Бен Чу - Мифы о Китае: все, что вы знали о самой многонаселенной стране мира, – неправда!

И в самом деле грозное пророчество. Только взаправду ли эти слова принадлежат Вэнь Сяну? Или, может быть, Харт, одним из первых пустивший в оборот выражение «желтая опасность», просто использовал знаменитое пророчество о будущем Китая, приписываемое Наполеону Бонапарту? Согласно легенде, французский император, указав однажды на карте мира на эту большую часть Азии, изрек: «Пусть Китай спит, ибо когда Дракон проснется, он сотрясет мир».

Впрочем, на протяжении первой половины XX века Китай был скорее похож не на наполеоновского дракона, а на побитую собаку: страну опустошала сперва японская оккупация, а затем гражданская война между националистами и коммунистами. Однако после окончательной победы коммунистов и прихода к власти Мао страх перед грядущим господством Китая над миром вернулся. В 1964 году министерство обороны США выпустило пропагандистский фильм под названием «Милитаристские планы красных китайцев». Поверх саундтрека из воинственных, зловещих звуков духового оркестра голос диктора повествует о планах Мао «расчленить, окружить и завоевать». Заключение: «именно таким агрессивный коммунистический Китай и Мао Цзэдун представляют себе день, когда Пекин станет идеологическим центром порабощенного мира». От «желтой опасности» к «красной опасности»; цвета изменились, но смысл остался прежним.

И вот теперь мы имеем «китайскую капиталистическую опасность». В последние годы в литературе появилась популярная тема: западные лидеры, униженно склонившиеся перед своими китайскими коллегами. В романе «Супергрустная история настоящей любви» писатель-сатирик Гари Штейнгарт описывает будущее Соединенных Штатов, находящихся на грани экономической катастрофы, и китайских кредиторов, размышляющих, не настало ли уже время перекрыть Америке кислород. В этом сюжете прослеживается сходство с беллетризованным начальным эпизодом вышедшей в 2011 году книги Арвинда Субраманиана «Затмение», в котором президент США в 2021 году обращается за финансовой помощью в подконтрольный китайцам Международный валютный фонд. Впечатление от содержания книги усиливается картинкой на обложке, на которой изображен Барак Обама, пожимающий руку и одновременно кланяющийся бывшему китайскому президенту Ху Цзиньтао.

Еще один поражающий воображение сюжет содержится в книге стэнфордского историка Иана Морриса «Почему Запад господствует — пока». В отличие от Штейнгарта и Субраманиана Моррис обращается не к будущему, а к прошлому. Он открывает свою амбициозно заявленную всемирную историю человечества воображаемой сценой в лондонских доках в стиле «как это могло бы быть», в которой королева Виктория отвешивает низкий поклон победоносному китайскому генералу. В показанной в 2012 году серии телевизионных фильмов о Китае историк Нил Фергюсон, отбросив иносказания, напрямик заявляет: «Нам придется склониться перед новыми азиатскими хозяевами».

«Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им не сойтись», — писал Киплинг. Однако в наш век родился новый трюизм, формула, без которой не может обойтись ни одна серьезная работа на тему геополитической премудрости: «Центр силы перемещается с Запада на Восток». Эта фраза или ее вариации встречаются в бесчисленных газетных статьях, отчетах аналитических центров и речах политических деятелей. Они несут на себе печать интеллектуальной значительности и кажутся столь же необходимыми, как «Аминь» в конце молитвы. Эти же слегка элегические слова осеняют разговоры за обеденными столами и барными стойками. Идея о том, что будущее принадлежит Китаю, является неотъемлемой частью общепринятых взглядов.

Инвесторы и финансовые аналитики поют ту же песню. «Девятнадцатый век принадлежал Англии, двадцатый век принадлежал Соединенным Штатам, а двадцать первый век принадлежит Китаю. Инвестируйте соответственно». Таков совет самого успешного в мире приобретателя акций Уоррена Баффетта. И банкиры, и промышленные магнаты, как мы могли убедиться в предыдущей главе, послушно выстраиваются в очередь, чтобы вознести хвалу «веку Китая».

И это не просто перераспределение экономических сил. Нам говорят, что Китаю присущи имперские устремления. Согласно американскому политологу-теоретику Роберту Кагану, у Китая «душа девятнадцатого века». Это означает, что страна «исполнена националистической гордыни, амбиций, обид и поглощена идеей территориального владычества». С другой стороны, бывший советник Белого дома рейгановской эпохи Стефан Халпер считает, что в основе современного китайского империализма лежит не столько идеология, сколько прагматические соображения. Он доказывает, что китайская компартия должна поддерживать в сознании народа легитимность своего правления, что может быть достигнуто только за счет устойчивого экономического роста, а это, в свою очередь, заставляет ее «эксплуатировать и присваивать» принадлежащие остальному миру природные ресурсы.

Как бы то ни было, мир стоит перед лицом новых империалистических битв. «Вообразите возвращение англо-германского противостояния начала 1900‑х, только поставьте Америку на место Британии и Китай на место Германии», — предостерегает Нил Фергюсон. Ведущий экономист банка HSBC Стивен Кинг говорит, что «солнце экономики начинает согревать» нации за пределами западного мира, вспоминая угрозы кайзера Вильгельма II о том, что Германия не потерпит посягательств других европейских колониальных хозяев на свою долю африканских богатств. Двое испанских журналистов, Хуан Пабло Кардиналь и Эриберто Араухо, считают, что идет «молчаливое и непреклонное завоевание мира Китаем».

Эти страхи были озвучены на саммите по американской политике. В речи, произнесенной в 2011 году в Замбии, бывший госсекретарь США Хилари Клинтон заявила, что китайцы с их большой инвестиционной программой являются «новыми колонизаторами» африканского континента. «Мы уже наблюдали такое во времена колониализма, — предостерегла она, — это очень легко — прийти, присвоить природные ресурсы, заплатить властям и уйти». В том же году Комиссия по правам человека опубликовала отчет, отмечающий «нечеловечески длинные смены», которые приходится отрабатывать рабочим на принадлежащих китайцам медных рудниках этой страны, что, казалось бы, подкрепляет это сравнение с эксплуататорами XIX века.

Заголовок статьи в газете «Дейли мейл» предостерегает об опасности: «Китай утверждает свои позиции в Африке, это серьезная угроза для Запада». Автор публикации говорит о том, что «населению этого поражающего своей красотой континента, где в Великой рифтовой долине находилась колыбель человеческого рода, отчаянно нужен прогресс. Однако китайцы здесь не для того. Они явились сюда для разграбления. После столетий страданий и войн Африка заслуживает лучшей участи».