о социальных нормах. В этом смысле оно «противоречит самой природе человека». Это, конечно, не касается убийств, совершенных на войне (война есть карнавал, на котором предписано все, что запрещено в нормальной жизни), в состоянии аффекта, случайно или по страсти. Но во всех этих случаях не предпринимается попытка скрыть преступление.

То есть приходится предположить, что по мере развития общества произошел принципиальный «сбой», который привел к появлению Представлений социосистем, в которых в принципе возможно убийство, совершенное «по уму», а не «по сердцу». Но именно «ум» привел к созданию социосистемы и запрету на убийство, кроме случаев войны.

По-видимому, это необычно для Вселенной. Можно даже предположить, что благодаря этому странному свойству мы находимся в своеобразном «карантине» по открытым контактам с иными разумами. Хочется даже предположить, что предельность скорости света — форма такого карантина, своеобразная «решетка» на палате буйнопомешанного.

С другой стороны, детектив может быть формой скрытого контакта. Детектив — это, возможно, игра для начинающих ксенов или их попытка обучить нас рефлексии методом выведения фигуры сыщика как человека, изучающего иррациональное, и преступника, делающего иное. Убийство, если это не война, претит человеческой природе, но в детективе два привлекательных героя: сыщик и преступник, оба мыслят нетривиально и не по-земному.

В предположении об артефактности, инаковости детектива заключена и гипотеза о его прогрессорской деятельности.

Детектив — это сразу несколько перспективных гуманитарных технологий. Тут и «рефлективное зеркало», и обратный принцип Оккама, и антипричинность, и очистка «лектики», нормализация мышления, и инсталляция научных форм мышления, и фигура частного актора, противопоставленного системному, государственному актору.

Во всяком случае, все развитые страны имеют развитую школу детектива.

ГОРОД КАК БРЕНД

И пошел Каин от лица Господня и поселился в земле Нод, на восток от Эдема.

И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал

город по имени сына своего: Енох.

Бытие

Янтарь был самым великим городом, который когда-либо существовал или будет существовать. Янтарь был всегда и будет всегда, и любой другой город, где бы он ни находился, когда бы он ни существовал, был всего лишь тенью Янтаря в одной из ее фаз. <���…> Янтарь, бессмертный город, подаривший образ всем городам…

Р. Желязны. Янтарные Хроники

2

Некоторое время назад я принимал участие в оценке конкурсных сочинений на тему «Будущее, в котором хочется жить» (конкурс был организован Северо-Западным отделением «Единой России» и проводился для старших школьников СЗФО). Среди представленных работ четко выделялся «патриархальный тренд» с его неизменным «возрождением русской деревни». На очном обсуждении «деревенское будущее» оказалось одной из наиболее актуальных тем: «нравственная, чистая, трудовая деревня» противопоставлялась «городу, погрязшему в разврате, вместилищу пороков и лени». Самое трогательное заключается в том, что школьники всерьез полагали себя оригинальными и были поражены наличием античных «первоисточников»…

Поскольку я не вижу разницы между убеждениями и предрассудками, а деревенскую жизнь считаю такой же бессмысленной и беспощадной, как русский бунт, я обошелся с этими… последователями штабных мыслителей-буколистов 126… достаточно жестко и, в частности, попросил их объяснить, где, собственно, проходит граница между городом и деревней.

Вопрос, кстати, очень интересный. В старой Империи границу проводили в административно-правовом пространстве, причем вопрос присвоения статуса города входил в компетенцию правительств Союзных Республик. Формально при этом надлежало руководствоваться размерами населенного пункта, но вот со скольких человек начинается город — советской науке было доподлинно неизвестно: в БСЭ указываются цифры от нескольких сотен до нескольких десятков тысяч человек.